Иван Афанасьев - Дни без князя
"Итак, доспех, неуязвимый для известного здесь оружия. Что еще?"
Есур Маяа, великий силой своего духа, закаленной длительным отшельничеством, мечтал прекратить войну богов с есурами. В этой войне есуры, несмотря на искусность в рукоделии и воинских искусствах, многочисленность и богатство, постоянно проигрывали. Сила духа Маяи была столь велика, что он сумел дозваться до Прародителя Браха, чего не могли добиться даже боги. И попросил Маяа построить для есуров такую крепость, которую не смогли бы разрушить боги, и которая стояла бы вечно.
"Я не могу этого сделать", ответил тогда Брах. "Никто и ничто не может существовать вечно". Тогда есур уговорил Прародителя построить такую крепость, которую смог бы разрушить только Вудра-Разрушитель, и то, только стрелой из своего лука.
Построена была крепость Трех Стен, и первая стена была из железа, врытого в землю, вторая из серебра, и она упиралась в небеса; третья же стена, золотая, возвышалась над небесным сводом. Правил крепостью Трех Стен Маяа, и поселились в ней множество есуров со своими подданными. Под надежной защитой стен есуры вскоре осмелели. В их душах поселились алчность и злоба, ночами они пировали и развлекались, а днем спали. Есуры перестали украшать свои жилища, вытаптывали цветы, загрязняли водоемы. А вскоре они начали совершать набеги на жителей небесного царства.
Обратились боги к Вудре, восседавшему на вершине горы со своей супругой Умой. Воспели ему хвалу и попросили уничтожить крепость Трех Стен. Согласился Вудра, но предупредил, что и другие боги должны вступить в битву со всем своим воинством.
И вот возле крепости закипел бой. Воины Удры, Повелителя Гроз, загнали войска есуров под самые стены. Но Маяа применил свое искусство, и показалось воинам Удры, что на них надвигается стена огня, а земля под ногами колеблется и трескается. В страхе бросились они назад. Тогда в битву вступили сами боги.
Наваждение рассеялось, и воинство Удры бросилось в атаку. Тысячами гибли ратники есуров. Упал боевой дух защитников крепости. Наполнил тогда Маяа священный водоем водой из тайного источника. Опустил в него погибшего воина и тот восстал из мертвых. Умножались ряды защитников крепости, воинство есуров шло в бой, не ведая страха. Тысячами они погибали и тысячами возрождались. Стали есуры теснить богов, а те не знали, как отразить их напор.
Выручил богов Вична. Невидимый, он взлетел над землей, опустился внутри крепости и превратился в быка. Бык выпил воду из священного водоема, съел росшие вокруг цветы и распугал живущих там прекрасных птиц. Теперь уже боги стали брать вверх. Они загнали армии есуров в пределы городских стен. Стены эти не могли пробить ни окованные железом тараны, ни молнии Удры, ни огненный буйвол бога Смерти Ямы.
Наложил тогда Вудра стрелу на свой грозный лук, натянул тугую тетиву и пустил ту стрелу в неприступную крепость. Через мгновение раздался страшный гром, небо вспыхнуло золотым огнем, и крепость есуров рухнула в океан. Все ее защитники погибли, только Маяа уцелел. Вудра пощадил его, потому что Маяа не был виновен в развязывании той войны. Маяа поселился потом на краю вселенной и не воевал больше с богами.
"Стрела Вудры, уничтожающая крепости. Уничтожение, судя по всему, полное. Даже небо заполыхало золотом. Изрядная штучка, если она действительно существовала". Кондрахин огляделся, используя княжий дар. Ведмедь успел набросать вокруг сигнальных и охранных заклятий. Даже рядом с расхитителями он поставил мощные заклятия парализации. Ведун достаточно серьезно относился к своей безопасности.
Ведмедь разбудил всех затемно. В темноте поочередно спрыгнули вниз. Кондрахин, как и Бинду, носил в лесу кожаные сапоги, Ведмедь и Магран обходились без обуви. Прыгая вниз, землянин представил, каково им сейчас.
Поклажей путники себя не обременяли. Одна кожаная фляга с водой, четыре свернутых покрывала из плотной ткани, небольшой мешок за спиной Кондрахина, да лук в руках Бинду. В мешке — сушеное мясо, фрукты, походная аптечка, набор свечей. На поясе Юрия — примитивный нож в кожаных ножнах. Длина клинка — в ладонь. Добычу, принесенную накануне, расхитители спрятали с приметном для них месте.
Маленький отряд вел Бинду, используя обычную тропу расхитителей. Как он видел в темноте — загадка. Молчали. Лес оборвался неожиданно. До холма, круто уходящего вверх, оставалось чуть больше сотни метров. Ведмедь спокойно сказал:
— Теперь за мной, след в след. Молчать и скрывать мысли.
Ведун взял наискось, игнорируя некое подобие тропы, уходящей влево, к седловине между холмами. Первый холм они преодолели возле самой вершины. Заметно посветлело. Ведун ускорил шаг, а потом просто побежал вниз. Ровные склоны холма, поросшие чахлой травой, бегу не препятствовали. Оглянувшись назад, Юрий заметил в его нижней части холма присутствие каких-то заклинаний. Каких — отсюда не разобрать.
Вслед за ведуном, где шагом, где бегом они обогнули еще несколько холмов. Ведмедь больше не заставлял их карабкаться к вершинам, в то же время избегая обычных тропинок. Местность явно кем-то проверялась, как охотник проверяет расставленные им капканы. Юрий несколько раз обнаруживал сигнальные заклятия, паутиной перекрывающие проходы между холмами.
Они поднимались. Северная часть Лысых Холмов находилась заметно выше южной. Оторвавшееся, наконец, от линии горизонта солнце припекло их своими лучами. На склоне очередного холма Ведмедь заставил всех лечь.
— Дальше придется ползти.
Хорошо хоть, что для передвижения по-пластунски он выбрал теневую сторону холма. Отсюда уже виднелся лес, взбегающий выброшенным вверх язычком кустарников на склон того холма, по которому они ползли сейчас.
Бинду держался хорошо, а вот Магран устал. К тому же рыжий исцарапал грудь и живот, и сейчас полз, оставляя на травинках капли крови. Юрий мысленно толкнул ведуна, а когда тот обернулся, глазами указал на грудь Маграна. Так же глазами ведун показал на мешок за спиной землянина.
Остановились. Кондрахин перевязал рыжего расхитителя. Поползли дальше. След, оставленный Маграном — а кровь для владеющего княжьим даром различима очень хорошо — обрывался на месте перевязки. Оттуда, из лесов Прежних, его не должно быть заметно. Но Юрий, сам не зная почему, полагал, что стерегут Лысые Холмы с воздуха. В таком случае все их предосторожности бесполезны. Оставалось надеяться, что осматривали холмы время от времени, и что они как раз сумели попасть в тот промежуток, когда неведомый сторож отдыхал.
Ползком достигли кустарника, пригнувшись, пробежали сквозь кусты к лесу. Углубившись на три сотни шагов, остановились. Наскоро перекусили, попили воды. Юрий осмотрелся вокруг астральным зрением. Людей, на таком расстоянии, на каком он мог их почувствовать, вокруг не оказалось. По лесу бродили разные животные, но все травоядные. Ведмедь как-то совершенно не к месту и времени впал в легкую дремоту. Юрий несколько удивился, но решил, что его напарнику лучше знать, что делать.
