Пол Андерсон - Самодельная ракета
Топая ботинками, хлопая дверьми и пиная на ходу стенные панели — что ни в коей мере не нарушило спокойного ритма работы легких Рори Макконнелла, — герр Сироп отправился в свою каюту обходной дорогой. Включив свет, он вытянул указательный палец в сторону Клауса. Ворон спрыгнул с «Избранных произведений» Эленшлегера и уселся на палец.
— Клаус! — сказал герр Сироп, правда, не слишком громко. — Повторяй за мной. Макконнелл паршивец. Макконнелл некотяй. Макконнелл ест червей. По пятницам. Макконнелл…
…продолжал спокойно спать.
Герр Сироп понял, что ему тоже пора на покой. Грубо отозвавшись напоследок о пижаме майора Макконнелла и велев Клаусу запомнить эту фразу тоже, он разделся и влез в ночную рубашку в полосочку. Полчаса, растянувшись на койке, он усердно считал слонов, пока не сообразил, что сон от него далек, как никогда.
— Satan og saa,[54] — пробурчал инженер, включая свет, и потянулся рукой за книгой. Ему попалась поэтическая антология. Он открыл ее и прочел: «…Незримая работа дрожжей жизни». — О Поше! — простонал он. — Трошши!
Целую минуту герр Сироп, добрейший по натуре человек, предавался кровожадным фантазиям, в которых превращал судовой атомный реактор в нечто вроде научно-фантастического бластера и сжигал Макконнелла дотла. Затем он решил, что это непрактично, зато вполне можно сходить и реквизировать ящик светлого пива, чтобы наконец уснуть. Или по крайней мере, провести ночную вахту более приятным образом. И тут же, сунув ноги во внушительных размеров шлепанцы, герр Сироп вышел в коридор.
Эмили Крофт подпрыгнула.
— Ой! — взвизгнула она, запахивая халат. Инженер немного повеселел, успев заметить, что вкусы Эмили относительно ночного одеяния не выходят за рамки того, чем одарила ее матушка-природа.
— Что, несомненно, сначительно красивее селеного клевера, — пробормотал датчанин.
— Ох! Вы меня напугали. — Девушка моргнула. — Что вы сказали?
— Этот мошенник, — герр Сироп указал большим пальцем на дверь, ведущую в машинное отделение, — спит в плестящей пишаме, сплошь расшитой трилистниками.
— О Боже! — сказала Эмили. — Надеюсь, его будущая жена сумеет объяснить ему… — Она прервалась и залилась румянцем. — Я хочу сказать, если найдется такая дура, которая выйдет замуж за этого болвана.
— Сомневаюсь! — прорычал датчанин. — Тершу пари, что он храпит!
— Он не храпит! — Эмили топнула ножкой.
— Ах так! — сказал герр Сироп. — Стало пыть, вы потслушивали?
— Я просто решила совершить моцион в надежде побороть проклятую бессонницу, — искренне ответила мисс Крофт. — И сюда забрела чисто случайно. Я хочу сказать, если кто-то может спать, как чурбан бесчувственный, после того как… — Лицо ее затуманилось, предвещая грозу. — Я хочу сказать — как он мог?!
— Но теперь-то он вам песрасличен, правта?
— Конечно! Чтоб он сгнил, я хочу сказать, развалился на части! Нет, я вообще-то не хочу этого сказать, потому что, видите ли, хоть он и ужасный хам, но он все-таки человек, и я бы просто хотела его проучить, то есть научить его больше думать об окружающих и не заваливаться спать, как будто ничего не случилось, потому что я видела, что ему было больно, и, если бы он только дал мне возможность все объяснить, я… А, ладно, это неважно! — Эмили сжала кулачки и снова топнула ножкой. — Вот так бы взяла да и заперла его здесь, пока он спит! Тогда бы он понял, что у других людей тоже есть чувства, даже если у него самого их нету!
Нижняя челюсть у герра Сиропа, клацнув, отвисла.
Эмили широко распахнула глаза и поднесла к губам дрожащую ручку.
— Ох! — сказала она. — Что-то не так?
— Чтоп я стох! — прошептал герр Сироп. — Чтоп я стох и помер!
— Нет, нет, все не так уж плохо! Я хочу сказать: я знаю, что мы попали в жуткий переплет и все такое, но на самом деле…
— Нет! Я все понял! Я снаю, как нам скинуть треклятово кэла с нашей шеи!
— Что?
— Ja, ja, ja, все так просто, что я котов открутить свою старую трухлявую пашку са то, что не тотумался то этово раньше! Слушайте, веть пока он там, в машинном оттелении, он путет спать как сурок то самово сутново тня! Нет? О'кей, я сапру все твери, там их только три — эта, клавная, еще отна, ветущая в мою каюту, и третья — в мастерскую. Я сапру их, приварю — и он в ловушке!
Эмили ахнула. Потом прильнула к нему и поцеловала.
— Силы непесные! — прошептал герр Сироп слабеющим голосом. Его глазные яблоки влезли наконец обратно в глазницы, и он облизал губы. — Плакотарю вас, вы очень топры.
— Вы замечательный! — радостно воскликнула Эмили, стряхивая волоски усов со своего носа. И вдруг: — Нет! Нет, мы не можем. Я хочу сказать, он будет там вместе с двигателями, и если он их выключит…
— Все о'кей. Кенераторы и прочие механисмы откорошены экранами, а ключи от них я сапрал. — Герр Сироп вбежал в мастерскую. — Против листовой опшивки ево орушие путет пессильно. — Инженер выбрал сварочную горелку, включил ее и проверил ток пламени. — Так. Пошалуйста, тайте мне вон ту маску и перетник. И рукавицы. И не смотрите на оконь.
Он осторожно закрыл боковую дверь. На мгновение ему стало страшно. А вдруг, не дай Бог, Макконнелл проснется? Не то чтобы датчанин боялся расправы, но этот проклятый гэл был такой здоровенный, ну просто до неприличия! Однако даже вонь горящей краски, вынудившая Эмили закашляться и отступить в коридор, не смогла разбудить майора.
Герр Сироп воткнул шнур горелки в удлинитель и поспешил в коридор.
— Там-ти-там-ти-там, — напевал он, атакуя центральную дверь. — Как там пыло в этой старой американской песенке? Капитану Тшон Хенри скасал: «Я всево лишь простой человек, но пока я трам-пам-что-то-там-я умру с чем-то-там-трам-па-пам! Витит Пох, я умру с трам-па-пам-тари-рам!»
Губы у Эмили задрожали.
— Не по душе мне все это, — сказала она. — Я хочу сказать, он ведь такой душка. Ах нет, конечно! Я хочу сказать, он болван, но… но не совсем болван, просто у него никогда не было возможности… Ну, в общем, вы понимаете, что я хочу сказать! А теперь он будет сидеть там взаперти, один-одинешенек, много дней подряд…
Герр Сироп на мгновение прервался.
— Вы смошете коворить с ним по селектору, — предложил он.
— Что?! — Она вздернула носик. — С этим хамом? Пускай посидит там в одиночке! Может статься, тогда он поймет, что во Вселенной есть и другие люди, кроме него!
Герр Сироп зашел в свою каюту и начал закрывать внутреннюю дверь.
— Макконнелл — три буквы с ушами! — пронзительно крикнул Клаус.
— Ничего подобного! — возмутилась Эмили, покраснев. В темноте машинного отделения послышался шорох.
