Александр Левченко - Экспедиция на Бермуды
- О чем речь, Влад! Но почему так трагично?! Нам осталось ещё совсем немного, ты только держись! Я же знаю твои возможности, тебе это не так уж и сложно! Ты только держись!
Мое внимание немного отвлеклось, и море сразу же напоминает о себе, устроив нам очередную холодную купель. Я пытаюсь взять себя в руки и полностью сосредоточиться на состязании с волнами, но тревога уже не исчезает. "Все будет хорошо, все будет хорошо!" - повторяю то и дело, но где-то глубоко в подсознании сидит тот, кто нисколько в это не верит.
И вдруг мне начинает казаться, что где-то далеко впереди взблеснули какие-то светлые точечки. Я даже поднимаюсь над сидением и напряженно всматриваюсь туда, пока не убеждаюсь окончательно, что это и в самом деле береговые огни. Я весь переполняюсь радостью, будто бы там, на небосклоне, засияла счастливая развязка нашей авантюры, и весело кричу:
- Влад, смотри, огни! Мы уже совсем близко от берега!
Влад почему-то молчит, и я оборачиваюсь к нему. Мое тело ещё продолжает двигаться, на лице ещё остается радостное выражение, а я уже знаю, почему не слышно его реакции. На катере, кроме меня, нет больше никого.
То, что происходит дальше - это какой-то кошмарный замедленный сон. Я медленно-медленно поднимаюсь на ноги, медленно-медленно поднимаю вверх руки и медленно кричу страшным голосом, как не кричал ещё ни разу в жизни:
- Вла-а-а-д!!! З-а-аче-е-ем ты-ы - та-ак, Вла-а-а-д!!! З-а-аче-е-е-е-ем!!!
Еще никогда мир не казался мне таким гадким, таким ужасным и преступно равнодушным, как сейчас. Медленно движутся по ветру темные холмы волн, капли дождя друг за другом пролетают свой короткий жизненный путь, совсем близко на береге люди спокойно спят в кроватях, и ничего не изменилось от того, что в бывшем аномальном районе Бермуд так бессмысленно, так нелогично, так несправедливо погиб посланец другой цивилизации. Из моего горла рвутся самые неприличные, самые язвительные слова, которые мне только известны, я проклинаю землю, море, все естественные и сверхъестественные силы за то, что Влада нет и больше никогда не будет.
Неожиданно мир, словно обидевшись на меня, переворачивается вверх ногами, и я, на миг зависнув в воздухе, лечу в холодные объятия волн. Мой сумасшедший крик затухает, переходя в обычные пузыри воздуха, закипающие перед лицом, я чувствую непреодолимое желание вдохнуть и, теряя над собою контроль, начинаю неистово рваться на поверхность, как обычный утопающий. Спасибо моему подсознанию аквалангиста, заставившему руку схватить загубник и почти силком впихнуть его в рот, обрывая этим никому не нужное смертельное представление. Я несколько раз жадно втягиваю животворный воздух и, придя немного в себя, посылаю морю последнее проклятие.
Ситуация резко ухудшилась, непривлекательная перспектива найти свой вечный приют на морском дне становится совершенно реальной, но сейчас это почему-то мало волнует меня. Я превращаюсь в своеобразный гибрид человека и робота, существо, лишенное собственных эмоций и страха за жизнь и стремящееся лишь к одному: выполнить просьбу-приказ, поставленный перед ним. Внезапное осознание того, что каждый вдох понижает шансы на успех, это сигнал к активным действиям, и я решительно направляю свое тело вверх, чтобы определить, куда нужно двигаться. За то мгновение, что мне удается продержаться на поверхности, я успеваю заметить все, что необходимо: и направление волн, и слабенькие огоньки, которое мигают вдали. Теперь остается только плыть.
Вскоре я определяю оптимальную глубину для своего движения и начинаю работать по-настоящему. Поскольку до поверхности не очень далеко, то направление волн я примерно ощущаю спиной. Правда, постоянные небольшие изменения давления вызывают неприятные ощущения в ушах, но зато я могу намного реже подниматься вверх для уточнения курса. Это тем более удобно, что мою маску смыло сразу же при падении с катера, и теперь каждый раз, выныривая на поверхность, я вынужден обтирать лицо рукой. Под водой же я быстро приспособился плыть с закрытыми глазами, поскольку и так ничего не видно, и если немного жалею о чем-то, то это за дыхательной трубкой, которая была прикреплена к маске.
Ощущение времени я утратил ещё на острове, и поэтому даже примерно не могу оценить, как долго нахожусь в воде. Огоньки на берегу стали лишь едва ярче, это дает основания надеяться, что мой заплыв начался не так уж давно, и поэтому резкое щелканье в ушах для меня становится полнейшей неожиданностью. Оно свидетельствует о том, что давление в баллонах акваланга упало ниже контрольного уровня и воздуха осталось всего лишь на несколько минут.
Те последние атмосферы я высасываю до капельки и только тогда, когда уже не могу больше ничего вдохнуть, поднимаюсь на поверхность. На этот раз мое аквалангистское подсознание ничем не способно помочь, и, немного побарахтавшись, я сознательно отстегиваю лямки и сбрасываю со спины баллоны. Свинцовый пояс тоже, конечно, не подарок, но от него никак не избавишься, и я продолжаю свое плавание с несколькими лишними килограммами.
Да, вот теперь настало время по-настоящему пожалеть за дыхательной трубкой. Правда, без маски её нечем прикрепить к голове, но в конце концов можно было бы просто держать рукой и лежать на поверхности воды, работая одними ногами, пока волны сами не вынесут на берег. Ведь сил, я уже начинаю это чувствовать, осталось маловато.
Я плыву, держа лицо в воде и поднимая голову лишь для того, чтобы вдохнуть, и мало-помалу начинаю ощущать, как какой-то новый звук вплетается в свист ветра и плескание воды. В конце концов я специально прислушиваюсь, и что-то похожее на радость заполняет мою душу: это шум волн, набегающих на побережья! Боже мой, неужели я доплыву?!
Только теперь я чувствую, что хочу жить не только для того, чтобы выполнить последнюю просьбу Влада. Близость берега прибавляет мне новых сил, и я невольно начинаю делать более энергичные гребки, хотя и знаю, что включен последний резерв организма и его нужно беречь. Шум прибоя все сильнее и сильнее, но с каждой минутой пояс будто бы тяжелеет на килограмм. У меня уже начинает появляться мысль, что установку можно просто взять в руку и избавиться в конце концов от свинцового балласта, но пока что я гоню её подальше, как провокационную. "Еще немножко, ещё совсем немного! "призываю к борьбе свое немеющее тело. Впереди уже видно песчаную косу, дальше будто бы какие-то одинокие деревья, и я собираю вместе остатки последних сил, когда вдруг... чувствую под собой что-то твердое!
Первое желание, которое приходит в голову - это стать на ноги и радостно закричать во все горло, но в последний миг мое аквалангистское "я" сдерживает душевный порыв, и новая волна, подхватив меня, заботливо несет к берегу. Я держусь на воде до тех пор, пока не упираюсь руками и ногами в песчаное дно, и тогда начинаю ползти вперед. Следующая волна уже не похожа на предыдущие, она грубо хватает мое тело и тянет его по песку, пока не обессиливается и не откатывается обратно, стремясь утащить за собой. Я ползу дальше, меня снова волочит по дну, и снова ползу, и ещё раз волочит, и еще, и еще... Наконец я чувствую, что волны уже не добираются до меня, делаю попытку подняться на ноги и... теряю сознание.
