Глеб Голубев - По следам ветра
Нам все стало ясно, и доводы Василия Павловича казались совершенно неопровержимыми. Как только мы сами не додумались до этого?
- Теперь нам предстоит продвинуть раскопки вот сюда, чтобы уточнить контуры судна, - продолжал Кратов, показывая на те места схемы, где пунктир обрывался и начинались "белые пятна". - Но в этом году мы, вероятно, не успеем все закончить. Только после полного завершения раскопок, уважаемый Трофим Данилович, мы, может быть, сумеем, наконец, ответить на вопрос, интересующий нас всех, - как же были устроены суда у древних греков?
- Как, Василий Павлович, неужели мы не закончим работу в этом году? огорчилась Светлана. - Мы вам будем доставать по сто амфор в день!
- Вот этого-то я как раз и боюсь, - покачал головой профессор. - Опасаюсь вашей прыти. Она ни к чему хорошему при раскопках не приводит. Поймите же, что не амфоры нужны. Их много в музеях, а вот судна ни одного. КОГДА мы выберем все амфоры, тогда только и начнется, в сущности, настоящая работа. Придется применять какие-нибудь машины, что ли, и просеять весь песок на месте крушения. Только так, по крупицам, и добывается в археологии истина. И конечно, в этом году мы все проделать не успеем. Уже сентябрь, скоро вода станет холодной...
- По последнему прогнозу, - вмешался капитан, - в ближайшие дни следует ожидать хорошего шторма. А тогда придется бежать отсюда. Если прижмет наш "Алмаз" к банке Магдалины, то как бы нам не повторить последний путь вашего древнего корабля - на дно морское. Море-то ведь осталось таким же, не постарело за две тысячи лет.
- Вот видите, - засуетился Кратов, свертывая свою схему. - Значит, для работы остались буквально считанные дни. Не будем же их растранжиривать на всякие происшествия!
Он все-таки чудак немножко, наш старик. Как будто мы нарочно ищем приключений или сами вызываем "всякие происшествия"! Море есть море. Когда ныряешь, не знаешь, какие сюрпризы поджидают в его глубинах.
Отдохнув, мы на следующий день взялись за работу с большим азартом и подняли на поверхность двадцать шесть амфор!
Выкапывая их из песка, я мечтал уже о других, более интересных находках. Меня все время тянуло порыться в том месте, где Светлана нашла чудесную статуэтку. Видимо, там были каюты команды или капитана. Может быть, в песке у подножия скалы скрыты какие-нибудь сокровища?
Перед очередным погружением я отозвал Михаила в сторону и сказал:
- Помнишь наш уговор? Теперь моя очередь поискать что-нибудь интересное, пока ты за меня будешь раскапывать амфоры.
- Справедливо, синьор, - согласился он. - Но мы же с тобой работаем в разных нарах. Поменяйся со Светланой, тогда я смогу выполнить свое обещание.
Осуществление своего плана я решил отложить до другого дня. Но, проснувшись утром, сразу понял, что ничего из моего замысла не выйдет: койка раскачивалась; по полу каюты, как живые, ползали чьи-то ботинки; переборки скрипели; на полочке дребезжал графин. Начинался шторм, а это значит - конец нашей работе.
Я вышел на палубу. Она качалась и ускользала из-под ног. На крыле мостика стоял капитан в плаще, придерживая обеими руками фуражку.
- Три балла! - весело крикнул он мне, - И ветерок крепчает!
Нашел чему радоваться. Конечно, старик ни за что не разрешит дам сегодня опускаться. Инструкция "не рекомендует" погружения даже при волнении в два балла. А почему? Ведь на дне сейчас спокойно, как всегда. Волнение затихает уже в нескольких метрах от поверхности моря.
В десять часов мы собрались на совещание в кают-компании. Кратов был мрачен и сразу предоставил слово капитану.
- Мнe жаль вас огорчать, Василий Павлович, - сказал тот, - но, судя по всему, придется уходить. Ветер крепчает, и к ночи достигнет баллов шести. На таком грунте мы не устоим и на двух якорях. Придется дальнейшие поиски отложить.
Кратов поднял голову, тяжело вздохнул и пожал плечами.
- Ну что же, - сказал он медленно, - с морем, конечно, не поспоришь. Только как мы сможем в следующий раз найти это место?
- Об этом вы не беспокойтесь, запеленгуем наше положение, и в будущем году вы точно придете сюда.
Кратов помялся, а потом со смущенной улыбкой добавил:
- Если бы можно... было как-нибудь... прикрыть место раскопок... На суше мы всегда так непременно делаем. А то размоет все штормом, - и выжидательно посмотрел на капитана.
- Это на дне-то? - капитан громко рассмеялся. - Простите, профессор, но вы плохо знаете море. Поверьте мне: там, где лежит затопленное судно, сейчасполный штиль. Если уж ваши амфоры за двадцать веков не разбило вдребезги, то наверняка ничего с ними не случится еще за год.
- Вы правы, - смутился Василий Павлович, Но по выражению лица Кратова было видно, что слова капитана его, все-таки не успокоили. Он боялся потерять так счастливо найденный корабль.
Заметил это и капитан и, подумав, предложил:
- А что, если нам поставить под водой сигнальные буйки? Чтобы надежнее определить границы раскопок? На поверхности их могут сорвать зимние штормы, да и не стоит привлекать к этому месту внимание. А если их укрепить на якорьках метрах в двух от дна, то никакая волна не потревожит.
Как загорелись мы этой идеей! Еще бы: совершить погружение в шторм! Воспоминаний хватит надолго
Профессор засомневался:
- Предложение весьма заманчиво, Трофим Данилович. Но ведь работать в Шторм под водой запрещает инструкция.
- А вы не читайте ее, - -к нашему восторгу, добродушно ответил капитан. В шторм инструкции листать некогда. Да и .разве предусмотришь в -них все случаи? Ребята у вас бравые, ныряют отлично. А если вы в них сомневаетесь, могу послать кого-нибудь из своих морячков. Вот Курзанову, например, доводилось нырять и не в такой шторм, чтобы освободить от намотавшихся сетей рулевое перо...
Мы никак не ожидали от капитана такой прыти и так зашумели, что он шутливо замахал на нас руками и закричал:
- Да это форменный бунт! По морским законам я могу вас всех перевешать сейчас на рее!
Однако его предложение подменить нас задело и начальника экспедиции. Кратов потребовал тишины и сказал решительно:
- Так и сделаем. Аристову и Козыреву готовиться к погружению, Павлик и Борис страхуют.
С помощью матросов мы быстро привязали к двум буйкам тяжелые грузила на коротеньких тросах. Сначала выбрали более яркие красные буйки, а потом сообразили, что под водой они потеряют яркость и будут плохо заметны. Решили их заменить белыми.
Буйки с грузилами надо было сбросить на дно и щючно укрепить у предполагаемого носа и кормы затонувшего корабля.
На этот раз погружением руководил капитан. Нам предстояло спускаться в воду не с трапа, как обычно, а не веревочной лестнице, спущенной со стрелы, чтобы волна не шарахнула нас о стальную обшивку судна. Стрела же, с помощью которой на палубе поднимают грузы, выступает далеко над бортом.
