Наталья Болдырева - Жаркое лето. Первый поток
— Давай сюда, — сказала я, когда Паша поставил в конце написанного своё имя. Маргарита Михайловна протянула руку, готовая забрать у меня листы, но я, сложив всю пачку вдвое, сунула её в задний карман джинсов. Воспитатель замерла как вкопанная. — Отбой уже был, — сказала я громко. — Старший отряд, почему не в кроватях? Умываться и спать. — И, обернувшись к застывшим детям, добавила, — быстро, быстро, быстро, быстро! Елена Степановна, пропустите пожалуйста.
Стоило церберу на двери в спальни дрогнуть и опустить грозно скрещенные на груди руки, как дети начали просачиваться мимо нее по одному, по двое, а потом на лесенке стало так тесно, что Елена Степановна пошатнулась и спустилась, наконец, вниз, окончательно сдав позиции.
— Что это значит? — спросила Маргарита Михайловна, когда последний ребенок покинул холл.
— Отбой согласно расписанию, — ответила я, глядя на нее снизу вверх и испытывая при этом некоторый дискомфорт. Её глаза были холодны и прозрачны как декабрьский лёд. Она была не только выше, но и намного крупнее меня.
— Отдайте мне объяснительные, — потребовала она, протягивая раскрытую ладонь.
— Зачем? — спросила я.
— На планерке я отдам их замдиректора лагеря.
— Я сама отдам их Любовь Викторовне, — сказала я, отступая на шаг.
Маргарита Михайловна спала с лица. Она не имела права брать объяснительные с несовершеннолетних, и она знала об этом.
— Любовь Викторовна характеризовала мне вас как очень ответственную и исполнительную девушку. — Маргарита Михайловна вновь подошла ближе.
— Так оно и есть, — ответила я, отступая еще, гадая, что же буду делать, когда упрусь в стену, — я всегда со всей ответственностью выполняю должностные инструкции.
— Я боюсь, что ваше поведение вынудит меня дать отрицательную характеристику вашей работе, — продолжила она, наступая дальше.
— Да ради бога, — я не смогла сдержать смешок. Смешок вышел несколько нервным. Я уперлась, наконец, в стену. — Маргарита Михайловна, — преодолев желание отступить еще куда-нибудь назад, я шагнула вперёд, — нам с этими детьми работать неделю. Работать, а не вести военные действия. Это всё и так затянулось. Я не стану никому показывать эти объяснительные при одном условии, — она изогнула иронически бровь, и я повторила с нажимом, — при одном условии. Вы сделаете вид, будто ничего не случилось, и оставите старший отряд в покое.
Повисла напряженная пауза.
— Артур, — Маргарита Михайловна первой нарушила молчание, и на какой-то жуткий момент мне показалось, что она сейчас рявкнет "фас!". Её голос звенел от ярости. Но она лишь позвала, — идем, Артур. — И добавила, обращаясь ко мне, — мы оставим в покое и вас, и ваш отряд.
И они все ушли в правое крыло, к младшему отряду. Артур не задержался и на минуту. Я поняла, что опять остаюсь без ночлега. Потёрла лицо ладонями, опустилась на стул.
Рядом стоял мой рюкзак, под столом нашлись два пакета с сонником. Питьевой йогурт и банан. Я вспомнила, что старший отряд не ужинал. Забрав пакеты, поднялась, открыла дверь в коридорчик, ведущий к спальням. И у мальчиков, и у девочек было темно и тихо-тихо. Я открыла дверь в спальню мальчишек, поставила один пакет у входа.
— Здесь сонник. Кто-то один пусть тихонько раздаст его всем. Верхний свет не включайте. Поедите, сложите пустые бутылки и шкорки в пакет, выставите его за дверь. А потом спать.
— Татьяна Сергеевна, — спросил кто-то, садясь на постели, — а где объяснительные?
— Нет объяснительных, — сказала я, закрывая дверь, — забудьте о них.
Войдя к девчонкам, я постояла немного у входа, оглядывая темную спальню, полную колышущихся теней от качающихся за окном деревьев. А потом прошла и села на одну из кроватей у входа, в ногах у притворяющейся спящей девочки.
— Девчата, у вас найдется лишнее место для бездомного вожатого? — спросила я негромко, точно зная, что пустая кровать есть. Ведь ещё утром я проводила опись во всех спальнях первого этажа.
— Татьяна Сергеевна! Татьяночка Сергеевна! Татьяна Сергеевна! — пронеслось по спальне и девочки повскакивали с постелей, побежали, шлепая босыми ногами ко мне.
— Тихо, тихо, тихо, — повторяла я, — гладя вешающихся мне на шею девчонок по головам. — Давайте, все ложитесь обратно. Я раздам сейчас сонник и будем спать.
— Здесь пустая кровать у стены за шкафом, — сказала одна девочка, и все посторонились, показывая место.
— Спасибо, — ответила я. — Сейчас я схожу за своими вещами, а когда вернусь, все уже должны спать.
Выйдя, я еще чуть-чуть посидела в рекреации, давая им возможность обсудить всё случившееся. Голова гудела как пчелиный улей. Я думала о том, что сказала Маргарита Михайловна, уходя. "Оставим в покое и вас, и ваш отряд". Наконец, подтянув рюкзак ближе, я принялась застегивать верхний клапан, решив, что разберу вещи позже, а сегодня просто закину их под кровать. Открылась дверь в правое крыло, и мимо, сделав вид, будто не замечают меня, прошли Елена Степановна и Маргарита Михайловна.
"На планерку", — подумала я.
А еще я подумала, что и мне тоже надо бы сходить туда сейчас, поприсутствовать. Пресечь возможную ложь.
Но я ужасно хотела спать. Взвалив рюкзак на одно плечо, я прошла в спальню. Там снова было темно и тихо. Пакет с мусором стоял у двери. Закинув рюкзак под кровать, я вынесла мусор, прихватив и пакет от двери мальчиков. Вернувшись, я скинула кроссовки и джинсы, оставшись в одной майке и, выставив будильник, рухнула на подушку, моментально отключившись.
Девчонки, кажется, еще шептались о чем-то после того, как я легла. Но всё это я слышала уже сквозь сон.
Глава 14
Одна на отряде. Нежданная помощь
Утром, когда будильник принялся тихонечко звонить на запястье, я сжала кулак раньше, чем он успел разбудить кого-нибудь еще.
Зеленоватый свет солнца, скрытого пока за деревьями, неярко освещал спальню и разметавшихся на кроватях девчонок. Под утро стало душно. Я встала и, одевшись, открыла дверь на веранду, вышла наружу.
Утро в "Аквамарине" было сырым и прохладным. Высокая трава на склоне холма блестела выпавшей росой. Вокруг разливалась небывалая тишина. Я поняла, что мне не хватает утреннего гвалта пернатых. Даже самые крупные мегаполисы Земли встречали рассвет птичьими трелями. Я усмехнулась, подумав, что, наверное, единственная здесь испытываю что-то подобное. Ведь дети, прибывшие с малых планет, лун и астероидов, живя под куполами, вообще не знали, что такое вольные птахи, скачущие по ветвям за окнами. Если эти дети и видели птиц, то только в вольерах зоопарков или в закрытых садах под куполами.
