Александр Левченко - Экспедиция на Бермуды
- Нику... - неожиданно слышится за спиной голос, едва выделяющийся на фоне штормовых шумов. Вот кретин, упрекаю сам себя, бросаясь туда: так зациклился на неизбежности своего погружения, что следил только за левым бортом. Влад висит на одной руке, второй держит фонарь, и у меня внезапно холодеет в животе: а где же энергетическая установка?! Вопрос застревает в горле, и я молча втягиваю своего друга в катер.
Влад садится просто на днище, прислоняется спиной к борту и закрывает глаза. Я не отваживаюсь спросить его о результатах погружения и тоже опускаюсь на мокрое деревянное покрытие. Вокруг нас свищет ветер, плещется вода и сечет мелкий дождь.
- Нику, - произносит наконец Влад, - слушай меня внимательно.
Он мог бы этого и не говорить, я и так ловлю каждое его слово, но, судя по голосу, речь пойдет о слишком серьезных вещах.
- Я сделал почти все, что было необходимо, - говорит Влад и после этих слов, расстегнув кожаную сумку на свинцовом поясе, вытягивает из её небольшую плоскую коробку. - Вот она.
Я чувствую, как мои глаза округляются, губы ползут куда-то в сторону, а плечи медленно поднимаются вверх. Как, это та вещь, в которой сконцентрирована колоссальная энергия?
- Да, Нику, - едва усмехается Влад в ответ на мой немой вопрос, - это - энергетическая установка. Осталось решить, что с ней делать дальше.
- Первым делом нужно отсюда выбраться, а потом будем решать, - говорю я и сразу же поправляюсь: - ты будешь, - и начинаю подниматься.
- Подожди, Нику, - отрицательно качает головой Влад, - у нас есть ещё немного времени. Мой последний выбор труден, как никогда.
Я не совсем понимаю его, но слово "последний" режет слух, будто лезвие бритвы.
- Что ты хочешь... - начинаю я и тут же смолкаю, видя поднятую руку Влада.
- Самым надежным было бы просто уничтожить установку, - говорит он, как бы размышляя вслух, - но тем самым я оставлю планету в состоянии неуверенности на долгое, очень долгое время. А это - постоянное напряжение, постоянное ожидание наихудшего для многих, многих людей... Ликвидация последний способ, когда уже не останется больше ничего... А у меня есть ещё одна возможность...
Он поднимает голову, смотрит мне в лицо, и я понимаю, что у него есть последняя надежда, и эта надежда связана со мной.
- Влад, друг мой... - голос у меня дрожит, а на глазах появляется предательская влага, - я сделаю для тебя все, клянусь тебе... но ты не можешь... ты не имеешь права...
Я никак не могу найти нужного слова и бессильно замолкаю, а Влад глубоко вздыхает и говорит:
- Спасибо, Нику... Однако оставим эмоции. Выслушай меня, это очень важно.
Я киваю головой и, на несколько секунд подставив лицо под дождь, рукой стираю капли вместе с непрошеными слезами, а Влад между тем ведет дальше:
- Честное слово, у меня не было никаких предчувствий, когда я отправлялся на Бермуды, но на всякий случай я оставил в условленном месте твой адрес. Если мой товарищ остался жив, он придет к тебе. С того дня, когда должна официально завершиться наша экспедиция, ты будешь ждать его ровно две недели. Запомни, Нику, с третьего по шестнадцатое августа. Если он не придет в эти дни, то не придет больше никогда...
Влад делает короткую паузу и продолжает:
- Ты отдашь ему эту вещь и расскажешь обо всем, что здесь происходило. А если он не придет, то на следующий день, семнадцатого, уничтожишь установку. Я разблокировал защитные системы, и теперь это делается очень просто: снимешь с лицевой стороны золотую фольгу, она легко отклеится, и коснешься пальцем красного кружка.
Влад снова на миг замолкает и заканчивает с какими-то новыми нотками в голосе:
- Вот и все, Нику... Это - моя последняя просьба к тебе. Я уверен, ты все сделаешь, как нужно...
Слезы душат меня, я не могу вымолвить ни слова и лишь коротко киваю головой. Влад собирается передать установку мне, но вдруг останавливается, на минутку закрывает глаза и только после этого кладет её на мою ладонь.
- Держи, Нику. Обещаю тебе, что несколько дней она ни у кого не будет вызывать излишнего любопытства. За это время ты должен добраться домой... А теперь - поехали!
Я кладу концентрированные гигатонны энергии в сумку на поясе и начинаю снимать баллоны акваланга, но Влад делает отрицательный жест рукой и говорит:
- Не надо, Нику, пусть будут на тебе. Немного неудобно, но зато надежнее. Я сейчас думаю, что мы должны были сразу одеть акваланги, чтобы застраховаться от разных неожиданностей. Правда... тогда Станко вряд ли промахнулся бы...
Я перебираюсь в тесную носовую часть и жду этого же и от Влада, но он остается на месте, объясняя виноватым голосом:
- Извини, мне там будет тяжело...
Вместе с необходимостью действовать ко мне возвращается решительность и уверенность в своих силах. С большим трудом разместившись на сидении водителя, я оборачиваю голову к Владу, вижу его спокойное лицо, и неожиданно зажигаюсь верой в то, что все закончится хорошо.
- Еще ничего не потеряно, Влад, - говорю ему почти весело, - ты, главное, держись. Дай только выбраться из этого залива, добраться до населенных мест. Мы найдем там хорошего врача, даже лучше знахаря, и вылечим тебя, ты только держись!
Влад усмехается, хлопает меня рукой по спине и, наклонившись за борт, перерезывает нейлоновый канат, соединяющий нас со станцией. Наш катер снова становится свободным морским судном, а белый конус буя - простым металлическим поплавком. Я завожу двигатель и спрашиваю Влада:
- Какой у нас теперь курс?
- Держись пока что за волнами, а дальше пойдешь вдоль побережья, отвечает он.
Я трогаюсь с места и снова погружаюсь в борьбу с морской стихией. Правда, сейчас вести катер немного легче, чем тогда, когда мы добирались до буя. Тактика несложная: оседлать волну и двигаться вместе с ней, пока можно, однако в последнее мгновение нужно быть очень осторожным, чтобы не очутиться под следующим водным валом. Пока я приобретаю нужные навыки, нас несколько раз хорошенько обливает, но в конце концов мы начинаем двигаться уверенно и без особых приключений.
Вдруг я чувствую на плече Владову руку и слышу тихий голос своего друга:
- Извини, Нику... Может, это покажется тебе чересчур сентиментальным, но... если когда-нибудь ты будешь смотреть на звездное небо, отыщи на нем созвездие Лебедя. Там среди более ярких, но далеких звезд есть одна близкая, слабенькая двойная звезда. Она не имеет своего имени, а лишь цифровое обозначение - шестьдесят один. Вспомни в эту минуту, что раньше у тебя был друг, который жил возле нее... И ещё одно: попроси за меня извинения у Сашо...
Владовы слова бьют в самое сердце, и снова удушливая волна подкатывается к горлу. Моя светлая надежда тает, как весенний снег, вместо этого в душу заползает холодное тревожное ощущение чего-то непоправимого, и я едва не кричу в отчаянии:
