Василий Головачёв - Предсказанное. Том 2
— Но Служба совсем обнаглела! Нас отстреливают открыто, без предъявления обвинений, как бешеных собак!
— Успокойся, они за это заплатят.
— Я не хочу ждать, хочу действовать! Надо немедленно заняться куратором либеро в Службе, этим поганцем Закаевым! Дайте мне обойму шустрых ребят, я лично его замочу!
— Закаева лично охраняет комиссар Европы Бальбесса Редгрейф.
— Да хоть сам дьявол!
— Им уже занимаются наши люди.
— Кто?
— Муртаза и Карауленко.
— Согласен, тогда поручите мне операцию по захвату комиссара Службы России. Он гнусный предатель!
— Артюхов интрасенс…
— Поэтому я и предлагаю убрать его! Уж слишком рьяно он исполняет свои обязанности в части преследования себе подобных.
— С ним тоже работают наши люди. — Баренц поморщился. — А тебе мы хотели поручить организацию новой базы. Соломон предложил использовать старую заброшенную исследовательскую станцию на Альгейбе.
— Где это?
— Гамма Льва, двойная звезда, один компонент оранжевый, другой золотистый, вращаются вокруг общего центра тяжести с периодом в шестьсот девятнадцать лет. Имеют несколько поясов обломочно-астероидного материала и две планеты.
— Работа интересная, не спорю, но мое место здесь, на Земле. Пока не отплачу мерзавцам их же монетой — не успокоюсь!
— Бескомпромиссный ты наш, — проворчал Ромашин.
— У тебя есть конкретные предложения? — окрысился Джума.
— У меня есть, — пробасил молчавший до сих пор Железовский.
— Выкладывай.
— Предлагаю выйти на Службу — конкретно на тех, кто участвовал в захвате Ван-Бисбрука, и предложить сделку: обменять пленниц на меня. Я сдамся.
— Ты с ума сошел!
Баренц и Ромашин переглянулись, одновременно перевели взгляды на Железовского, сидевшего с прежним невозмутимым видом.
— Тебе сразу дадут «вышку»! — продолжал Джума. — Ничего мы не выиграем!
— Пожалуй, я пойду с тобой, — сказал Ромашин. — Скрыть ликвидацию сразу двух руководителей оппозиции труднее, особенно если мы привлечем журналистов.
— Этого мало, — хмыкнул Баренц. — Ты ведь не просто так предложил эту идею?
— Непременное условие сдачи — свидание с женой! — сказал Железовский. — Или с женами, если мы пойдем вдвоем. Пусть нас отведут к ним.
— Понял! — воскликнул Джума. — Пока вы будете сдаваться, наши парни из контрразведки с соответствующей аппаратурой проследят за всеми действующими лицами и установят местонахождение изолятора, где содержатся пленники! Я правильно понял?
— Правильно, — ухмыльнулся Железовский. — Только следить за нами будет не контрразведка, а Майкл.
— Лондон?!
— Его возможности сделают ненужной суету и спецаппаратуру.
— Ты с ним говорил?
— Он согласен.
Баренц покачал головой. У него были сомнения в оптимальности выбранной стратегии, но лучшего варианта не видел и он сам.
— Как это сделать лучше всего?
— Через Леона Торопова, — предложил Ромашин.
— Его нет на Земле, — буркнул Железовский. — Скорее всего он отправился во времена моего праправнука. Искать его — тратить даром время.
— Пусть наши парни поищут связи Леона в Службе. Да и его папаша должен знать, с кем он общается.
— Я сам поговорю с ним, — кивнул Железовский. — В отличие от сына Милослав не интрасенс и скрыть свои мысли не сможет. Ну, а если и он не знает, тогда придется снова подключать Майкла.
— Почему нельзя подключить его к этому делу сразу?
— Не хотелось бы выглядеть перед ним совсем беспомощными.
— По-моему, спасение близких важнее любых эмоциональных оценок наших возможностей.
— Давайте обойдемся без дискуссий, — сухо сказал Баренц. — Джума прав, в нашем положении надо использовать все доступные нам средства и связи. Аристарх пусть допросит старшего Торопова и свяжется с Лондоном. Джума, твоя задача — оперативное обеспечение акции. Плюс организация базы на Альгейбе. Пусть наши интрасенсы попытаются нейтрализовать коллег, работающих на Службу. Этим мы облегчим задачу Майклу. Я выйду на председателя ВКС и попрошу официального расследования деятельности сектора Службы, связанного с либеро. Охота за людьми пока еще противозаконна, и если подключить средства массовой ионформации, будет скандал. Орден не захочет скандала… пока не изменит Конституцию, и мы получим передышку, пусть и небольшую.
— Не верю, — мрачно сказал Джума. — Это все полумеры. Ордену надо ответить тем же — мочить его вожаков везде, где только можно! А для этого нам нужен Мальгин. Куда он опять подевался?
Никто Джуме не ответил. Точно такой же вопрос вертелся в головах и остальных присутствующих.
— За работу! — бросил верховный комиссар Сопротивления, вставая.
* * *Один из самых удивительных памятников природы Земли — Гореме расположен в Турции, к востоку от города Невшехир. Он представляет собой скопление живописных скальных клыков, конусов, пирамид, столбов и башен белого или розоватого цвета. В некоторых из них еще в Средние века монахи вырубали храмы и кельи, в других люди создавали жилые и хозяйственные помещения, целые многоэтажные подземные города. Неудивительно поэтому, что Гореме стал центром паломничества и музеем под открытым небом, который посещали десятки тысяч людей. Однако никто из паломников и туристов не знал, что в одном из подземных городов северо-восточной окраины Гореме Служба общественной безопасности Турции устроила каземат для временного содержания «врагов народа».
Этот каземат был накрыт куполом полевой защиты, и определить его местонахождение, не зная кода секретной линии метро, было не под силу даже «триай-локатору» интрасенсов. В принципе, каземат турецкого СИЗО и создавался с таким расчетом, чтобы он был недоступен — в полном смысле этого слова — организации интрасенсов. Потому что содержались в нем именно «заговорщики»-интрасенсы, по официальной версии готовившие «криминальный переворот с целью захвата власти». Сюда же переправили и пленников с базы на Ван-Бисбруке. Интрасенсов среди них было немного, но это не имело значения: все они являлись родственниками «врагов народа» и подлежали психологической проверке.
Забава Боянова с малышом и Купава Мальгина были помещены в одну камеру-келью размером четыре на четыре метра. Здесь же, в углу помещения, находился туалет-утилизатор — крохотная кабинка с матово-белыми стенками. В другом углу располагались умывальник без зеркала и душевая кабинка. Остальное пространство занимали две кровати допотопного вида, с пружинными матрацами и бельем в желто-синюю полоску. Ни кресел, ни стульев, ни видео, ни компьютера — голые пористые известняковые стены, бугристый потолок, голый каменный пол, вытертый до блеска подошвами тех, кто обитал в камере до пленниц.
