Юрий Тупицын - На восходе солнца
Конечно, были отмечены и вредные побочные эффекты массового приема наркотиков, раздавались трезвые голоса отдельных ученых и общественных деятелей, призывавших мезойцев к осторожности и умеренности. Они выступали не голословно, они оперировали статистическими данными, которые говорили о том, что за последнее время на Мезе резко возросло число неврастеников, психически больных и генетически неполноценных. Но их не слушали. Просто, наряду со стимуляторами, в обиходе появились различные успокаивающие, снотворные и другие лекарственные средства. Недаром говорится, что джина куда легче выпустить из бутылки, чем загнать потом обратно. Год за годом, век за веком ширилось применение стимуляторов в совокупности с их нейтрализующими, смягчающими антиподами.
Постепенно химикаты проникли в самые интимные сферы жизни мезойцев, стали такими же обязательными и необходимыми, как воздух, вода и пища. Без химикатов мезойцы уже не могли ни работать, ни отдыхать, ни учиться, ни даже продолжать свой род. Однако ежедневное применение стимуляторов раздражало, утомляло, заставляло интуитивно сомневаться в своей естественной полноценности. Иной раз в результате неправильной дозировки у мезойцев возникали осложнения: отравления, депрессии, неврозы, психические расстройства и так далее. Лучшие биологи планеты упорно и неустанно работали над тем, чтобы избавить население от угнетающей процедуры ежедневного приема медикаментов.
Каждая цивилизация идет своим собственным, неповторимым путем. Мезойцы придумали такое, чему на Земле не было и нет никаких эквивалентов. Их биологам удалось создать такие штаммы вирусов, которые, сосуществуя с организмом, выделяли в мышцы, в кровь или непосредственно в нервную ткань стимулирующие вещества. Конечно, на этом пути стояли колоссальные трудности: вирус должен быть безвреден для макрохозяина, продуцируемые им стимуляторы достаточно эффективны, а суммарная их доза - соответствовать индивидуальным особенностям организма. Больше столетия шли эксперименты, пока не были созданы стимулирующие нейровирусы с обратной связью, названные впоследствии нейротиками. Нейротики как бы прислушивались к потребностям организма, поддерживая постоянный и высокий тонус жизнедеятельности макрохозяина.
Когда долголетние опыты над животными доказали полную безопасность нейротиков, этот вирус был привит небольшой группе добровольцев, главным образом из среды тех самых ученых, которые и занимались этими экспериментами. Спустя несколько лет авторитетная комиссия вынуждена была констатировать, что подопытная группа мезойцев отличается завидным здоровьем, работоспособностью и творческими возможностями, хотя никто из этой группы не принимал химиостимуляторов. И начался невиданный бум нейротиков! Не прошло и десятилетия, как прививки вируса совершенно вытеснили химикаты, оставив за ними роль ординарных эпизодических лекарств.
Конечно, некоторых мезойцев пугала перспектива такого необычного сожительства с вирусами. Ведь вирус коварен и легко меняет свою природу. Но сторонники вирусного симбиоза сумели уговорить колеблющихся; когда некое средство входит в моду, а главное, дает немедленный эффект, это сделать не так уж трудно. Поборники вирусной стимуляции просто смеялись над опасениями своих идейных противников. Они говорили, что консерваторы всегда встречали в штыки любое крупное достижение цивилизации. Консерваторы возражали против сотен других новшеств только потому, что это новшества. Так было, и так будет. Но сторонники стимуляции не только смеялись, самым главным их аргументом был простой вопрос. "Хорошо, говорили они, - вы не без оснований утверждаете, что вирусная стимуляция таит в себе некоторую опасность. Но что вы предлагаете взамен? Химикаты? А разве они вполне безвредны? Наоборот, они причиняют организму гораздо больший вред! И, наконец, разве стремительный взлет цивилизации последних десятилетий не оправдывает некоторого риска?" И апологеты вирусной стимуляции победили.
Сменилось несколько поколений. Никто уже не думал возражать против такого рода стимуляции. Более того, прививки нейротика стали делаться детям в обязательном порядке сразу же после рождения. Меза процветала, прогресс продолжался в нарастающем темпе. Мезойцы полностью овладели своей солнечной системой и начали предпринимать первые звездные путешествия. Казалось, не было преград, которые могли бы остановить этот все ширящийся могучий жизненный поток. Но это лишь казалось.
Прозрение началось с того, что горстка сохранившихся противников стимуляции добилась проведения контрольного эксперимента. На него согласились больше из простого любопытства. На планете был создан закрытый пансионат, где воспитывалась большая группа детей, которой не была сделана прививка нейротика. И вот тут-то и начали обрисовываться контуры пугающей трагедии, которая постигла мезойцев: выяснилось, что если до двухлетнего возраста ребенку не сделать вирусную прививку, то в подавляющем большинстве случаев он вырастает физическим и психическим уродом. Стало ясно, что гордая раса мезойцев выродилась в симбиотов, в полузависимых от вирусов существ.
К сожалению, проповедники симбиоза зашли слишком далеко, чтобы отступать. Вместо того чтобы принять меры по борьбе с вирусозависимостью, научные организации выступили с умиротворяющими, успокоительными заявлениями. Симбиоз с вирусами? Ну и что ж? Что в этом плохого? Ведь именно благодаря симбиозу мезойцы сумели без ощутимого для себя вреда достичь таких колоссальных успехов во всех областях жизни. И вообще, симбиоз - одно из самых распространенных явлений в живой природе. Разве не благодаря симбиозу с одноклеточными, обитающими в плазме крови рептилий, осуществляется процесс дыхания? Может быть, ревнители самостоятельности потребуют уничтожения не только нейротиков, но и эритроцитов? Существуют же примитивные животные, дыхание у которых производится чистой кровью, без одноклеточных гемоглобиноносителей? Нет, говорили ревнители стимуляции, симбиоз с вирусами не регресс, не трагедия. Это очередной шаг по ступеням биологической эволюции, шаг, который открывает новые неизвестные и поистине неисчерпаемые возможности перед мезойской цивилизацией.
Эти идеи и довершили крушение древней культуры. Страсти вокруг проблемы симбиоза побурлили и утихли, жизнь пошла своим веками устоявшимся чередом. А потом начался незаметный сначала, но быстро прогрессирующий спад. Несмотря на самые энергичные меры, стала сокращаться численность населения; быстро возрастало число генетически неполноценных; мертворождения и уродства стали самым заурядным явлением. Зарастали сорняками когда-то тщательно ухоженные поля, пустели города, вырождалось искусство, деградировала наука. Были свернуты ядерные и космические исследования, а теоретические и экспериментальные изыскания сконцентрировались главным образом на вирусологии и ее сопряжениях. Цивилизация умирала, но мезойцы упорно не желали замечать этого. Можно было подумать, что все происходящее - дурной сон, следствие повального массового гипноза всего населения планеты. Но дело обстояло много хуже: это было рабство.
