Сергей Лукьяненко - Джамп (Сборник)
— В этом мире — не трогают, — признал Кэлос. — А есть станции, которые живут в постоянной войне с ближайшими планетами.
— Мне говорили…
Да, Маша уже глубоко прониклась жизнью Лиги. В ее голосе звучало искреннее чувство.
— Кэлос, как я понимаю, вы имеете какой-то военный опыт?
— В определенной мере, — тем же тоном, каким объяснял ребенку, что такое саркофаг, ответил Кэлос.
— Торговая Лига способна помочь Земле?
— Мы уже говорили с Петром о подобном варианте. Нет. Лига такую политику не проводит. А миры, способные на активное вмешательство, слишком долго искать. Вашей Земле осталось жить два-три дня, как я понимаю…
Маша встала как вкопанная.
— Три дня?
— Я говорил с куалькуа, — пояснил я.
— И что?
Да, конечно. Никто из них не знает истинной сути маленькой, послушной расы.
— У него есть связь… с другими особями.
— Да ты что?
— Сильные узнали о Геометрах. Эскадра Алари отозвана для разбирательств. Видимо, это произошло почти сразу, как мы ее покинули.
— Три дня… у нас только три дня? Но Андрей Валентинович говорил, что необходимо не меньше двух недель…
— Маша, пойдем, — мягко попросил я. — Чем быстрее мы обсудим все с дедом, тем лучше.
То ли жизнь у Торговой Лиги такая неторопливая, то ли Маша просто не знала более быстрых путей сообщения. К центру станции мы добирались почти час. В основном пешком, лишь два раза пришлось двигаться в огромных, пустых лифтах. Обитатели станции стали попадаться чаще, но внимания к нам по-прежнему не было. Может быть, именно это подчеркнутое невмешательство в чужие дела и привлекло Машу? Мы видели много странного и любопытного — людей с измененными пропорциями тела, сооружения, вырастающие из стен и потолка, группу подростков, пролетевших по центру туннеля — они не двигались, их влекло каким-то полем. Однажды вдали пронеслось огромное, не меньше чем с бегемота размером, существо. Но я не успел его толком разглядеть и даже не знал, чужой это, или просто робот причудливой формы.
Мы неуклонно приближались к центру станции. Теперь дорога-туннель вела кругами, наматывая слой за слоем. Кэлос был абсолютно равнодушен — он немало повидал таких станций.
То, что я сообщил Маше, словно обрезало все прочие темы для разговора. Я кратко пересказал, что произошло со мной, надеясь на такую же ответную любезность. Но Маша только кивала, слушая, и ничего не рассказывала. Кажется, ее приключения оказались куда серьезнее — или она так считала.
— А что с Даниловым? — задал я вопрос, ответ на который был ясен.
— Не знаю. Тут ведь более двухсот тысяч планет.
— Да? Уже? — вскользь спросил Кэлос. — Тень растет…
Я молчал. Чудовищно. Перед такими масштабами Конклав — как захудалый поселок перед Москвой, Новосибирском или самой столицей…
— Тоже вначале ужасалась… — кивнула Маша. — Но ты учти, Петр, что редкая планета Тени имеет более миллиона жителей.
Логично. К чему ютиться в городах, зачем скучиваться на тесной планете — когда доступен такой выбор? Чем меньше население, тем проще угодить всем жителям.
— Есть и большие миры. Как правило — центры каких-то империй и союзов. Но больше тысячи планет имеют население в одного человека!
— Каждому психопату — по миру… А вы неплохо разобрались в происходящем.
— Андрей Валентинович говорит, что Торговая Лига владеет наибольшим объемом информации. По крайней мере, в доступной человеку форме. Есть и такие планеты, где жители эволюционировали во что-то совершенно непредставимое.
— Это я тоже знаю.
— Вот, почти пришли…
Мы наконец-то выбрались из туннеля. Здесь он уже имел диаметр в десяток метров, и никаких хижин на стенах не висело. Уже на последних шагах я заподозрил что-то неладное — Маша поглядывала на меня, Кэлос начал улыбаться.
Ну? Чем хотите удивить? Голубым небом, что я вижу в проеме туннеля? Свежим ветром? Пением птиц?
Мысленно усмехнувшись, я с постным лицом шел вслед за Машей и Кэлосом. Туннель развернулся пологой воронкой, и по ней мы вышли на поверхность. На миг меня замутило — видимо, от резкой смены гравитационного вектора.
Потом все стало хорошо.
Благодать!
Под ногами трава. Над головой — чистое голубое небо с пушинками облаков. Течет неспешная, широкая река, скользят по ней треугольнички парусов — то ли яхты, то ли парусные доски. Зеленеет лес. Домики вдали, какие-то тонкие, изящные башни с флагами…
— Очень мило, — сказал я.
И Маша, и Кэлос смотрели на меня в полной растерянности. Я обернулся, поглядел в воронку — глубоко «внизу» тянулся ярко освещенный ход. Кто-то задумчиво, неторопливо брел вверх, к нам.
— Нет, я восхищен, — подтвердил я. — Да. Кэлос, я когда-то видел старый детский фильм про то, как группа подростков на фотонном звездолете полетела к другой звезде. Это… вымышленная история, такого не было. Так вот, в этом фильме на корабле тоже устроили комнату-имитатор. С полной иллюзией открытого пространства…
Они улыбались. Даже переглянулись понимающе. Ну ладно Кэлос, а Маша-то чего хохочет…
— Петр, оглянись повнимательнее, — попросил Кэлос.
Я снова окинул взглядом иллюзорный мир. И…
Как удар тока — ощущение Врат. Одни, другие, третьи… Невдалеке от нас, у реки, за лесом…
— Это не имитация.
Меня пробила дрожь, побежали по спине холодные мурашки. Я снова глянул в воронку туннеля — и отшатнулся.
Далеко-далеко…
В ином мире.
— Это планета Торговой Лиги, — торжественно сказала Маша. — Каждая их станция имеет сюда выход.
— Одна из альтернатив Вратам, — подтвердил Кэлос. — Рано или поздно, но Лига станет прокладывать и свои туннели между мирами. Я не знаю, что из этого получится. Но, как ты понимаешь, желаю им удачи. Для меня это актуальный вопрос.
— Боже мой… — только и прошептал я. Врата милосердно скрывали миг перехода. Врата не выглядели так обыденно — дырой в пространстве, кроличьей норой для любопытных Алис…
— Вот потому, — торжественно сказал Кэлос, — я и считаю, что вам надо принять Тень. Система неподконтрольного перемещения имеет массу минусов. А вот такая — рано или поздно она разовьется, снимет напряжение. Хочешь положится на сверхразум, обрести бессмертие — иди во Врата. Желаешь путешествовать из мира в мир, опираясь на осознанные желания — милости просим в Торговую Лигу.
— Этой штукой и сейчас можно пользоваться как транспортом! — отходя от воронки, воскликнул я. — Верно? Прилететь на станцию, прийти сюда, выйти с этой планеты на другую станцию…
