Виктор Милан - Дикие карты
Кренсон тихо открыл окно своей спальни, которое перед уходом не запер на задвижку, и заполз внутрь. Шатаясь, пошел в комнату Карла и бросил мешок с деньгами на спящего брата. Его трясло, когда он вернулся в свою спальню и запер дверь. Ему хотелось обмыть рану на руке, но до ванной было слишком далеко. Мальчик рухнул на кровать и больше не встал.
Он шел по пустынной сумеречной улице. Позади раздался шорох, и Кройд обернулся. Из подъездов, окон, автомобилей, канализационных люков появлялись люди, и все они смотрели на него. Мальчик продолжал идти дальше, как вдруг раздался звук, похожий на всеобщий вздох. Когда он оглянулся еще раз, люди угрожающе быстро догоняли его, на их лицах была написана ненависть. Тогда он бросился на преследователей, схватил ближайшего человека и задушил его. Остальные остановились, отступили назад. Кройд проломил голову еще одному. Толпа повернулась и бросилась бежать. Он погнался за ними…
III. День горгульи
Кройд проснулся в июне – высокий, худой, черноволосый, со всеми пальцами на руках – и узнал, что мать находится в лечебнице, брат окончил школу, сестра помолвлена, а у него появилась способность модулировать голос таким образом, что можно расколоть или разрушить практически любой предмет, если подобрать правильную частоту при помощи чего-то, вроде резонанса.
Он встретился с Бентли и попросил организовать одно крупное дело на этот период бодрствования; хотелось покончить со всем побыстрее, пока не одолел сон. И никаких таблеток, стоит только вспомнить кошмары последних дней своей предыдущей жизни!
На этот раз Кренсон уделил еще больше внимания планированию операции и задавал более продуманные вопросы, когда Бентли, прикуривая одну сигарету от другой, прорабатывал детали. Потеря обоих родителей и предстоящее замужество сестры заставили его задуматься о непостоянстве человеческих отношений. Ему пришло в голову, что приятель тоже может не всегда оказаться под рукой.
Он сумел повредить систему охранной сигнализации и разрушить дверь в банковское хранилище настолько, чтобы обеспечить себе доступ, только у него не было намерения разбивать все стекла в трех окрестных кварталах в процессе подбора нужной частоты. И все же ему удалось успешно удрать с большим количеством наличных.
На этот раз Кройд арендовал сейф в банке на противоположном конце города, где и оставил большую часть своей доли.
Он снял комнаты в Виллидже, Мидтауне, на Морнингсайд-Хайтс и в Верхнем Ист-Сайде и внес квартплату за год вперед. Ключи носил на цепочке, на шее, вместе с ключами от сейфа. Ему хотелось иметь несколько мест для отступления, куда можно быстро добраться, где бы он ни находился, когда начнет одолевать сон. Две из квартир были обставлены мебелью; в остальных четырех лежали только матрацы и стояли радиоприемники. Кренсон спешил, позаботиться об удобствах можно и потом. В последний раз он проснулся, уже зная о нескольких событиях, которые произошли во время последнего периода сна, и это объяснялось только подсознательным восприятием передачи новостей по радио, которое он оставил включенным.
Оборудовав последнее убежище – на Бауэри, Кройд отыскал Джона, объяснил, кто он такой, и повел его обедать. Истории, которые тот рассказывал о бандах охотников на джокеров, производили удручающее впечатление, и когда в тот же вечер его стали одолевать голод, сонливость и озноб, он принял таблетку, чтобы не заснуть, и отправился патрулировать окрестности. Одна или две таблетки, решил он, погоды не сделают.
В ту ночь бандиты не показывались, но Кренсона угнетала вероятность проснуться в следующий раз джокером. Поэтому он проглотил еще две таблетки за завтраком, чтобы несколько оттянуть события, и в последовавшем приливе деятельности решил обставить свое жилье.
В тот же вечер пришлось выпить еще три таблетки, чтобы в последний раз провести ночное патрулирование города. От его пения, пока он шел по Сорок второй улице, разлетались одно за другим стекла в домах, а в радиусе нескольких миль выли все собаки. Проснулись также пара джокеров и туз, обладавшие способностью слышать в ультразвуковом диапазоне. Бранниган, обладатель ушей летучей мыши (он погиб через две недели, под статуей, сброшенной Винченти Мускулистым в тот самый день, как его самого настигла пуля нью-йоркских полицейских), разыскал Кройда, намереваясь вбить его в землю в отместку за головную боль. Однако дело кончилось тем, что Бранниган поставил ему несколько рюмок и научил исполнять тихий ультразвуковой вариант шлягера «Бухта Гэлуей».
На следующий день на Бродвее Кренсон в ответ на ругань таксиста заставил его машину вибрировать, пока та не развалилась на части. Затем он обратил свой гнев против остальных автомобилей. Только когда вой сирен напомнил ему о таком же шуме у школы в тот первый День дикой карты, он повернулся и убежал.
Кройд проснулся в начале августа в своей квартире на Морнингсайд-Хайтс, медленно припомнил, как туда добрался, и дал себе слово на этот раз не принимать таблеток. Увидев наросты на своих вывернутых руках, он понял, что будет несложно сдержать обещание. На этот раз ему хотелось заснуть поскорее. Выглянув в окно, он преисполнился благодарности судьбе за то, что сейчас ночь, так как путь до Бауэри был неблизким.
Проснувшись в среду в середине сентября, Кренсон обнаружил, что стал темно-русым, среднего роста, обычного телосложения мужчиной с нормальным цветом лица без каких-либо видимых признаков синдрома дикой карты. Он провел несколько простых тестов, которые, судя по прежнему опыту, могли выявить его скрытые возможности. Однако ничего из области особых талантов не проявилось.
Озадаченный, он оделся в наиболее подходящую по размерам одежду, которая имелась под рукой, и вышел из дома – позавтракать в каком-нибудь кафе. По дороге купил несколько газет и затем прочел их, поглощая тарелку за тарелкой с яичницей, вафлями, оладьями.
Кройд доехал до центра на подземке и там зашел в первый показавшийся ему приличным магазин, где полностью сменил одежду. В ближайшей к магазину кондитерской съел два сэндвича с консервированной говядиной вместе с картофельными оладьями. Что ж, он может просидеть здесь за едой целый день – такое ощущение, словно внутри него работает доменная печь.
Кренсон расплатился и вышел. «Сколько же минуло месяцев? – спрашивал он себя, почесывая лоб. – Надо посмотреть, как там Карл и Клодия, узнать, как дела у мамы».
Подойдя к двери, он остановился с ключом в руке. Потом положил ключ обратно в карман и постучал. Через несколько секунд Карл открыл дверь.
– Да?
– Это я, Кройд.
– Боже! Заходи! Я тебя не узнал. Так давно…
– Да, порядком.
Он вошел в дом.
– Как вы тут живете?
– Мама все так же. Врачи предупредили, чтобы мы не слишком надеялись.
– Да. Надо еще денег для нее?
– До следующего месяца хватит. Но потом пара сотен не помешает.
Кройд протянул ему конверт.
– Если я поеду ее навестить, то она ничего не поймет, раз я так изменился.
Брат покачал головой:
– Она бы ничего не поняла, даже если бы ты и не изменялся. Хочешь поесть?
– Да, конечно.
Они пошли на кухню.
– Пожалуйста, ростбиф, сэндвичи.
– Здорово! Как твои дела?
– О, я начинаю становиться на ноги. Сейчас лучше, чем было вначале.
– Хорошо. А Клодия?
– Удачно, что ты объявился именно теперь. Она не знала, куда посылать приглашение.
– Какое приглашение?
– В субботу она выходит замуж.
– За того парня из Джерси?
– Да. За Сэма. Он управляет семейным бизнесом. Довольно прилично зарабатывает.
– Где будет свадьба?
– В Риджвуде. Можешь поехать туда со мной. Я на машине.
– Ладно. Интересно, какой подарок они бы хотели?
– Тут где-то был список. Сейчас найду.
– Прекрасно.
После обеда Кройд отправился за телевизором фирмы «Дюмонт» с шестидюймовым экраном. Купив его, он договорился о доставке в Риджвуд. Затем навестил Бентли, однако отклонил предложение несколько рискованного дела из-за того, что на этот раз не обладал никакими особыми талантами. Собственно говоря, ему просто не хотелось рисковать получить по башке – в прямом смысле или со стороны закона – перед самой свадьбой.
Они пообедали в итальянском ресторане, а потом несколько часов просидели за бутылкой кьянти, беседуя о делах, строя планы. Бентли пытался объяснить товарищу преимущество долгосрочных сбережений и перспективы когда-нибудь стать респектабельным господином – сам он почти оставил надежду на это.
Большую часть ночи Кройд гулял, чтобы потренироваться в оценке слабых мест зданий и подумать о переменах в своей семье. Когда он проходил по западной части Центрального парка, грудь неожиданно зачесалась, а потом сильный зуд распространился по всему телу. Через минуту он вынужден был остановиться и едва не разодрал себя до крови. Возможно, это проявление аллергии – новое воплощение сделало его излишне чувствительным к какому-то растению в парке.
