Сергей Тишин - Предначертание
Артур обмяк. Несколько секунд его подсознание колебалось: верить или не верить.
— Так значит, мы земляки? — тупо спросил он.
— Не совсем, — Сильвестр достал из кармана какой-то предмет и протянул Артуру.
Это была пластиковая карточка, которая, оказавшись в руках Артура, вдруг засветилась фиолетовым светом. На карточке было голографическое изображение лица Сильвестра и под ним текст: "Сильвестр Берёзкин. Место рождения: Минск, год рождения: 2123".
Вот тебе и многообразие миров. Артур мог ожидать чего угодно, только не этого.
Способность оценивать происходящее с каждой секундой покидала Артура. Такое обилие событий его психика могла переварить с трудом.
— Как ты сюда-то попал. Тоже через туннель? — спросил Артур.
— Нет, эти туннели умеют строить только живые звёзды. В общем, если ты читал фантастику, то знаком с теорией, которая в моём времени уже полностью подтверждена, что миры могут пересекаться не только в пространстве, но и во времени. А я сюда прилетел на звездолёте. Работа у меня такая.
— Космонавт что ли? — задал Артур ещё более глупый вопрос.
— Да, в целом. А если быть ещё более точным, прогрессор.
— Знаю. В наше время братья Стругацкие о вас писали.
Силь улыбнулся.
— Не совсем про нас. Хоть идею прогрессорства выдвинули именно они, и многие их произведения до сих пор являются настольными книгами членов Лиги Прогрессоров, но если ты читал их внимательно, то мог бы заметить, что они её совсем с другой точки зрения рассматривали. Они всё больше писали о тех проблемах и спорных вопросах, которые связаны с этой профессией. Вспомни "Трудно быть богом", там же так называемые прогрессоры в основном наблюдали за происходящим, никак не вмешиваясь. А когда Румата всё-таки попробовал вмешаться в жизнь варварской планеты, как они отреагировали?
— А что у вас… то есть у нас?
— Сложный вопрос. Когда была создана Лига Прогрессоров, вопрос о возможности вмешательства в жизнь другой цивилизации долго обсуждался. Но, слава богу, победила позиция, утверждающая, что можно и даже нужно. Первая заповедь в прогрессорском кодексе гласит: "Мы не пройдём мимо несправедливости, а постараемся вмешаться и по возможности помочь, будь то на Земле или какой-либо другой планете". Правда, вмешиваться в жизнь другой планеты нужно с умом. Вторая заповедь того же кодекса говорит о том, что вмешиваться нужно, как следует, разобравшись в ситуации, чтобы вмешательство принесло пользу, а не вред.
— Это согласно этой заповеди, — голос Артура приобрёл оттенок возмущения, — вы вместо того, чтобы уничтожить Дракона, до сих пор позволяете ему жрать ни в чём неповинных девушек?
— Умудрённый жизнью юный экстремист решил повозмущаться? — иронично ответил Сильвестр. — Он, скорее всего, лучше нас знает, что нужно делать. И видел Дракона, наверное, уже не один десяток раз.
— Не видел, — буркнул Артур.
— Вот и я не видел, и никто не видел. А как можно уничтожить то, что даже не знаешь, как выглядит. Некоторые наши аналитики выдвинули гипотезу, что Дракон — это не живое существо, а какой-то мощный механизм. Мы ещё недостаточно хорошо изучили эту планету и до конца не знаем технических возможностей тех земель, откуда по предварительным данным прибыл в Крипон тот, кого называют Чародеем. И во дворец Императора проникнуть действительно совсем не так легко, как кажется, даже для земного прогрессора. Точнее, можно, конечно, но это будет сопряжено с очень большим количеством жертв, в том числе, и среди мирных крипонцев.
— Неужели жизнь людей, живущих так, как они, чего-то стоит?! — зло сказал Артур.
— Это в традициях вашего века, — констатировал Сильвестр, — рассуждать о том, кто имеет право на жизнь, а кто нет. Скажу тебе по секрету, что в будущем твоей планеты уже давно все поняли, что счастливый мир на крови не построить. Да и ситуацию на своей планете должны исправлять сами её обитатели, которые свой мир хорошо знают, и которым потом в этом мире жить. Мы же можем их к этому только подтолкнуть. Поэтому третья заповедь прогрессорского кодекса такова: "Мы не имеем права отнимать жизнь у разумного существа без крайней на то необходимости". Мы делаем, что можем. Людей, умеющих дружить и любить, неравнодушных к бедам другого человека, становится в этой стране всё больше.
Помогая Лесным, мы инициировали этот процесс, который, возможно, через какое-то время приведёт к качественным изменениям. Но решать проблему террористическим путём с морем крови — увольте, не будет этого. Да и бесполезно, пока не изменится психология людей. И послезавтра, Артур, никуда мы не пойдём. Наши аналитики весь сегодняшний день потратили на расчёт вероятности успеха. Так вот, она нулевая. Единственный шанс был — склонить к совместным действиям другие Костры, но это не удалось. Или, как я уже сказал, задействовать земные технические средства и пожертвовать большим числом местными жителями, но на это мы не пойдём никогда.
— Так значит, — в горле Артура образовался комок, — Оле суждено погибнуть?
— Я не знаю, что же на самом деле будет с ней во Дворце, но даже если и так… Извини, братишка, иногда в жизни приходится жертвовать одним, пусть даже самым дорогим человеком, чтобы не допустить гибели сотен других. Того же, кто выбирает обратный вариант, я, конечно, понять могу. Но рассуди трезво: заслуживает ли он после такого выбора права называться хорошим человеком?
Артур рухнул на корточки и закрыл лицо руками. Возразить было абсолютно нечего. Так говорил разум, но сердце продолжало твердить, что вся Синяя Империя, вместе взятая, не стоит и одного волоса с головы его любимой девушки. Известно давно, что конфликт разума и сердца — один из самых острых конфликтов в мире.
Сильвестр не пытался его успокоить — какой в этом смысл.
Артур ухватился за последнюю надежду. Он снова вспомнил о Звёздочке и мысленно обратился к ней.
"Звёздочка, миленькая, ну неужели нету никакого выхода. Ведь ты же обещала, что всё должно быть хорошо!"
"Обещала! — голос Звёздочки был непонятно торжественным. — И пока намереваюсь своё обещание сдержать. Я ведь, пока ты тут страдал, тоже времени зря не теряла и просчитала всё. Я уже могу это. Через несколько секунд произойдёт событие, которое всё расставит на свои места"…
Артур поднял голову. Эти несколько секунд показались ему вечностью. И вот от костра послышался вой какого-то местного животного — это у Пионеров служило сигналом тревоги. Не говоря больше ничего, Сильвестр с Артуром, ломая ветки, помчались в сторону костра. Там остались только настороженно озирающиеся девчонки и мелкие пацаны.
