Джордж Мартин - Хлеба и рыбы
Джозен Раэл достал носовой платок и вытер пот со лба.
– Хэвиланд Таф доказал, что Ковчег имеет для нас такую ценность, что мы ни в коем случае не должны выпускать его из рук. Сейчас мы обсудим, как нам лучше его захватить, чтобы человеческие жертвы и политические последствия были минимальными.
Джозен Раэл предоставил слово советнику по внутренней безопасности.
Толли Мьюн молча слушала ее доклад, а потом дискуссию. Спорили о тактике, о том, какую следует занять дипломатическую позицию, как эффективнее использовать биозвездолет, какой департамент должен за него отвечать и что сказать корреспондентам. Дискуссия грозила затянуться на полночи, но Джозен Раэл твердо заявил, что перерыва не будет, пока все вопросы не будут решены до последней точки. Заказали еду, послали за записями, вызвали, а затем отпустили помощников и специалистов. Джозен Раэл распорядился, чтобы им не мешали ни под каким предлогом. Толли Мьюн все слушала. Наконец она неуверенно поднялась на ноги.
– Прошу прощения, – сказала она, это… это все проклятая гравитация. Я к ней не привыкла. Где здесь ближайший ту… туалет… ой?
– Конечно, Начальник порта, – ответил Джозен Раэл. – В коридоре налево, четвертая дверь.
– Спасибо, – поблагодарила Толли Мьюн. Пошатываясь, она вышла из зала, а остальные продолжали говорить. Через дверь ей были слышны их приглушенные голоса. В коридоре стоял один охранник. Она кивнула ему и, ускорив шаг, свернула направо.
Когда тот остался далеко позади, Толли Мьюн побежала.
На крыше она села в аэротакси.
– К лифту, – рявкнула она, – и побыстрее.
Она показала водителю свой приоритетный значок.
Поезд вот-вот готов был отправиться. Свободных мест не было. Толли Мьюн подошла к одному из пассажиров звездного класса.
– На «паутине» авария, – сказала она. – Мне срочно нужно вернуться.
Подъем был рекордно быстрым, потому что она как-никак была Ма Паучиха. В «Паучьем Гнезде» ее ждал транспорт, готовый в мгновение ока доставить ее к себе.
Она выплыла в комнату, запечатала дверь, включила связь, закодировав передачу изображения своего заместителя, и попыталась вызвать Джозен Раэла.
– Извините, – с кибернетическим сочувствием ответил компьютер, – Он на совещании, сейчас его нельзя беспокоить. Хотите что-нибудь передать?
– Нет, – сказала она. С бригадиром на Ковчеге она связалась под своим собственным видом.
– Как там у вас дела, Фраккер?
Он казался усталым, но ради Начальника порта изобразил на лице улыбку.
– Отлично, Ма, – ответил он. – Сделано около девяносто одного процента. Через шесть-семь дней все будет закончено, и тогда останется только уборка.
– Ваша работа закончилась, – сказала Толли Мьюн.
– Что? – изумился бригадир.
– Таф нам все наврал. Он мошенник, черт бы его побрал, и я отзываю рабочих.
– Я не понимаю, – сказал кибер.
– Извини, Фраккер. Подробности пока в секрете. Ты же знаешь, как это бывает. Вы должны уйти с Ковчега. Все. «Паучки», киберы, охрана, все. Даю вам час. Потом я приеду и если увижу на этой развалюхе кого-нибудь кроме Тафа и его вредителей, то я отправлю их кишки на Кладовые быстрее, чем они успеют произнести «Стальная Вдова». Понял?
– Да, да.
– Я сказала – сейчас же! – отрезала Толли Мьюн. – Пошевеливайся, Фраккер.
Она очистила экран, набрала код «особо важно» и последний нужный ей номер. К ее ярости, Таф распорядился, чтобы его не беспокоили, пока он отдыхал. Пятнадцать драгоценных минут ушло на то, чтобы найти правильное сочетание слов, которое убедило бы идиотскую машину в том что дело не терпит отлагательства.
– Начальник порта Мьюн, – сказал Таф, когда перед ней наконец– то появилось его изображение – он был одет в нелепый ворсистый халат, подпоясанный на солидном животе. – Чему я обязан исключительным удовольствием говорить с вами?
– Ремонт на девяносто девять процентов завершен. Все самое важное сделано. С остальным вам придется смириться. Мои «паучки» сейчас уходят на «паутину», очень быстро. Они уйдут все: ну, сейчас уже через сорок с небольшим минут. После этого вы должны покинуть порт, Таф.
– Несомненно, так, – сказал Хэвиланд Таф.
– У вас все готово к вылету в космос, – продолжала она. – Я видела рабочие документы. Док, вы, конечно, поломаете, но сейчас некогда его разбирать, и к тому же, это не большая плата за то, что вы сделали. Улетайте из нашей системы и не оглядывайтесь, если не хотите превратиться в соль, черт возьми!
– Я не понимаю, – сказал Хэвиланд Таф.
Толли Мьюн вздохнула.
– И я тоже, Таф, я тоже. Не спорьте со мной. Готовьтесь к отлету.
– Могу ли я заключить, что ваш Высший Совет счел мои скромные предложения подходящими для решения вашего кризиса и я признан победителем?
Она застонала.
– Да, если вам так хочется это услышать, да! Замечательные вредители, чудесное омнизерно, плесень просто потрясающая, вы умница, просто гений. А теперь поторопитесь. Таф, а то кто-нибудь вздумает задать старой хворой Паучихе какой-нибудь вопрос и все заметят, что меня нет.
– Ваша спешка привела меня в замешательство, – сказал Таф, спокойно сложив руки на животе и пристально глядя на Начальника порта.
– Таф, – стиснув зубы, проговорила Толли Мьюн. – Вы выиграли это чертово пари, но если вы не проснетесь и не запляшете, как на сковородке, то потеряете свой корабль. Поторопитесь! Черт возьми, что мне, по буквам что ли повторить? Предательство, Таф. Насилие. Обман. Сейчас, в эту минуту, Высший Совет С'атлэма в подробностях обсуждает, как захватить Ковчег и избавиться от вас и под каким соусом это лучше подать. Теперь поняли? Как только они покончат с говорильней, а это будет скоро, они отдадут приказ и на вас набросятся офицеры безопасности с нервопистолетами. Сейчас в «паутине» стоят четыре корабля класса «протектор» и два дредноута Флотилии планетарной обороны, и если их поднимут по тревоге, вы даже не успеете улететь. А я не хочу, черт возьми, чтобы от космического боя сгорел мой порт и погибли мои люди.
– Понятное чувство, – сказал Таф. – Я немедленно начну программирование отлета. Однако, остается одно маленькое затруднение.
– Какое? – спросила она, просто горя от нетерпения.
– У вас остается Паника. Я не могу покинуть С'атлэм, пока мне ее не вернут.
– Забудьте об этой паршивой кошке!
– Выборочная память не входит в число моих достоинств, – сказал Таф. – Свою часть нашего договора я выполнил. Вы должны вернуть Панику, иначе нарушите договор.
– Да не могу я! – в ярости воскликнула Толли Мьюн. – Каждая «муха», каждый «червяк», каждый «паучок» на станции знает, что эта чертова кошка – наша заложница. Если я сяду на поезд с Паникой подмышкой, ее заметят и кто-нибудь обязательно заинтересуется. Будете ждать свою кошку – рискуете потерять все.
