Олег Азарьев - В толще льда
Хозяин кабинета – нестарый еще мужчина, рослый и довольно красивый, с легкой сединой в тщательно уложенных жестких волосах. Гость – молодой, коротко стриженный, узколобый, в дорогом пиджаке и при галстуке, которые ему не очень-то идут, – это явно не его форма одежды.
Первый читает бумагу. На скулах его ходят желваки. Второй спокойно курит, равнодушно разглядывая казенную обстановку кабинета.
Первый, проректор по научной работе Виктор Иванович Еременко, брезгливо бросает листок на стол.
– Вот сука! – возмущается он.
– Наверное, вы правы, господин Еременко, – вежливо говорит гость. – И все-таки впечатляет.
– Да там ни слова правды!
– Неужели?
Еременко смутился. Оправдываться перед этим недоноском!.. А что делать?
– Н-ну, кое-что было, конечно. Но не так. Все было добровольно.
– Неважно, – говорит гость. – Суть-то в чем? В том, что вы подцепили в баре девушку, напоили ее, отвезли к себе на дачу и там жестоко изнасиловали. А ей, вдобавок, шестнадцать лет. И это… – он ткнул пальцем в бумажку на столе -…ее заявление.
Еременко покачал головой.
– Чушь ведь! Мы знакомы с ней два месяца. Я думал, она порядочная женщина. И она первая начала проявлять… так сказать… сексуальный интерес. Она говорила, что вполне самостоятельная дама. И вид у нее – явно не на шестнадцать… На даче у меня мы были целый день. И ночью она была… хм… инициатором. И все было добровольно. И на следующий день она тихо так исчезла… А теперь вы приходите с этим пасквилем… – Он оборвал себя. – Так это… значит… ваша работа? Вы меня подставили! Подсунули какую-то проститутку… Зачем? Какой с меня прок? Я не бизнесмен с кучей зелени. Поделиться мне нечем, да и…
– Подставили?
– Именно! Подставили! Почему она понесла эту писанину не в милицию, а к вам?
Гость ухмыляется.
– От ментов сейчас проку мало.
– Но не в таких случаях.
– В разных случаях. Мы такие проблемы решаем без волокиты. Раз-два и – привет. – И добавляет недобро: – Сам понимаешь.
Еременко хлопнул ладонью по столу.
– Ладно! Начистоту! Что вам от меня нужно?
Гость прищурился, потер щетинистый затылок.
– Хорошо. Ты, профессор, брал "бабки" в долг?
– Деньги в долг?
– Ага. У своего знакомого. У Егорова, коммерческого директора фирмы "АРТ-БЕСТ". Дачу достроить. Да еще расписку ему, дурак, написал.
– А-а-а! У Егорова! Ну, брал. А вы тут причем? Мы с ним сами разберемся.
– Ты где живешь, профессор? Ты газеты читаешь? Телик смотришь? Мы по своей инициативе к тебе не пришли бы.
– Егоров?..
– Да. Денежку ты на сколько брал? Когда вернуть должен был? Полгода уже как "счетчик" на тебя крутится. А ты все прячешься.
– Никто не прячется! – возмущенно говорит Еременко. – Занят я был. В командировку уезжал.
– Мог бы позвонить и переговорить с приятелем. А теперь придется с нами говорить.
– То есть?
Гость усмехается.
– То есть мы теперь обязаны снять с тебя должок. И с процентами. Так что и дачу недостроенную продашь, и машину… Или нам отдашь. За долги. Но можно и деньгами.
Еременко, заметно волнуясь, передвинул бумаги на столе.
– И сколько же с меня?
– С нашими расходами – пятнадцать тонн зеленых…
– Пятнадцать тысяч долларов? – изумился Еременко. – Да это я, даже если все из дому и с себя продам до последних трусов, и то не верну.
– Если и квартиру продашь, – рассчитаешься.
– А жить где?
– А нам какое дело?
– А если не отдам? В милицию пойду?
– Попытайся. – Гость с сожалением вздыхает. – Отдашь. Никуда не денешься. Впрочем, сходи в милицию. Сходи, дорогуша. Только в какой роли? Как насильник?
Еременко помедлил, раздумывая. М-да, капкан. И крепкий. Были бы свои люди где-нибудь в отделе по борьбе с оргпреступностью… Или какая другая крыше… А так… Хоть пропадай… Или – договаривайся… В разговорах-переговорах такого дебила-недоучку, какой сидит сейчас в кресле перед столом, вполне можно "обштопать", как говорят в таких случаях люмпены.
– А договорится можно как-то? – вкрадчиво интересуется проректор. – Отработать как-то, проконсультировать?
Гость достал пачку "Кэмела", закурил не спеша и снова улыбнулся.
– Ну, вот ты и созрел, профессор.
Пауза. Профессор смотрит на гостя, что-то соображая, хмурится.
– Созрел? Погоди… Созрел. И шлюха эта… – Профессор наливается кровью, затем бледнеет. Да это же не просто капкан! Его специально выставили, замаскировали по всем правилам охоты и за поводок подтащили дурака-профессора к этому капканищу. И даже подтолкнули в него. Суки!.. – Но зачем я вам? – выдавливает Еременко.
– Сейчас в тебе не только твой дружок заинтересован, но и мы сами. Если поработаешь с нами, мы твой должок сами спишем. И – квиты. Ну а девочка? Это если рыпнешься… К мусорам побежишь… Или еще чего… Мы тебя "мочить" не станем. Столько вони вокруг твоего имени будет – не обрадуешься… И на нарах тебе другие институты преподадут… Ну, ладно! – Гость встал. – Посиди здесь. Через полчаса человечек подъедет. Он все и объяснит… А ксеру ты спали. Мало ли любопытных – в бумажки заглядывать. – Он пошел к двери, взялся за ручку и обернулся. – Вообще-то, тебе повезло, что приятель твой к нам обратился. Другие бы тебя сейчас по стенке размазывали. Несмотря на имена и звания.
4
Ректор Зоологического института, Андрей Анатольевич Колесов, молча слушает Свешникова. В углу ректорского кабинета стоят черной кожи угловой диванчик, два кресла и столик со прозрачной крышкой. Там они и сидят. Оба курят. В комнате густо плавает слоистый дым от их сигарет.
Свешников бурно говорит:
– Андрей! Ты пойми, для меня это – шанс. Тебе он никак не повредит. Наоборот! Будем соавторами! Ну, нельзя давать эту возможность Еременко!
– Почему? – спрашивает ректор – просто чтобы спросить.
Свешников горячится. В такт своим словам постукивает указательным пальцем по журнальному столику.
– Этот говнюк уже заработал все, что хотел, все, на что был способен: квартиру, машину, дачу, звание, должность. Остальное для него – перебор. Выше головы он не прыгнет. Ума не хватит… А меня ты знаешь. Со школы еще. Кто тебе помогал диссертации и монографии писать? А твоих аспирантов кто учил уму-разуму?
– А кто тебе помогал твои диссертации защитить?
Свешников хлопает себя ладонью по колену.
– Вот видишь! Нормально сработались в паре. И – на тебе! Такая находка достанется самодовольному болвану. Назначь меня на работу с находкой. И дай только день форы. Потом можно подпустить и других. Еременко хватит и того, что он летал на место.
