Виталий Мелентьев - 33 марта, 2005 год
Глава пятнадцатая
МЕХАНИЗИРОВАННАЯ УЧЕБА
Возвращение с "экскурсии по знакомым местам" было не очень веселым. Вася угрюмо шагал по улицам, стараясь не замечать взглядов прохожих и не смотреть на дома. Он уже знал судьбу своего дома, и ему было очень грустно. Правда, старых домов в городе осталось еще немало. Они честно несли свою службу, только стали более опрятными - выбеленными, с покрашенными крышами. Дом, в котором жили Масловы, был не то чтобы стар, но уж, во всяком случае, не нов. Вместо литых стен - кирпичные, но крыша была покрашена полупроводниковой краской. Значит, она тоже вырабатывала электроэнергию. Пока мать и дедушка ругали Женьку за его легкомысленное поведение, Вася вынужден был молчать: он прекрасно понимал, что виноват не Женька и что все упреки касаются прежде всего его самого. Но, очевидно, Васю как гостя пока еще щадили. Когда кончилась первая часть второго Васиного вступления на территорию масловской семьи и выяснилось, что Женька ни в чем не виноват, что он только помог Васе найти свою улицу и что, если б он знал, что уходить нельзя, он ни за что бы не ушел без спросу, потому что, это же всякий понимает - вначале нужно было пообедать, - после всех этих сложных переговоров Женькина мать тревожно покачала головой и сказала: - Я понимаю, Вася, что тебе не терпелось повидать родных, но ты должен был спросить о них у меня. Конечно, Женькина мать думала, что она права, как думают об этом все матери. Но она не учитывала, что Вася уже требовал ответа от бывшего ученика, а ныне дедушки, и не получил его. Откуда Вася знал, что о его родных может знать кто-то другой? Но опыт прошлого подсказывал, что в споры с незнакомыми старшими лучше не вступать - в конечном счете окажется, что они всегда правы. Поэтому Вася промолчал, а Женькина мать сказала: - Если бы ты спросил у меня о них, я бы тебе ответила, что они... Вася даже чуть подался вперед, не сводя глаз с Женькиной матери. Вся его тоненькая фигурка вытянулась, и на белом, чистом лбу обозначились морщинки, а на носу мелкими бисеринками выступил пот. Он ждал продолжения, он ждал слов и в то же время боялся их - ведь от них зависело очень многое. Почти все... - Я бы сказала тебе, мой мальчик, что они живы и здоровы, - мягко улыбаясь, проговорила Женькина мама. - А где же они? - хрипло спросил Вася и вдруг почувствовал, что он очень устал. - Они сейчас в Средней Азии, на Памире. Видишь ли, Вася, когда с тобой случилось несчастье, твоей маме было очень тяжело здесь жить, и тогда она попросила отца переехать. Вот почему они живут теперь все время там. Но ты не беспокойся: мы с Евгением Алексеевичем уже дали знать в Москву нашим общим знакомым, а они свяжутся с твоими родителями. И тогда они приедут за тобой. Так что ты не волнуйся. Хорошо? Нет, конечно, он не волновался. Он был в том блаженном, расслабленном состоянии, когда все вокруг кажется необычайно милым и приятным. В этом состоянии можно, улыбаясь, пить касторку, решать незаданные задачи или зубрить ненужное правило, можно быть абсолютно послушным и приятным человеком. Вася улыбался и почему-то твердил: - Спасибо... Вот спасибо! Большей радости он не испытывал еще ни разу в жизни. Но, странно, чем глубже и понятней становилась эта радость, тем быстрее она уходила куда-то вглубь, в самое сердце, и уже спокойно думалось о том, что раз родители живы и здоровы, значит, все в порядке, значит, можно заняться теперь другими делами. С этих минут все окружающее стало по-настоящему интересовать Васю. Жизнь не остановилась. Жизнь идет, и он должен занять в ней свое место. А это место прежде всего в школе. Он теперь ясно представлял себе все трудности, которые придется ему преодолевать. Учиться, наверно, он будет в старой школе, но уж, во всяком случае, с новыми учениками. А так как он и раньше переезжал не раз, то представил, как важно сразу же, с первых дней, завоевать настоящий авторитет среди новых товарищей. Ну, на первых порах пригодится мамонт. Он, конечно, сыграет свою роль. Но этого мало. Учиться! А вот чему теперь учат? Может быть, он забыл все? Ведь как-никак, а пятьдесят лет прошло, целых полвека. Не мудрено порастерять кое-какие знания. Вот почему, когда Вася пришел в себя и утихомирил свою радость, он заговорил с Леной о школьных делах. Выяснилось, что в пятых классах проходят сейчас почти то же самое, что в Васино время - в шестых. Это заставило его насторожиться. Лена поняла это по-своему, хитро улыбнулась и очень серьезно предложила: - Тебе обязательно нужно проверить свои знания. Ведь если ты забыл все на свете, тебя же могут перевести в четвертый класс, а то еще возьмут и посадят в третий. Лена говорила без улыбки, и Вася так поверил ей, что даже покосился на несерьезного Женьку: неужели и в самом деле могут посадить рядом с такой мелюзгой? Вот будет позорище! - Мне кажется, что тебе нужно сделать это немедленно, - продолжала Лена, и глаза у нее хитро поблескивали. - Знаешь, чтобы не волноваться. Верно? Пойдем ко мне в комнату. Комнатка Лены оказалась маленькой и очень уютной. Кровать, столик для занятий, над ним - полочка для книг со стеклянными дверцами, стенные шкафчики для одежды, стулья, несколько картин... На столе, слева от чернильницы, поблескивая никелем и пластмассой, стоял какой-то странный прибор, а рядом с ним - крошечная пишущая машинка. Под полочкой для книг - матовый экран телевизора. Лена усадила Васю за стол и достала новую тетрадь в клеточку: - Давай проверим твои знания по арифметике, а потом уж по математике. Она тоже села за стол и придвинула к себе странный прибор. - Ну-с, вначале - умножение. Помножь 3475 на 9821. Вася склонился над тетрадью. Лена щелкнула выключателем, и на приборе загорелся розоватый экранчик. Потом она нажала на кнопки, на которых были написаны числа 3, 4, 7, 5 и затем 9, 8, 2, 1; через секунду на экранчике вспыхнуло вздрагивающее розовато-зеленое число: 34 127 975. Вася ничего этого не видел. Он честно писал, считал и наконец сказал с некоторым торжеством: - 34 127 975! - Правильно, - спокойно сказала Лена. - Теперь проверим деление. Вася решил все примеры, но, прежде чем он произносил результат, на розоватом экранчике прибора перед Леной уже светилась нужная цифра. Потом они перешли к относительным числам, потом попробовали алгебру, и Лена бесстрастно произносила: - Правильно. Неправильно. Вася наконец не выдержал: - А откуда ты знаешь, что правильно, а что неправильно? - А у меня есть проверяльщик, - ответила Лена и показала глазами на прибор. На его кнопках были написаны цифры и латинские буквы: в стороне рядком стояли знаки, обозначавшие арифметические, алгебраические и тригонометрические действия и значения. - На этом приборе можно решить любую задачу в несколько секунд - успевай только на кнопки нажимать. Понятно? - Ну-у, - разочарованно и обиженно протянул Вася, - так вам, конечно, в школе и делать нечего - только на кнопки нажимай! За вас же машины думают. - Да... как бы не так! Они только ответ дают. А решать-то все равно самим приходится, чтобы в тетрадях был виден весь ход решения. Видишь ли, в наших задачниках есть только примеры и задачи. А ответов на них нет. Как же мы делаем? Решаем задачу обычным путем, а потом проверяем ответ. А учителю сдаем письменную работу. Теперь Вася разочаровался снова, но уже совсем по другому поводу. - Ну, это неинтересно... - протянул он. - Зачем тогда нужны такие машины? Лучше ответы в задачниках печатать. - Ой, Вася, какой ты странный! Но нам-то ведь нужно учиться работать на вычислительных машинах? Сейчас без них везде как без рук. И в школе у нас такие же машины, только больше размером. А в институтах - так там прямо огромные. - Что же выходит? Попадете вы в поле или в тайгу и без машины не сможете решить ни одной задачки, ни одного примера? Обязательно подавай вам машины? - почему-то начиная сердиться, спросил Вася. Лена покосилась на него, вздохнула и постаралась ответить как можно мягче: - Вот как раз поэтому мы и учимся всякую задачу и пример решать обычным путем. Как будто в поле, в тайге, - добавила Лена и слегка улыбнулась. - И только ответы проверяем на машине. Зато, когда мы будем работать на заводах или в совхозах, мы уже будем пользоваться этими умными машинами. Они ведь очень экономят время. И потом, на них можно решать такие задачи, которые самому и за год не решить. - Знаю, - недовольно ответил Вася. - Читал. Конечно, Лена была права. Но Васе очень не хотелось попадать в четвертый, а тем более в третий класс только потому, что в школу наконец пришла техника. Разве он виноват в том, что в его время техники побаивались? И, сердясь на свою неудачную судьбу, он спросил: - Ну, а какие еще машины вы изучаете? - Мы учимся работать на пишущей машинке. Видишь, и у меня и у Женьки есть свои машинки. Но все равно тетради мы ведем от руки, уроки записываем тоже от руки. А когда нужно, учитель диктует, и мы печатаем на машинке. - Так... - протянул Вася и иронически присвистнул. - Ну, а телевизоры у вас зачем? Чтобы не скучно заниматься было? - Что ты! Это учебный телевизор. А для развлечения у нас в столовой стоит. - Нет, это уж слишком! Телевизор и тот приспособлен к школьным занятиям! Такой веселый и интересный аппарат - и вдруг уроки! Но Лене уже надоело Васино недоверие. Она сказала: - Послушай, но это, честное слово, нехорошо - ничему ты не веришь!.. А ты знаешь, что у нас, кроме школьных, есть еще и телеуроки. - Это еще что такое? - удивился Вася Лена щелкнула ручкой в стене, и экранчик под полочкой засветился. Вскоре вырисовались цветные картины далекой Антарктики - зеленовато-белые величественные айсберги, фонтаны китов, колонии пингвинов с белыми грудками. Потом открылась необозримая горная страна, покрытая слоем льда и снега. - Это повторный дополнительный урок для шестых классов, - сказала Лена. Вот на таких учебных телевизорах дают нам уроки Ты не понимаешь? Ну, видишь ли... программа во всех школах одна и та же. И вот определенные станции передают пособия для уроков. На одной волне - для одних классов, на другой - для других. Я вот смотрю программу для пятого класса. Вот мы, например, изучаем по истории техники доменный процесс. Передача покажет и старые домницы, и более поздние, еще сохранившиеся сейчас домны, и заводы, на которых добывается металл без помощи домен. Так зубришь, зубришь - ничего все равно толком не поймешь. А посмотришь передачу, книжку прочтешь - и все в порядке: сразу на пятерку отвечаешь. Лена увлеклась. Она достала с полочки катушку с тонкой ленточкой, открыла ящик в столе, вставила катушку в приборчик и переключила ручку. Экранчик засветился сильнее. На нем появился класс, доска, учитель возле нее. Вот он обернулся, и начался самый настоящий урок по русскому языку. - Это повторные уроки. Понимаешь? Если ты отстаешь по какому-нибудь предмету, берешь в школьной картотеке повторный урок и вкладываешь пленку, на которой он записан, в проигрыватель. Он соединен с телевизором, и тогда слушаешь и смотришь урок, пишешь диктант, решаешь задачи и все, что хочешь. - Да, - восхищённо протянул Вася, - с такой техникой можно учиться не то что на пятерки, а даже на десятки! Лена не поняла шутки, и Вася это заметил. Но как ни великолепна была техника, пришедшая на помощь школьнику, он все-таки считал, что теряться ему перед ней не приходится. И поэтому он заговорил с Леной несколько снисходительно: все таки что бы там ни говорили, а она девчонка и слишком уж расхвасталась. Нужно поумерить ее пыл. - Вот вам теперь во всем машины помогают, - сказал он и усмехнулся, - а ты бы поучилась в наше время, тогда бы знала, как пятерки достаются! - Подумаешь - "в наше время"! Конечно, теоретически теперь стало легче учиться. Так ведь теперь теория - это еще не все. Если ты не умеешь все делать на практике, все равно пятерки не получишь. - Так-таки и все? - так же покровительственно улыбаясь, спросил Вася. Все-все? - Ты не веришь? - рассердилась вдруг Лена. - А знаешь, что в седьмом классе у нас будет экзамен по вождению трактора и комбайна? Ты знаешь, что всю пахоту проводят школьники и студенты? А об уборке и говорить нечего! - Не знаю, но думаю, что ты уж слишком загибаешь - никто ведь этого не разрешит. - "Не разрешит!" Почему не разрешит? Ты знаешь, что пшеницу теперь сеют сразу на три - четыре года. Один раз вспашут, посеют, а потом три или четыре года подряд урожаи снимают. - Ну, этого я не видел, но такую пшеницу выводили. - "Выводили"!.. - насмешливо протянула Лена. - Если ты хочешь знать, она теперь по всему земному шару растет. И тракторы теперь тоже - будь уверен! - все автоматически делают: поставишь плуг на нужную глубину и включаешь ток... А там сиди и следи только, чтобы все в порядке было. Даже скучно... Учитель и инструкторы из совхоза все время на мотоциклах разъезжают и проверяют. Вася смотрел на Лену и начинал ей верить - так горячо она говорила, так ярко горели ее темные глаза, что не верить ей было невозможно... - А убирают урожай как? - А так же... Приезжаем в совхоз на производственную практику, нам дают комбайны. Опять установишь визир, включишь мотор - и пошел. Вот тут дело сложное: нужно следить за бункером, за высотой среза. А на полегших хлебах обязательно инструктор рядом. - Видишь! А говоришь - все ребята: и пашут и убирают. - Ну, конечно, не все, - немного поостыла Лена, - но все-таки большинство работ мы делаем. В программе так и записано: две недели производственной практики в поле. Вот и работаем. Ох, как хорошо в поле!.. Я, наверно, агрономом стану. - Две недели, - задумчиво сказал Вася. - За год этого мало... - Ты, честное слово, странный! Конечно, в совхозе и взрослые работают, ну и мы помогаем. - Видишь! То - все делаем, то - помогаем. - Конечно, все!.. Что нам скажут, то все и делаем... И потом, визир контролирует! Тут и младенец все сделает. - Что это еще за визир? - А такой прибор... Ну, вот дедушка тебе рассказывал, что на автомашинах установлены такие приборы, что не позволяют ей съехать с шоссе. А на тракторе, на комбайне, сеялке и других машинах установлены такие приборы, которые не позволяют им свернуть с прямой линии. Как наведешь визирный прибор на какой-нибудь предмет, так хоть бейся не бейся, а трактор ровнехонько пойдет на этот предмет. Такие квадратики делаем - закачаешься! - Скажешь, вы и на заводе работаете? - недоверчиво спросил Вася. - Ясно! У нас три недели производственной практики на заводе. У станков стоим. Управляем ими. Потом на животноводческих фермах бываем, тоже работаем. Если ты в теории силен, а на практике ничего сделать не можешь, все равно пятерку не получишь, в институт не примут. - А... а в школе мастерские есть? - срывающимся голосом спросил Вася, мгновенно вспомнив свою школу, товарищей и все, что с ним произошло. - Конечно есть! Там и учатся вначале, а потом на фабриках, рудниках, заводах, в совхозах. В восьмом классе сдают вождение автомашины, а в девятом уж выбирают основную профессию... - Лена! - крикнул дедушка. - Мама беспокоится: куда ты нашего гостя дела? - Сейчас, сейчас! - откликнулась Лена и потащила за собой Васю. - Пойдем обедать. А вообще, когда я читаю старые книги про школу, так мне кажется, что у нас лучше. Вася уже не слушал Лену. Он опять задумался над своей судьбой. Теперь она казалась не такой уж мрачной. Техники он не боится. И еще он подумал про Лену, что она толковая девочка, толковее многих мальчишек. Ничего не боится. Технику любит. Все понимает. Это здорово... Но в следующую секунду Вася спохватился, что думать о ней слишком долго было бы не совсем серьезно. Ведь он все-таки мужчина. С какой стати думать о девчонке! И, чтобы заставить себя не думать о ней, хоть ему все время думалось, он тихонько вздохнул и сурово нахмурил свои выгоревшие, редкие брови: ему казалось, что, когда хмуришься, сила воли прибавляется. А сейчас ему прежде всего нужна сила воли. Без нее не оправишься с трудностями в каком угодно году и в какой угодно обстановке.
