Юлия Остапенко - Знает голая ветла
– Ты так сказал? – ахнула девочка. Мужчина запнулся, смущённая улыбка скользнула по его губам. Он бросил виноватый взгляд через плечо.
– Я очень торопился.
– Я не о том, я… но меня ведь ты взял с собой!
– Слушай, маленькая, – усмехнулся воин и продолжал: – Эта женщина оказалась великой пророчицей. Я узнал её, но слишком поздно. Она упрекнула меня в себялюбии и прокляла мой путь, а также всё, что ждёт меня в конце пути. И я не мог идти дальше, ведь пусть бы даже я не побоялся проклятия сам, но я не мог обрушить его на голову моей любимой. Поэтому я снова вернулся… и это было страшной ошибкой, потому что путь мой кончился в дверях моего дома, едва начавшись, и на пороге меня ждала моя мать. Проклятие пророчицы обрушилось на неё, и когда на следующий день я вновь собрался в путь, мать моя слегла. И я остался снова, чтобы проводить её в путь… так, как она всегда провожала меня во все мои пути.
– Так что же, теперь это уже седьмой раз?
– Седьмой. И на этот раз ничто не стало меня останавливать. Даже напротив, – сказал мужчина и снова улыбнулся. – Семь – счастливое число, верно? Никогда не верил в приметы, но… гляди-ка, я еду уже семь месяцев, и удача улыбается мне в дороге. Семь раз встречался мне перекрёсток, на котором росла одинокая ветла, и все семь раз ветви её были обращены в одну строну, указывая мне путь. Шесть раз встречал я людей, требовавших моей помощи, и ни разу не отказал.
– Шесть? – переспросила девочка.
– Ты седьмая, – кивнул мужчина и снова взъерошил ей волосы. Она высвободила голову из-под его ладони, хотя и не сразу.
– И это что-то значит, так?
– Наверное, малышка. Наверное. Сама посуди, разве всё это спроста? Моя любимая уже близко, я чую это. Как думаешь?
Он не ждал ответа и вздрогнул, когда услышал его:
– Может и так, но только с чего ты взял, что она тебя ждёт?
– Что? – Воин резко натянул повод и развернулся к ней так порывисто, что девочка испуганно вцепилась в его пояс, боясь свалиться с седла. – Что ты такое говоришь?
– Ну… – Девчонка замялась, нервно тряхнула головой, сбрасывая с глаз грязные волосы. – Ведь много лет прошло, так? Ты думал, она мертва, и она, наверное, знала, что ты так думаешь. Так отчего же не дала тебе знать?
– Она не могла! – протестующе сказал мужчина. – Или думала, что я не захочу её видеть…
– Отчего же, если ты так её любил?
– Она не… – Воин умолк, не договорив. Тёплое блаженство в его сияющем лице потускнело, поблекло. Он никогда не думал о том, о чём она только что сказала. Потом он сжал зубы и решительно ответил: – Об этом я её и спрошу, когда найду. Совсем скоро уже.
– Да, – согласилась девочка, – совсем скоро.
Должно быть, она хотела его подбодрить, но он уже не мог смотреть на солнце не щурясь. Небо было безоблачно, и прямые лучи били по глазам. Дорога впереди была пряма и чиста, но он вдруг подумал, что не знает, кто ждёт его на другом её конце.
– Зачем ты мне только встретилась, – сказал мужчина.
– Я седьмая, – засмеялась девочка и вжалась лицом в его спину. Её тонкие ручки крепко обхватывали его за пояс, и внезапно воин с удивлением вспомнил, что она не просилась к нему в седло: он просто увидел её посреди дроги и взял, так, будто имел право решать за неё… или как будто она была ему нужна.
Разговаривать расхотелось, и остаток пути они проделали в молчании. Девочка дремала, тесно прижавшись к всаднику, а тот был по-прежнему счастлив, если только не думал о том, что она ему сказала.
Наутро, с рассветом, дорога привела их к его любимой.
– Вот, возьми. Ну возьми же, смотри, какая красивая. – Она уговаривала и уговаривала, но мальчик не глядел на неё, он вообще никуда не глядел, и его здесь не было. Просто его здесь не было.
Женщина села, положила раскрашенную игрушку на стол дрожащими пальцами. Ей было страшно. Она никогда раньше не видела мальчика таким. Он был замкнут и нелюдим и не произнёс ни слова с тех пор, как она нашла его в лесу, неподалёку от своего домика. При том мальчик не был немым: иногда он смеялся, а временами шептал что-то во сне, но наяву всегда молчал, только улыбался ласково, и ей так нравилось молчать вместе с ним. Она шила ему одежду и делала игрушки, и всякий раз он радовался подарку, а женщина радовалась вместе с ним, и когда он благодарно обхватывал её шею маленькими ручонками, счастливее и спокойнее ее не было никого в целом мире. Им было так хорошо вдвоём.
А сейчас она снова осталась одна. Мальчика не было здесь. Он ушёл, только тело его осталось, беспомощное и равнодушное, по привычке, должно быть. Женщина знала, что это означает. Она нашла его в лесу, и теперь лес собирался забрать его назад. Она не роптала, ведь ей просто повезло, что она так долго владела тем, чего не заслужила, но теперь пришло время отдавать долг. Она отнесла мальчика в постель, бережно подоткнула одеяло, а потом вышла за порог и стояла на ветру, зябко обхватив плечи руками, и смотрела на дорогу, ведущую к её домику через лес. Раньше здесь не было этой дороги, она появилась только вчера утром, и весь день на ней отмирала и таяла трава, а по краям вырастала ветла, кренясь ветвями в сторону дома.
Когда на дороге появился всадник, женщина не шелохнулась, хотя более всего на свете ей хотелось с криком сорваться с места, кинуться в дом, заколотить двери и ставни изнутри и, обхватив своего мальчика горячими ладонями, тесно прижать к себе. Но она только стояла и смотрела на мужчину, которого когда-то так любила, смотрела, как он приближается, как соскакивает наземь и бежит к ней, и кричит, и зовёт её по имени. Смотрела и думала, что недооценила его упрямство и его жестокость.
Но потом она заметила, что он приехал не один, и, увидев девочку, неуклюже сидевшую в седле, поняла, что стоило бы ей и впрямь умереть много лет назад, лишь бы не дожить до этого мгновения.
– Это ты, о боги, это ты, наконец-то, милая моя, это ты, это правда ты! – Он кричал и целовал её губы, волосы, веки, и был настолько захвачен своим счастьем, что даже не чувствовал, до чего она неподвижна под его ласками. Он очнулся, только когда она отстранилась и сделала шаг назад. Её ладонь лежала на его груди, не отталкивая, но и не позволяя подойти ближе.
– Я знала, что ты придёшь за мной, – сказала женщина. – Ты никогда бы меня не отпустил.
– Отпустил? Что? Что ты? Зачем ты…
– Здравствуй, – сказала она девочке, неловко слезшей с коня и стоявшей в десяти шагах от них, не решаясь подойти.
– Здравствуй, – ответила та.
Мужчина обернулся, взглянул на одну, потом на другую. Ты так ничего и не понял, захотела сказать его любимая, но не сказала. Ты так ничего и не понял, ты никогда не понимал.
– Вы знакомы? Что случилось тогда? Ты всё это время была здесь? Почему ты не дала мне знать?
