Роман Равдин - Человек без оболочки
— Как всегда в лаборатории.
— У вас где-то греются провода, — ответила Маргрэт. — Чуточку бакелитом пахнет.
— Ну, милая, у вас отличнейший нюх! — воскликнул Миллс. — Вчера тут исправляли повреждение и немного паяли. Вы указали мне на несовершенство вентиляции. Благодарю вас… Но приступим к делу! — и он повернулся к пульту.
В руках профессора появилась записная книжка. Заглядывая в нее, он стал осторожно поворачивать верньеры. На экране осциллографа появилась яркая точка сигнала. Точка выросла в горошину, затем начала растягиваться в полоску и, наконец, на экране вспыхнул зеленый протуберанец. О Маргрэт все забыли, наблюдая это скачущее сияние. Профессор быстро перебирал ручки верньеров, словно настраивал телевизор.
Только теперь студенты заметили сложный внешний рисунок графической сетки на трубке осциллографа и поняли, что профессор стремится вогнать в рамки этой сетки полыхающий сигнал. Вдруг в этой напряженной тишине прозвучал комариный писк. Очевидно, это был сигнал готовности, потому что профессор с видимым облегчением откинулся в кресле.
— Пока это чертовски трудно, — смущенно улыбаясь, сказал он, опять повернувшись к студентам. — Надо еще подумать о системе настройки. Она отняла у нас почти четыре минуты. Ну, так чем пахнет наша лаборатория, мисс Тойнби?
— Да уже, кажется, ничем, — скучным голосом отозвалась девушка.
— Внимание… А сейчас? — профессор щелкнул тумблером и повел какой-то рычажок на себя.
— М-м-м… Ведь это ваши цветы, профессор. Ну да, герань! Только они гораздо сильней пахнут. Прямо одеколон! Ну их! Противно даже, — Маргрэт стала фыркать и махать рукой перед носом, словно отгоняла воздух.
— Всё, — профессор отвел на место рычажок и снова щелкнул тумблером. — Давайте вы, Притт..
С тех пор минуло много лет. Где они, его сокурсники? Разбрелись по свету, устроились по разным фирмам, выпускающим кибернетические устройства, самообучающихся роботов, которые могут поговорить с вами о погоде и даже посоветовать, как следует одеться завтра с утра, после полудня… Маргрэт удалось построить "Красавицу Лиззи", наделавшую много шума во всем мире. Этот робот, отделанный под элегантную женщину, был установлен в модном салоне братьев Салливэн и встречал своих живых знатных сестер примерно такими словами: "Вы пришли сюда затем, чтобы выйти еще прекраснее. Но как это сделать — не знаете. Я постараюсь помочь вам".
После этого "Лиззи" приглашала женщину пройти с ней по залам, где демонстрировались ткани и рекомендуемые модели одежды. У каждого стенда "Лиззи" информировала заказчицу о качестве, прочности, практическом применении этого вида ткани, времени исполнения заказа и цене его. И даже отвечала на некоторые вопросы. На вопросы, не предусмотренные его программой, робот отвечал: "Простите, мэм, на это лучше ответит вам мой шеф мистер Кларк".
Если заказчица останавливала на чем-то свой выбор, "Лиззи" вручала ей маленький блокнотик, просила записать пока индекс выбранной ткани и модели и приглашала следовать дальше вдоль демонстрационных стендов. В конце осмотра она заводила посетительницу в "Комнату окончательного выбора".
Здесь "Лиззи" просила клиентку повторить все записи в блокноте, после чего предлагала женщине снять все одежды и встать на круглую площадку, выделявшуюся в центре комнаты. Затем гас свет и включалось специальное контрастирующее освещение. Круг, на котором стояла женщина, начинал медленно вращаться, а "Лиззи", отойдя в сторону, внимательно наблюдала за линиями обнаженного тела всеми своими двадцатью четырьмя электронно-оптическими зрачками, скрытыми в ее одежде. Одного оборота было достаточно. Снова включался нормальный свет, и, пока женщина одевалась, "Лиззи" обдумывала ответ. Он был краток, но поразительно точен. В нем содержался трезвый учет конституции тела, настроения и темперамента человека и, в какой-то степени, ранее высказанного клиентом пожелания.
"Одеваться у "Лиззи" — стало показателем хорошего тона и благополучного состояния дел. Потому что стоимость заказанного по ее выбору платья соперничала со стоимостью лучших марок машин.
Братья Салливэн процветали, и Маргрэт вскоре смогла построить себе замечательный научный комплекс в родном штате Юта, на берегу Колорадо. Она прислала Притту приглашение посетить ее лабораторию и помочь кое в чем. Он обещал это сделать при первой возможности. Но не успел еще отправить письма (конверт несколько дней валялся незапечатанным на столе), как пришло ужасное известие: колоссальный взрыв поднял на воздух весь научный городок. Маргрэт и несколько ее сотрудников погибли — даже останков их не нашли…
Это событие сильно потрясло его. И не только потому, что он немного любил эту взбалмошную девчонку. Притт понимал, что причиной взрыва не могла явиться оплошность экспериментаторов: у них просто не было таких опасных реагентов. И специалисты ФБР, обследовавшие место катастрофы, определили четыре очага взрыва. Несомненно, кто-то разместил в научном городке миниатюрные атомные радиомины, начиненные калифорнием. По сигналу, поданному в эфир, они были взорваны в момент, когда Маргрэт и все ее сотрудники собрались в лабораторном корпусе.
Что-либо другое трудно предположить. Ведь тот, кому вздумалось бы убрать с дороги Маргрэт, мог бы сделать это куда проще: встретить ее ночью в долине реки. Многим была известна ее привычка перед сном совершать прогулку верхом на лошади.
Нет, это широко задуманная операция на уничтожение всего творения ученого. И выполнена она каким-то конкурентом братьев Салливэн. В этом Притт не сомневался, хотя ФБР объявило диверсию делом рук красных профсоюзов, выступающих против замены людей роботами.
А не придется ли ему разделить участь Маргрэт?.. Правда, о его работе должен знать весьма узкий круг лиц, в том числе, конечно, сам Главный босс корпорации. Даже компаньоны пока не требуют от Главного отчета о ходе экспериментов ради все той же конспирации.
Он решил, что завтра попросит аудиенции у Босса. На следующий день сигнал "тета" застал его еще в постели. Он поднял голову. На столике светился голубой аппарат. Вызывал директор Научного центра. В наушнике прозвучал приятный голос мистера Майкла.
— Доброе утро, мистер Притт. Извините за такую рань. Боялся вас не застать. В 11.00 шеф ждет вас в Малом кабинете. Не знаю, по какому поводу. Без доклада. Вас что-нибудь еще интересует?
— Нет.
— Тогда до свидания.
Голубое свечение померкло. Корпус аппарата снова стал белым, как и два других, стоящих рядом.
Хитрая эта штука, "тет". Его совсем недавно придумал кто-то из Научного центра. Патент на изобретение выкупила корпорация, так что о "тете" еще никто не знал, кроме руководителей корпорации и главных специалистов. Во всем это обычный радиотелефон, с той лишь "небольшой" разницей, что никто не мог подслушать разговора двух абонентов. Сам радиосигнал мог поймать и радиолюбитель, но расшифровать его не сумел бы ни один аппарат. В двух аппаратах стояли детекторы — половинки одного монокристалла. Кристалл был получен из вещества, привезенного космической экспедицией. Повторить монокристалл в таком же варианте атомной решетки было невозможно — каждый раз получалась другая решетка, хотя по всем основным физическим данным один кристалл был совершенно похож на другой.
