Джеймс Баллард - САДОК ДЛЯ РЕПТИЛИЙ Часть I (Двухтомник англо-американской фантастики)
— Мне очень жаль, Мэри. С учетом того, как ты работаешь, тебя лет в двадцать могут послать на один из астероидов.
Мэри прошла на свое рабочее место. Мимо выстроившихся радами столов, мимо мужчин и женщин. Красивых мужчин и красивых женщин — внешне безукоризненных, одинаковых. Совершенно одинаковых.
Она села и взяла в руки линейку и перо.
Мэри вошла в лифт и спустилась до второго уровня.
Миссис Кьюберли с убитым видом сидела на полу перед телевизором. Глаза ее покраснели, прическа растрепалась, и пряди светлых волос в беспорядке свисали на лоб.
— Можешь мне ничего не рассказывать. Теперь никто не возьмет тебя на работу.
Мэри села рядом с матерью.
Телевизор зазвучал громче. Миссис Кьюберли несколько раз переменила каналы, потом выключила его.
— Что ты сегодня делала, мама?
— А что я могу делать? К нам ведь теперь никто и не зайдет!
— Мама!
Мэри вышла в другую комнату. Ломая руки, миссис Кьюберли последовала за ней.
— Как мы будем жить дальше? — рыдала она. — Где мы теперь возьмем деньги? Потом уволят и меня!
— Этого не сделают.
— Ни один человек еще никогда не отказывался от Трансформации. А ты, когда все к твоим услугам, отвергаешь ее. Хочешь остаться уродом!
Мэри обняла мать за плечи.
Миссис Кьюберли опустила руку в карман жакета, достала фиолетовую пилюлю и проглотила ее.
Когда из желоба выпало письмо, миссис Кьюберли быстро схватила его, прочла и улыбнулась:
— Я так боялась, что они не ответят. Теперь-то мы посмотрим!
Она протянула письмо Мэри, и та прочла:
«Миссис Зене Кьюберли
Блок 451-Д, II и III уровень
Город
Дорогая сударыня!
Отвечаем на Ваше письмо от 3 декабря 36 года. Мы отнеслись к Вашей жалобе с должным вниманием и считаем, что необходимо принять строгие меры. Но поскольку такого рода жалобы ранее к нам не поступали, в данный момент наш отдел не может дать Вам никаких четких инструкций.
Однако, учитывая необычный характер дела, мы договорились, что Вас примут в Центральном Куполе (8-й уровень, 16-й блок) 3 января 37 года в 23.00. Мы пригласили также доктора Хортела. Вы, в свою очередь, должны привести с собой лицо, о котором идет речь».
Мэри разжала пальцы, и листок бумаги, трепеща, упал на пол.
Она не спеша направилась к лифту и нажала кнопку III уровня. Когда лифт остановился, она с плачем бросилась в свою комнату.
Она читала, пока не разболелись глаза, разболелись настолько, что она больше не могла прочесть ни строчки. И Мэри заснула незаметно для себя, не понимая, что с ней происходит.
Но сон ее не был спокойным и безмятежным.
— Леди и джентльмены, — произнес моложавый красивый мужчина в мантии, — проблему эту решить нелегко. Как свидетельствует присутствующий здесь доктор Хортел, Мэри Кьюберли не душевнобольная. Далее, если судить по заключениям квалифицированных специалистов, совершенно очевидно, что в организме Мэри Кьюберли нет никаких отклонений, которые могли бы затруднить ее Трансформацию. И вместе с тем… — мужчина вздохнул, — …мы сталкиваемся с этим отказом. Осмелюсь спросить, что же нам в связи с этим предпринять?
Мэри упорно смотрела на металлическую поверхность стола.
Там, где рядами сидели красивые люди, говор стал громче. Миссис Кьюберли нервно постукивала ногой и часто проводила гребнем по волосам.
— Мэри Кьюберли, — продолжал мужчина, — ты знаешь, что у тебя было бессчетное количество возможностей пересмотреть свое решение.
— Да, знаю. Но я не хочу.
Красивые люди смотрели на Мэри и смеялись. Некоторые неодобрительно качали головами. Мужчина в мантии воздел руки:
— Девочка, ты сознаешь, к чему привело твое упорство? Люди обеспокоены, теряют драгоценное время. Скажи, неужели для тебя ничего не значит счастье твоей дорогой матери? Или твой долг перед Землей? Перед всей Солнечной Системой?
В последнем ряду поднялась стройная гибкая женщина и крикнула на весь зал:
— Примите же, наконец, какие-нибудь меры!
Мужчина на кафедре поднял руку:
— Спокойно! Несмотря на всю необычность этой ситуации, мы должны действовать согласованно.
Женщина неохотно села, мужчина снова повернулся к Мэри:
— Они настаивают, чтобы в случае твоего окончательного отказа тебя приговорили к Трансформации судом. И чтобы впредь это стало законом.
Мэри широко раскрыла глаза и замерла.
— Почему? — чуть погодя спросила она.
Мужчина в мантии пригладил волосы.
Еще один голос из публики:
— Сенатор, подпишите нашу петицию!
Все хором:
— Подпишите, подпишите!
— Но почему же? — Мэри заплакала.
Ропот толпы сменяется дикими воплями.
— Так не пойдет! — крикнул мужчина в мантии. — Мы должны действовать согласованно!
И красивые люди стали скандировать:
«Да!», пока мужчина, взяв перо, не подписал лежавшую на его столе бумагу…
Трансформационное Ателье занимало целый уровень. Здесь всегда было людно.
Но сегодня все держались в отдалении. Народу собралось больше, чем обычно, везде была установлена телевизионная аппаратура, на каждом шагу стояли звукозаписывающие устройства. Однако отсутствовала привычная для этого места суматоха.
В Трансформационном Ателье царило гнетущее спокойствие.
Мэри шла мимо толпы, за ней по пятам следовали мать и мужчина. Она взглянула на людей, как ежедневно смотрела на них из своей комнаты, включив окна. Но не заметила никакой разницы. Люди были красивы, без единого изъяна.
Эти красивые люди, эти безобразные люди, выглядывавшие из чужих тел. Ходившие на сделанных для них ногах, смеявшиеся искусственными голосами, жестикулировавшие красиво скроенными руками.
Мэри шла медленно, хотя ее подталкивали сзади. В ее глазах отражались смущение и недоумение.
Она посмотрела вниз, на свое тело, потом перевела взгляд на стены, в которых оно отражалось. Ее плоть, ее кости, все ее собственное, никем не переделанное. Толстая, бесформенная, несистематизированная Мэри. Но зато Мэри.
Ну, конечно. Конечно же! Именно это имел в виду отец, именно об этом толковал дедушка и писалось в книгах. И они, эти люди, тоже знали бы об этом, если бы прочли книги.
«Где же они, эти люди? — спросила себя Мэри, — Что с ними произошло? Неужели они не тоскуют по себе, эти сфабрикованные существа?»
Она внезапно остановилась.
Да! Все они забыли самих себя!
Откуда-то появилась изящная женщина и взяла Мэри за руку. Кожа женщины была окрашена в темный цвет. Стройные ритмичные линии обтесанных костей, осанка — результат электропроцедур, все сделанное, все приукрашенное…
