Герберт Уэллс - Искусственные алмазы
Мы смотрѣли пристально другъ на друга. Онъ, видимо, жадно ждалъ моего отвѣта, но въ этой жадности не было ничего нечестнаго, и, въ эту минуту, я вѣрилъ тому, что онъ продаетъ мнѣ подлинный алмазъ. Но я человѣкъ бѣдный, потеря ста фунтовъ была бы для меня слишкомъ чувствительна, да и никто въ здравомъ умѣ не купилъ бы, ночью на улицѣ, драгоцѣннаго камня у какого-то неизвѣстнаго бродяги, съ однимъ личнымъ ручательствомъ его въ томъ, что тутъ нѣтъ обмана. Тѣмъ не менѣе, алмазъ такой величины вызывалъ невольно представленіе о многихъ тысячахъ фунтовъ… Я принималъ во вниманіе, что такой громадный брилліантъ не могъ не значиться во всѣхъ каталогахъ драгоцѣнныхъ камней, но припоминалъ также разсказы о кафрахъ, умѣющихъ ловко похищалъ камни изъ канскихъ алмазныхъ копей.
Оставя въ сторонѣ вопросъ о покупкѣ, я спросилъ:
— Откуда вы его взяли?
— Самъ сдѣлалъ, — отвѣтилъ онъ.
Я слыхалъ о работахъ Муассана, но я зналъ, что добытые имъ алмазы были очень мелки, и покачалъ головой.
— Мнѣ кажется, что вы понимаете кое-что по этой части, — сказалъ онъ, — такъ я могу сообщить вамъ о моихъ дѣлахъ… и вы тогда рѣшитесь, можетъ быть, на покупку.
Онъ повернулся спиной къ рѣкѣ, вздохнулъ и началъ, засунувъ руки въ карманы, такимъ голосомъ, въ которомъ все, слегка напоминавшее объ уличномъ пролетаріи, совершенно замѣнилось тономъ вполнѣ образованнаго человѣка:
— Алмазы можно сдѣлать, лишь обративъ углеродъ въ жидкое состояніе посредствомъ извѣстнаго давленія; этотъ газъ кристаллизуется тогда не въ видѣ крупинокъ угля или графита, но въ видѣ мелкихъ алмазовъ. Химики знаютъ это издавна, но они не умѣютъ, до сихъ поръ, опредѣлить съ точностью степень жидкости, до которой требуется довести газъ, равно какъ надлежащую степень давленія для полученія наилучшаго результата. Поэтому, алмазы, полученные, нѣкоторыми учеными, крайне малы, темны и не имѣютъ цѣнности въ смыслѣ украшеній. Но я посвятилъ себя… посвятилъ всю свою жизнь на разрѣшеніе этого вопроса. Началъ я заниматься имъ, когда мнѣ было лишь семнадцать лѣтъ… а теперь мнѣ уже тридцать два!.. Я думалъ, что на такое дѣло можно пожертвовать десятью годами, пожалуй и двадцатью, потому что оно стоитъ того!.. Вы подумайте только, что если человѣку посчастливится попасть въ самую точку, то онъ успѣетъ нажить милліоны, прежде чѣмъ алмазы сдѣлаются такими же дешевыми, какъ каменный уголь… Милліоны!
Онъ становился, глядя на меня съ жаднымъ ожиданіемъ сочувствія, и воскликнулъ:
— Каково быть почти у цѣли… и но имѣть средствъ!.. Не ужасно ли это?.. Когда мнѣ исполнился двадцать одинъ годъ, я получилъ въ свое распоряженіе тысячу фунтовъ и надѣялся, что этого мнѣ вполнѣ хватитъ, чтобы пополнить еще свои свѣдѣнія и продолжать опыты. Годъ съ небольшимъ занимался явь разныхъ лабораторіяхъ, преимущественно въ Берлинѣ, a потомъ сталъ уже работать самостоятельно. Главное затрудненіе было въ томъ, чтобы держать дѣло въ тайнѣ. Если бы я выдалъ то, что задумалъ, другіе, видя мою твердую увѣренность въ благопріятномъ результатѣ, пошли бы по моимъ слѣдамъ и, кто знаетъ, могли бы добиться цѣли скорѣе меня самого. Я не считаю себя такимъ геніемъ, чтобы не опасаться подобной конкуренціи. Поэтому, я не могъ брать себѣ и помощниковъ, вынужденъ былъ работать одинъ. Сначала у меня была своя небольшая лабораторія, но мои средства все убывали, и, наконецъ, я былъ вынужденъ заниматься попросту въ дрянной каморкѣ, въ Кентингтоунскомъ кварталѣ, причемъ, въ послѣднее время, вся моя обстановка состояла изъ соломеннаго тюфяка, на которомъ я отдыхалъ среди моихъ аппаратовъ. Деньги такъ и утекали, хотя я отказывалъ себѣ, рѣшительно во всемъ, кромѣ требовавшагося для моихъ опытовъ. Я старался поддержать свои средства уроками, но я плохой учитель, не имѣю университетскаго диплома, вообще знаю основательно одну химію, и мнѣ пришлось бы тратить время и трудъ за ничтожное вознагражденіе, тогда какъ я уже подходилъ все ближе и ближе къ цѣли моихъ усилій. Три года тому назадъ я разрѣшилъ проблему состава жидкообразнаго газа и почти дошелъ до опредѣленія степени давленія, заключивъ добытую мною жидкость, вмѣстѣ съ извѣстнымъ углероднымъ соединеніемъ, въ ружейный стволъ, запаянный съ одного конца; дополнивъ все водою, я замкнулъ герметически и этотъ конецъ, и сталъ нагрѣвать…
— Рискованно, однако, — замѣтилъ я.
— Да. Штуку разорвало, повыбило всѣ стекла въ окнѣ, попортя и часть моихъ аппаратовъ. Но я все-таки получилъ что-то въ родѣ алмазнаго порошка. Стараясь разрѣшить вопросъ о достиженія самаго высшаго давленія на ту смѣсь, изъ которой должны были кристаллизироваться алмазы, я напалъ ни изслѣдованія Добрэ въ его «Laboratoire das poudres et salpêtres». Онъ дѣлалъ опыты надъ динамитомъ, включеннымъ въ герметически завинченный цилиндръ, достаточно крѣпкій; для того, чтобы противостоять взрыву, а между тѣмъ, съ помощью этого самаго количества динамита можно было бы раздробить на куски скалы не дряблѣе тѣхъ южно-африканскихъ, въ которыхъ находятъ алмазы. Мнѣ пришлось истратить послѣднія мои деньги, но я пріобрѣлъ стальной цилиндръ, заказавъ его по образцу того, который былъ у Добрэ, наполнилъ его всѣмъ, чѣмъ слѣдовало, развелъ огонь въ своимъ горнѣ, положилъ туда эту штуку… и ушелъ прогуляться.
Я не могъ не разсмѣяться, услыша эту послѣднюю, хладнокровную фразу.
— Вы не боялись, что взорветъ весь домъ? — спросилъ я. — Жилъ тутъ кто нибудь еще, кромѣ васъ?
— Внизу помѣщался лавочникъ съ семьею, — отвѣтилъ онъ, — а рядомъ со мною какой-то проходимецъ, промышлявшій писаніемъ просительныхъ писемъ… Вверху жили еще двѣ цвѣточницы… Можетъ бытъ, и поступилъ немножко необдуманно… Но, вѣроятно, не всѣ-же они были дома въ это время… Притомъ, въ интересахъ науки… Но и не случилось ничего. Когда я воротился, все было попрежнему и мой цилиндръ лежалъ цѣлехонекъ на раскаленныхъ угляхъ. Взрывчатое вещество на смогло произвести своего дѣйствія. Теперь мнѣ оставалось рѣшить еще одну задачу. Вы знаете, что время могучій факторъ въ дѣлѣ кристаллизація. Если поторопишься, кристаллы выйдутъ мелки; лишь продолжительное ненарушеніе процесса доводитъ ихъ до болѣе крупныхъ размѣровъ. Я рѣшилъ подвергнуть аппаратъ двухлѣтнему охлажденію давая температурѣ понижаться какъ можно медленнѣе. Между тѣмъ, деньги у меня вышли, такъ что при необходимости Поддерживать огонь въ моей комнатѣ и платить за нее, у меня не оставалось ни одного пенни на ѣду.
«Мнѣ даже и не перечесть всего, что я дѣлалъ, пока зрѣли у меня алмазы. Я былъ газетнымъ разносчикомъ, стерегъ экипажныхъ лошадей, отворялъ дверцы у кэбовъ, писалъ адресы на письмахъ, возилъ телѣжку зеленщика и выкрикивалъ его товаръ по одной сторонѣ улицы, пока онъ кричалъ на другой. Но пришла такая недѣля, въ которую я остался буквально безъ работы, и тогда я просилъ милостыню. О, что это была за недѣля. Разъ, вижу, что мой огонь тухнетъ, самъ я не ѣлъ уже цѣлые сутки… Но какой-то франтъ, со своею красоткою подъ руку, кинулъ мнѣ цѣлыхъ шесть пенсовъ. чтобы поважничать. Благодареніе небу за людское тщеславіе!.. Я пошелъ домой, изъ закусочныхъ пахло такъ вкусно, но я удержался и купилъ только угля, такъ что мой горнъ опять запылалъ. Потомъ… ну, что разсказывать… голодъ сводитъ съ ума человѣка.
