Марина Ясинская - Настоящая фантастика – 2014 (сборник)
9
Резонный вопрос – если правители знали, что пророчества изменят технику, то кто первым из них додумался до простой мысли, что техника изменит политику? Вероятно, в Китае это поняли, еще когда начали сворачивать океанский флот. Император Чжу Ицзюнь, из среднего периода династии Мин, очень много сделал для создания артиллерии, но в день крупнейшей победы над маньчжурами сам же и начал расформировывать части. К концу его правления в Китае даже механические часы оказались под запретом.
10
Во всех изобретениях, заимствованных у собственных внуков, есть горькая начинка: предки стараются направить потомков на стезю своего ремесла. Как бы ни разбогател дед-часовщик – он всеми силами будет делать внука часовщиком. Состоятельным предкам страшен «парадокс Иова», когда все достояние, и семья, и здоровье могут исчезнуть в единый миг, потому что внук, работы которого стали основой благополучия, теперь станет заниматься совсем иным делом. Образ молодого человека, который разрывается между чувством долга перед семьей и своим талантом, широко используется в литературе. Из современных авторов можно порекомендовать Р. Желязны «24 вида рубанка кисти Хокусая» и К. Воннегута «За грехи дедов». Если вас интересуют реальные особенности временной петли, то можно прочесть работы Мебиуса или Эшера. К сожалению, фобии и неврозы мало зависят от законов физики.
11
Как известно, с девушками де Сад обходился все хуже. Общество разгромили, самого маркиза посадили в изолятор Бисестр, что не помешало ему составить довольно точное описание реформ в будущей психиатрии, которые были реализованы буквально через несколько лет. В приюте умалишенных де Сад радикально переменил свои воззрения (биографы отсчитывают его реальное сумасшествие с ноября 1785-го), решил, что революция должна принести Франции очищение, и начал подрывную деятельность. В революционные годы его мрачные театральные постановки стали предметом паломничества и даже своего рода культа, что привело к вторичному, теперь уже пожизненному, заключению гражданина Луи Сада в изолятор.
12
Политкорректная формулировка заказа на убийство ребенка.
13
Любопытно, что ничем другим Булгарин уже не знаменит. Его «первый русский бестселлер» забыли через десять лет. Его прогнозерские истории «Путешествие в XXIX век» или «Письмо жителя кометы Альба тому же самому жителю Земли» – более чем посредственны и сейчас читаются как малоудачные рассказы «молодых талантливых авторов». Но фолиант с картинками и немногочисленными репликами даже сегодня можно найти во всех книжных магазинах. С другой стороны – Пушкин обрел немеркнущую славу именно поэта и патриотически настроенного историка, а найденные литературоведами в его черновиках «наброски» будущего слишком откровенная выдумка сына своего времени, лишенного визионерского дара.
14
Сейчас интересно читать о подвигах капитана Хорнблауэра – его корабли первыми были оснащены «Драгонфлаями», фактически большими воздушными змеями, которые могли нести человека и летали на разведку. У нас схожую традицию представляют «Летучие гусары» А. Пехова – с их заведомо преувеличенными подвигами. Но чем завершается львиная доля подобных «циклов романов»? Неправдой. Когда вытащенные из будущего, как из цилиндра фокусника, изобретения слишком явно расходятся с возможностями государства.
15
На Западе образ неуязвимого старца-распутника, высасывающего силы империи, наиболее известен в трактовке Дж. Бирмингема – роман «Желтый клык». К сожалению, Дж. Бирмингем, как и многие до него, был плохо знаком с реалиями России, получилась «знатная клюква». В. Пикуль в романе «Нечистая сила» куда лучше раскрыл тему, идеально вписав половой гипнотизм вампира в гнилостную придворную обстановку, а коррупционные интриги совместив с осведомленностью известных людей о сущности «старца Григория».
16
Тут, разумеется, нельзя обойти судьбу основоположников марксизма, умерших своей смертью, при том что многие готовы были удушить стариков. Все дело в сроках их собственных пророчеств. В 1870–1890-х, когда и был сделан политический марксизм, вовсе не марксисты рвали бомбы и ходили на баррикады. Потенциал марксизма окончательно раскрылся именно в мировую войну. А разглядеть в 1820-х, что работы вот этого мальчика через сто лет станут «библией» революционеров, – не каждому дано.
17
Уцелела только Анастасия Ульянова, взятая на воспитание Л. Толстым. Вообще потенциальное сотрудничество двух лидеров – морального авторитета нации и яркого политика, наделенного пророческим дарованием, могло бы изменить ход развития России. К сюжету их совместных действий неоднократно обращались самые различные авторы. Наиболее исторически продуманная альтернатива – роман Н. Зиновьева «Сияющие высоты».
18
«День Шакала» – известная экранизация одноименного романа. Опирается на версию Ю. Мухина о действиях стрелка с месмерически стертой памятью. Якобы англичане, предвидя будущие громадные успехи Ленина как реконструктора Российской империи, заказали его убийство.
19
Подобное «выкашивание» талантов, будь то политики первого звена или конструкторы, или даже модельеры – играет роль замедлителя, своеобразного противовеса к визионерскому дару. Ф. Бродель в «Истории становления технологий капиталистического общества» рассмотрел статистику внедрения нескольких сотен изобретений – буквально по дням и по каждому изготовленному болтику. Он пришел к довольно неожиданному выводу, что визионерство может обеспечить «опережающее развитие» в несколько десятилетий максимум. «Визионерскую сингулярность» он отверг, т. к. чем больше вокруг визионеров, тем и сложнее технологии, которые им приходится подсматривать. Почему же мы не живем «на сорок лет лучше»? Великая «гонка неиспользованных возможностей», связанная с убийством детей, сокращает визионерское преимущество в развитии технологий до десяти-двадцати лет.
20
Бывает, что сразу несколько неординарных личностей действуют в одном произведении. См. фильм «Группа выдающихся джентльменов на своих колымагах». А иногда все зависит от самого обычного человека, как в книге Дж. Финнея «Меж трех времен». Но уровень подобных текстов, к сожалению, невысок. «Средневзвешенным» образчиком выступает книга А. Бушкова «Де Сад – защитник короны»: авантюрная история, фабула которой частично заимствована из «Приключений капитана Флобера», представляет маркиза настоящим героем, павшим жертвой клеветы и придворных интриг.
