Наталья Духина - Я не зомби!
Наконец двери распахнулись.
– До чего вязкий мозг! – пожаловался эскулап, стаскивая белый халат. – Еле продрался!
– Иначе говоря, вас можно поздравить? – шагнул навстречу замгенерального. Не у себя в вип-кабинете ожидал результата, а у них в лаборатории, нервируя своим присутствием персонал. Что придавало происходящему оттенок необычайной значимости.
– Можно. Результат здесь! – довольно погладил себя по лысому черепу Шухов.
Алексея, недвижного и бледного, увезли на каталке. Еще бы, после стольких часов… не скоро теперь очухается.
Евгению слова никто не сказал – ни сразу, ни после. Пронесло?
Напряжение потихоньку спадало. Видимо, упор в дознании сделали на летние месяцы, до зимних не добрались. И замечательно. Но от январской копии лучше избавиться. А если прознают? Нет, лучше не усугублять, подтирая следы, – не будет уничтожать. Пусть идет как идет.
– Я первая пойду, а то испугается, нервная система слабая, – предупредила Наталья. Все в том же джипе ее эскортировали ставшие почти родными качки.
– Хорошо, – мотнул головой с переднего сиденья Александр Давидович.
Вечером десятого июля, уютно восседая в кресле перед телевизором, Евгений дремал. Пронервничав несколько тревожных дней, душа его, наконец, успокоилась, расслабилась. Он почти уверился – неприятности обошли стороной.
Очнулся от легкого дуновения ветра. Открыл глаза – а перед ним стоит Наталья, руки в боки, всклокоченные волосы розовеют от алого в пол-окна заката. Фурия! Ее чуть не с собаками ищут по городу, а она – у него в квартире собственной персоной, и как вошла, интересно? Отмычка? Или в распахнутое окно? Он похолодел.
– Привет, Жека!
Опешивший, глядел на нее, здоровую и веселую. Что за дела? «Определенно, мадам не одна. За ней кто-то стоит, и серьезный», – подумалось. Данная мысль плотно оккупировала мозг, вытеснив прочие версии.
– Э-э… Привет. Ну ты даешь.
– Не дрейфь, маэстро. Как твоя музыка – все сочиняешь?
– Слышь, кончай тут… про музыку. Давай сразу – чего надо? В темпе престо.
– Боишься? Не бойся, не кусаюсь. Но и сам не дергайся, в коридоре мои люди.
– Твои… э-э… кто?
– Мы пришли сделать тебе предложение.
– Мне… чего?
– Кончай тупить, Жень. Если выгорит – сможешь докторскую потом наваять, материал ожидается уникальный.
– Да что ты говоришь?! – В его голосе просквозила нотка заинтересованности, пусть и слабая на фоне преобладающего сарказма, но Наталья ее уловила.
– А-а, зацепило? Но учти – просто не будет.
Она разжала кулак, поднесла к его глазам мятую записку: «Обложили! Соглашайся! Закачай в меня СТАРУЮ копию, новую спрячь!» «Старую» выделено крупными буквами и обведено в кружочек.
Евгений сморгнул и непонимающе перевел взгляд с записки на женщину. Что за новую-старую? В хранилище лишь январская!
Вошел Ботаник.
Наталья не растерялась, вобрала записку в кулак и тонким длинным пальцем поочередно ткнула в присутствующих.
– Раз, два, три. Мы будем командой. Александр Давидович – командир.
– Помогите нам – и мы поможем вам, – подключился Ботаник и нацелился на жертву немигающим взглядом кобры.
– И в чем будет заключаться… м-м… моя… помощь?
– Не сегодня завтра в обход начальника отдела, без санкции дирекции, мы негласно телепортируем человека. В отсутствие посторонних и гостей. Вы будете принимающим от биологов. – Отстраненно сказал, без выражения, как об обыденной надоевшей ерунде.
Евгений оторопел. Если б ЭТО произнесла Наталья – сто процентов бы не поверил. Но Александр Давидович, перед которым сам директор тушуется… Неужто правда? А ведь точно, не шутит… стоит, ждет ответа.
Глаза у Жени засияли. Да за такую возможность он… да что угодно! Еще и приплатил бы!
– Согласен! – выдохнул, голос просел от волнения.
Ботаник с легким пренебрежением наблюдал за изменениями в лице биолога. Дался Наталье этот нарциссоподобный хлыщ! Но выбирать не приходилось, слишком высока ставка, ее желание – пока – для него закон.
– Отлично. Завтра к десяти вечера подходите к запасному выходу в наш корпус. Вас встретят и проведут. Постарайтесь не светиться. – И уже на выходе, пропустив вперед себя женщину, он обернулся и процедил: – Рот на замке держи, иначе…
Переход от вежливой формы речи к угрожающей произошел столь неожиданно и разительно, что Евгений вздрогнул.
Вот и пришло оно – 11 июля. Решающий день. Наталья с закрытыми глазами и заведенными за голову руками отрешенно полулежала в кресле за компом.
Завладеть желтым достоянием не составило проблемы, она ж тут жила, в кабинете Ботаника, туалет с запрятанной в бачке флэшкой находился в полном ее распоряжении. Сложнее было организовать перенос сюда своего компа, но это уже не ее проблема. Организовали как миленькие, уж не знает под каким предлогом. И обещали, что как только – так сразу возвернут комп на место.
Ботаник всем своим видом выражал сомнение и подозрение, хоть и старался в меру сил изображать доверие. Часами висел за спиной Натальи. Пришлось «сознаться», чтобы хоть как-то оздоровить обстановку: партнеру она не то чтобы не доверяла, но подстраховывалась, где-то в мае разбила текст на фрагменты и разнесла по разным файлам. На всякий пожарный: станешь осторожной, когда кругом воруют. Целиком содержать информацию в одном массиве, а тем более экзешником, глупо: выявить – раз плюнуть. Но теперь, коли приспичило, воссоединит. Однако, кроме стандартной сборки целого из кусков, требуется подкорректировать текст – внести небольшую правку, разработанную Лехой уже после и пока не учтенную. Просит не мешать, не хватало где-нибудь напортачить. Решающую отладку совместит с тестированием на ТЭПе, перекинув управление на стенд – обычная практика. Новую версию программы скопирует специально для него на его же флэшку, будет чем отчитаться. Советует сгонять в магазин и прикупить желтенькую, для пущего эффекта, чем под ногами мешаться. А после она самолично телепнет объект, дает слово. Прочие настройки не менялись, ТЭП законсервирован, дунуть в его сторону боялись, никого близко не подпускали, что заговорщикам очень даже на руку.
Александр Давидович прослушал доводы внимательнейшим образом и, скрипя фибрами сомневающейся души, согласился и подчинился. Цимес продолжал прятаться; куда, хитрец, подевался – по-прежнему оставалось неясным.
Три дня – с 9 по 11 июля – она имитировала бурную мозговую деятельность. Хотя почему – имитировала? На самом деле работала. Не совсем над той задачей, которой от нее ждали, но постороннему не отличить, программирование и есть программирование, то же редактирование непонятных значков, скрипты, компиляция, отладка – обычный рабочий процесс. Текст программы, естественно, скопировала с желтой флэшки, а совсем не изымала частями со своего компьютера. Свой комп ей нужен для другой цели.
