Гарри Гаррисон - Конечная станция
Она больше не смотрела на него, уставившись в свою кружку. Джомфри вдруг почувствовал, что у него пересохло в горле.
- Что вы пьете? Можно мне тоже попить?
Старуха вскочила, прижав кружку к высохшей груди.
- Мое! Я это заработала. Можешь пить воду, как все гееннцы. Я рубила дрова и поддерживала огонь на краю болота, пока он капал. Моя доля!
Кружка была почти пуста. От старухи разило перегаром.
- Вон туда иди. Вниз по улице. Давай отсюда! Еда и вода у Стражи. Катись!
Она потеряла к нему всякий интерес. Он тяжело поднялся и поплелся восвояси, от греха подальше.
"Стража, ну конечно же! - сказал он себе, ощутив теплый прилив надежды. Я им все объясню, и они что-нибудь предпримут".
Джомфри пошел быстрее. Улица упиралась в пологий пыльный склон холма с круглой вершиной, окруженного одинаковыми низкими невзрачными зданиями. Вершину холма венчал гладкий купол из дюробетона, твердого, как алмаз, и вечного, как алмаз. Впереди тащился тощий человек в грязных лохмотьях. Джомфри крался за ним, готовый в любой миг броситься наутек.
Из дюробетонной трубы непрерывно струилась вода и уходила в отверстие внизу. Тощий закрепил на трубе пластиковый пакет, а пока тот наполнялся, достал из глубокой ниши рядом какой-то большой сверток. Дождавшись, когда он снимет пакет с водой и скроется за куполом, Джомфри подошел поближе. Неясную тишину нарушал только плеск падающей воды, и Джомфри вдруг почувствовал, что у него пересохло в горле. Он сунул голову под струю и стал пить, подставляя под воду лицо и руки. Напившись, он отдышался и обнаружил, что чувствует себя гораздо лучше. Он протер глаза и заглянул в нишу. Она была пуста. Справа висела истертая блестящая металлическая пластина, а в глубине ниши виднелось темное отверстие, в которое можно было просунуть руку. На пластине едва различалась полустертая надпись: "НАЖАТЬ". Эта надпись была единственной повстречавшейся ему здесь. Он нерешительно коснулся пальцем холодной поверхности металла. Что-то скрипнуло, послышался нарастающий скрежет. Джомфри быстро отдернул руку; из отверстия вывалился какой-то сверток в пластиковой обертке и мягко шлепнулся на дно ниши. Он поднял сверток - это был пакет с пищевой пастой.
- Давай ешь, я тебя не трону.
Джомфри обернулся и едва не выронил пакет: перед ним стоял тощий. Джомфри не слышал, как он вернулся.
- Ты здесь новенький, как я вижу, - сказал тощий с притворной улыбкой на морщинистом и рябом лице. - Поздоровайся со Стариком Рури, он может стать твоим другом.
- Возьмите, - сказал Джомфри и протянул пакет с пастой, словно отвергая любую возможность какой бы то ни было связи между собой и Геенной. - Это, должно быть, ошибка. Машина дала мне чью-то порцию по ошибке. Я вообще не местный.
- Разумеется, юный гееннец, - замурлыкал Старик Рури. - Многих жизнь загублена политиками, невинных людей сюда пославших. Однако машине все равно, кто здесь живет, или кто ты такой, или кто такой я. У нее память на пять часов, и пока они не пройдут, второй порции она тебе не выдаст. Она кормит любого, каждые пять часов, бесконечно. Не правда ли, эффективное средство, чтобы человек почувствовал себя червяком?
Джомфри судорожно вцепился в мягкую оболочку пакета.
- Да нет, я серьезно. Я попал сюда из-за сбоя ПМ. Если вы и в самом деле хотите мне помочь, скажите, как связаться с властями.
Старик Рури сокрушенно пожал плечами.
- Невозможно. Они запечатаны в этом гробу, а появляются и исчезают с помощью собственного ПМ. С нами они не общаются. Мы кормимся с этой стороны Стражи - а уходим с той.
- Уходите? Значит, это возможно? Отведите меня туда.
Сморкнувшись, Старик Рури вытер нос пальцем, тщательно его осмотрел и вытер о борт куртки.
- Если трупоедом хочешь стать, это можно устроить. Пошли туда.
Он показал пальцем на подножие холма, где появилось четверо людей, несущих лицом вниз женщину: двое за ноги и двое за руки. Они волокли ее, пока не заметили на склоне Рури и Джомфри. Тогда двое, что несли женщину за ноги, бросили свою ношу в грязь, повернулись и ушли.
- Гражданский долг, - с отвращением сказал Старик Рури, - единственный, который мы выполняем. Если мы будем их бросать где попало или топить в болоте, они будут вонять, а это очень противно.
Они подошли поближе. Старик Рури молча указал Джомфри на левую ногу трупа, а сам взялся за правую. Джомфри заколебался, и трое гееннцев подняли на него холодные взгляды. Вспомнив поучительный пинок, он быстро наклонился, взялся за обнаженную лодыжку и чуть не уронил, почувствовав нечто холодное и твердое, не похожее на плоть. Они пошли дальше вверх по холму, и Джомфри пытался не смотреть на эту ногу с пятнами грязи и голубыми веревками вен. Может быть, это та женщина, с которой он разговаривал. От этой мысли его передернуло. Нет, та была одета по-другому, да эта и мертва уже давно.
Подножье Стражи огибала глубоко протоптанная в грязи тропа, и они брели по, этой тропе, пока, обойдя примерно половину холма, не дошли до того места, где на высоте колена в стену была встроена металлическая полоса шириной сантиметров тридцать и длиной примерно два с половиной метра. Один из шедших впереди нагнулся и, сунув руку в паз в металле, потянул вверх. Полоса медленно отошла, открыв V-образный бункер из трехдюймового броневого сплава. Весь его край был иззубрен и поцарапан. Каким же отчаявшимся должен быть тот, кто всю жизнь прожил в таком месте? Тело закинули в бункер, и кто-то захлопнул ногой крышку.
- Непревзойденная эффективность, - заметил Старик Рури, настороженно глядя вслед двоим напарникам, которые повернулись и ушли, не сказав ни слова. - Ни общения, ни контакта. Конец. Тела и старая одежда. Тела они увозят, а вместо старых тряпок дают новую мешковину. Вспомни об этом, когда твой новый костюм поизносится.
- Но этого не может быть! - закричал Джомфри, пытаясь оттянуть запертую крышку. - Мне надо связаться с теми, кто внутри, и объяснить ошибку. Я не должен быть здесь!
Внезапно крышка завибрировала - он ощутил это кончиками пальцев - и открылась. Бункер был пуст. Джомфри торопливо забрался внутрь и улегся вдоль стенки.
- Закройте крышку, умоляю, закройте крышку!
Старик Рури склонился над ним.
- Это бессмысленно, - ответил он; однако, вняв мольбам Джомфри, захлопнул крышку.
Свет превратился в узкую полоску и исчез. Воцарилась полная темнота.
- Я не покойник! - закричал Джомфри, вдруг охваченный паникой. - И не лохмотья! Вы меня слышите? Я хочу сообщить об ошибке. Я направлялся домой, и вдруг...
Мягкие рычаги - казалось, что их было очень много, - охватили все его тело. Он слабо вскрикнул. Какая-то щетка прошлась ему по голове и по лицу. Он закричал громче. В темноте раздалось тонкое жужжание.
