Иннокентий Сергеев - Костры
24
- Куда мы идём?- спрашиваю я. - Домой,- отвечает она. "Что ж",- думаю я.- "Тоже неплохо". - Надо было пакет взять. А то идём с этой бутылкой, как будто... - Как будто что?- обернувшись, говорит она. Я пожимаю плечами. - Это ты идёшь с бутылкой, а я просто возвращаюсь домой после работы. И вообще, ты прав, отстань от меня немного, чтобы не подумали, что мы идём вместе. - А разве мы идём не вместе?- удивляюсь я. - Если бы мы не шли вместе, то я бы заставила тебя заплатить за то, что ты несёшь в руке, и за то, что ты выпил, разве не так?- говорит она, и сражённый её логикой, я умолкаю и послушно отстаю от неё шагов на десять. Она входит в калитку. Я останавливаюсь и, для приличия потоптавшись немного на месте, следую за ней. Я вхожу в дом. - Разувайся,- строго говорит она, забирая у меня бутылку.- А то натопчешь. Я разуваюсь. - Слушай,- говорю я.- Где у тебя тут ванная? - А чего ты мыть собрался? - Да нет, я имею в виду, туалет. - Ну так, так и говори. А то ванная... В ванну, что ли, ссать собрался? - Да нет, просто... - Как выйдешь из дома направо. - Это что... На улице? - А ты как хотел? - Так что же, снова обуваться? - Ну не хочешь обуваться, так иди в носках,- пожав плечами, говорит она и уходит в комнату. Я, вздохнув, обуваюсь и выхожу на улицу. Как рано у них закрывается магазин. А если кому приспичит, интересно, он что, припрётся сюда? Надо будет это выяснить. И вернувшись из сортира, я первым делом спрашиваю: - А что, если кому приспичит, он идёт сюда? - Не поняла,- говорит она.- Ты чего в обуви шастаешь. - Извини,- говорю я и разуваюсь.- У тебя должен быть дома целый склад, а иначе ты не могла бы так смело закрыть магазин. - Ты что мне тут, следствие проводишь? - Да ничего я такого не провожу,- говорю я, присаживаясь на диван.Просто это так очевидно... - Что у меня дома склад? - Ну да. - А тебе-то что за дело? - Да мне-то, в общем, никакого. - Ну и всё,- говорит она таким тоном, что я сразу же понимаю, что тема закрыта. Она уходит на кухню, возвращается. - Отвернись,- командует она.- Мне надо переодеться. - Не нужно,- говорю я.- Тебе очень идёт так. - Да?- говорит она. - Да,- говорю я.- А чем ты меня покормишь? - Ты что, есть хочешь? - Нет,- говорю я.- Совсем не хочу, тем более что я уже ел. Но может быть, ты хочешь, вот я и спросил... - Смотри-ка,- усмехается она.- Рожа вся разбита, а вежливый. - Да,- пожав плечами, говорю я. - Слушай,- говорит она.- Ты оставь мне все эти разговоры, понял? Я тут городских и не таких видала, так что нечего мне тут мозги ебать, понял? - Всё,- говорю я.- Понял. - То-то же. О себе я как-нибудь сама позабочусь. - Ладно,- говорю я.- Мне-то наплевать. Принеси только стакан, а лучше два. - Вот это другое дело,- одобрительно говорит она. Она приносит стаканы, я открываю бутылку и наливаю. - Ну, за знакомство. Она кивает, и разом выпивает. Я отпиваю и ставлю стакан на стол. - Ты чего не пьёшь?- говорит она.- Надо было закуску принести. Я сейчас. Она уходит и возвращается с тарелкой, банкой солёных огурцов, варёной колбасой, двумя вилками, хлебом и резательной доской. Всё это она располагает на столе. - Чего не пьёшь?- говорит она, увидев, что в моём стакане ещё осталось. - Не так быстро,- говорю я.- Сейчас допью. Она нарезает колбасу, хлеб и достаёт из банки огурцы. - Здорово,- говорю я, допив свой стакан.- Сервировка - люкс. - А здорово, так наливай. Я наливаю. Мы снова пьём. - Подожди,- говорю я.- Не сказали, за что пьём. - Да ну тебя,- отмахивается она. - За тебя,- говорю я и пью. Она уже выпила и ест солёный огурец. Я беру тоже. - Здорово,- говорю я, оглядываясь по сторонам.- Значит, здесь ты живёшь... - Нет, бля,- саркастично говорит она.- Здесь я только ебусь, а живу в сортире. Я смотрю на неё. - Ты чего нервничаешь?- говорю я.- Погода, вон смотри какая, солнышко светит, день в самом разгаре, до ночи ещё далеко, бомбы не падают, да и война, говорят, кончилась, сейчас на речку пойдём купаться... Я разливаю остатки. - Я же говорил, не хватит. - Кому не хватит?- говорит она, беря стакан.- Тебе, по-моему, уже хорошо. - А тебе? - А я не пойму пока, зачем я тебя вообще впустила. - Ничего,- говорю я.- Понимание придёт, нужно только ещё выпить. - Ну давай,- говорит она.- Выпьем. Мы пьём. - Вот удивительно,- говорю я.- Весь день хочу напиться, а не могу, только изжога появилась. А бывает, и не хочешь... - Ты это уже говорил,- обрывает она. - Про изжогу? - Тебе соды, что ли, принести? - Если тебе не трудно, конечно. Она встаёт из-за стола и приносит с кухни стеклянную пол-литровую банку с содой. - Воды? Я киваю Она приносит эмалированную кружку с водой. Я растворяю соду и пью. - Сейчас пройдёт. В дверь раздаётся осторожный стук. - А это ещё кого принесло?- недовольно говорит она, встаёт и идёт к двери. Я прислушиваюсь. Она с кем-то разговаривает. - Это тебя,- говорит она, заглянув в комнату.- Выйдешь? - Смотря кто,- говорю я. - А я почём знаю. - Ладно,- говорю я, вставая.- Иду. Я выхожу на веранду. Это Юра. - Ну что,- говорит он.- Ты едешь? - Привет,- говорю я.- Заходи давай. - Нет,- говорит он, но входит.- Мне надо ехать. - Сейчас выпьем, и поедем. - Вот ещё!- возмущается Люба.- Тут что вам, распивочная? - Да нет,- говорю я.- Ты не поняла. Мы посидим, поболтаем... - Ну вот что,- решительно говорит она, поворачиваясь к Юре.- Ты давай, езжай, а мы тут как-нибудь сами разберёмся. Он вопросительно смотрит на меня. - Подожди,- говорю я.- Сейчас обуюсь и выйду. - Куда ещё?- настораживается Люба. - Сейчас,- говорю я.- Мне нужно пару слов сказать. Я обуваюсь и выхожу из дома. - Ну ты чего?- говорит Юра.- Надолго, что ли, здесь? - А что мне было делать, если ты исчез, а денег у меня нет... - У меня тоже нет,- говорит он.- Ну и что? - То есть как, нет? А за каким же тогда хреном ты в город собрался? - Ну так у меня есть деньги, но... А ты много уже выпил? - Да дело не в этом,- говорю я.- Просто неудобно как-то вот так линять... Слушай, давай вот что сделаем. Ты как со временем, не очень зажат? - Да нет, не так чтобы очень. А что? - Ты вот что, ты подожди меня немного, ладно? А потом я выйду как бы в туалет, и мы с тобой уедем отсюда. Идёт? Он явно не в восторге от моей идеи. - Ну пожалуйста,- прошу я.- А то неудобно будет... А хочешь, заходи, я уговорю её... - Ну да. Такую уговоришь. - Не веришь? - Нет, конечно,- говорит он.- Ладно, я посижу здесь где-нибудь. Магазин ещё не закрыт... - В том то и дело, что закрыт,- говорю я.- А иначе как бы я здесь оказался? - Что-то я не понимаю. - Она работает в магазине. Теперь понятно? - Понятно,- говорит он.- Я остался без пива. - А его у них и не было. Почему, по-твоему, я пил портвейн? - А ты пил ещё и портвейн? - Что значит, "ещё и"? - Ладно,- говорит он.- Короче, я жду тебя час... - Полтора. - Полтора часа, и уезжаю.
25
- Ну что, уехал твой друг? - Уехал. - Ну давай тогда,- говорит она. Я замечаю, что на столе уже стоит новая бутылка, и в стаканах налито. - Давай,- говорю я и беру стакан. Мы пьём. - А ты, вобще-то, кто такой? - Да так,- говорю я.- Можно сказать, что и никто. - То есть как это? - Да вот так. Когда-то очень давно я сошёл не на той станции и по сей день жду своего поезда, а рельсы врастают в песок. А может быть, и не было никакого поезда - я сам был поезд, и потеряв себя, снова ищу обрести... Или с самого начала всё было бессмысленно и невозможно, и я пытаюсь обрести себя в бессмысленном мире и снова и снова бьюсь, как рыба об лёд, о стены тупой безнадёжности... Или как-нибудь совсем по-другому. Когда-нибудь я буду знать это, но это буду уже не я, и не знаю, сохраню ли я память... Что останется от нас после смерти, не здесь, на земле, где глина обращается в прах, а там, где наши души нетленны? Или я и не покидал свой путь и просто ещё не осознаю этого, и именно это мне предстоит осознать? И я всё делал правильно? Так оно, скорее всего, и есть. Никогда не предавать себя, вот в чём всё дело. А я никогда бы не сделал того, что противно моей совести... Мы идём то при свете дня, и тогда ясно видим мир вокруг нас, то в ночи, когда вокруг лишь кромешная тьма, и не знаем, может быть, давно уже сбились с дороги, и страшно... И этот страх разъедает наши души как ржа. Но снова восходит солнце, и кажется, всё как всегда. Как будто ничего и не было... И жизнь продолжается. А теперь мы идём купаться. У тебя есть купальник? Она смотрит на меня и качает головой. - Ну, ты даёшь... - Извини,- говорю я.- На меня нашло. Иногда я начинаю говорить, а остановиться не могу. И жалею, что не могу записать это на магнитофон, потому что что-то я говорю такое, чего не знал и, может быть, долго ещё не узнаю. А память так эфемерна, то есть, не сама по себе память, а то, что мы называем памятью - вечно ускользающий облик... - Короче,- говорит она.- Ты будешь меня ебать, или нет? - Один момент,- говорю я и встаю.- Ой, а меня пошатывает. - Я вижу. - Мне надо сходить отлить. - Ну, иди,- говорит она.- Чего ждёшь, разрешения? - А ты постели пока. И ложись. - Давай,- говорит она.- Только не усни там. - Постараюсь,- говорю я и иду к двери. Ищу свою обувь. Обуваюсь. - Стели и ложись,- говорю я.- А мне нужно... - В ванную?- говорит она. - Ага,- говорю я и выхожу за дверь.
