Дэвид Эддингс - Рубиновый рыцарь
- Паж? - краем уха Спархок услышал шепот Телэна. - Меня называли по разному, всяко бывало, но это что-то новое.
- Тсс! - цыкнул на него Берит.
- Но что удивляет меня даже больше, - продолжал Олстром, - так это то, что в одном отряде я вижу рыцарей из всех четырех Воинствующих Орденов. Насколько я слышал, отношения между Орденами в последнее время далеки от сердечных.
- Мы выполняем поручение, прямо связанное с безопасностью Церкви, объяснил Спархок. - Оно представляет чрезвычайную важность, поэтому совет магистров Четырех Орденов решил соединить наши усилия, чтобы вернее добиться цели.
- Единство среди Рыцарей Храма, так же как и в самой Церкви, слишком запоздало! - раздался резкий голос из дальнего угла комнаты. Священник вышедший из тени был одет в подчеркнуто строгую черную сутану, та же строгость была и на аскетичном лице со впалыми щеками. Светлые волосы спадали на плечи, как-будто охваченные на этом уровне лезвием ножа.
- Мой брат, - представил его Олстром. - Патриарх Кадашский Ортзел.
Спархок, лязгнув доспехами, поклонился.
- Ваша Светлость, - почтительно произнес он.
- Это дело, касающееся безопасности Церкви, заинтересовало меня, сказал Ортзел, подходя ближе к свету. - Что это за дело, которое заставило Магистров забыть все старые распри и личную неприязнь и послать своих лучших рыцарей в поход вместе?
Спархок на мгновение задумался и решил рискнуть:
- Знакомы ли, Ваша Светлость с Энниасом, первосвященником Симмура?
Лицо Ортзела потяжелело.
- Мы встречались, - сказал он ровно.
- И мы имели такое удовольствие, - сухо заметил Келтэн. - И сыты им по горло.
Ортзел чуть улыбнулся.
- Я полагаю наши мнения о добром первосвященнике более или менее совпадают, - предположил он.
- Вы верно нас поняли, - спокойно заметил Спархок. - Первосвященник Энниас питает надежды занять в церковной иерархии место, которого, по мнению наших магистров, он не достоин.
- Да, мне приходилось слышать об этих его устремлениях.
- Это основной предмет нашего путешествия, Ваша Светлость, - сказал Спархок. - Первосвященник Симмура во многом влияет на государственные дела Элении. Полноправная правительница государства - королева Элана, дочь короля Алдреаса, однако она серьезно больна и Энниас держит в руках королевский совет, а значит и казну. Именно имея доступ к сокровищнице он может надеяться заполучить Золотой Трон. Сейчас у него в руках почти неограниченные богатства, и некоторые члены Курии оказались не в силах устоять перед соблазнами. Наша миссия состоит в том, чтобы содействовать поправке здоровья Ее Величества, чтобы она могла снова взять управление страной в свои руки.
- Странно, что королевством управляет женщина, - сказал Олстром.
- Я имею честь быть Рыцарем Королевы, мой Лорд, - объявил Спархок, и, я надеюсь, также ее другом. Я знаю ее с тех пор, когда она была еще совсем ребенком и заверяю вас, что королева Элана - не обычная женщина. В ней больше стали, чем в любом монархе по всей Эозии. Как только она обретет здоровье, Элана сразу же займется водворением Энниаса в надлежащее ему место. Королева отрежет ему доступ к сокровищнице так же легко, как могла бы отрезать локон своих волос. А без этих денег все надежды первосвященника рухнут.
- Вижу миссия ваша чрезвычайна важна, сэр Спархок, - произнес патриарх Ортзел, - но что привело вас в Лэморканд?
- Позвольте говорить откровенно, Ваша Светлость.
- Конечно, сын мой.
- Не так давно мы обнаружили, что болезнь королевы Эланы не естественного происхождения. Чтобы найти лекарство, мы вынуждены были прибегнуть к чрезвычайным мерам.
- Ты говоришь слишком деликатно, Спархок, - неожиданно прогремел Улэф, снимая свой увенчанный рогами огра шлем. - Мой Пандионский брат пытается сказать, что королева отравлена, и нам придется прибегнуть к магии, чтобы исцелить ее.
- Отравлена? - побледнел Ортзел. - Уж не хотите ли вы сказать, что подозреваете первосвященника Энниаса?
- Увы, но все указывает на это, Ваша Светлость, - вступил в разговор Тиниэн. - Нам не известны все подробности, но у нас есть веские доказательства его вины.
- Вы должны выступить с этим перед Курией! - воскликнул Ортзел. Если все, что вы говорите - правда, это просто чудовищно!
- Обо всем случившимся уже известно патриарху Демоса, Ваша Светлость, - заверил его Спархок. - Ему мы можем вполне доверять, и он в нужное время представит дело на рассмотрение Курии.
- Да, Долмант человек честный и надежный, - согласился Ортзел.
- Прошу, вас мои Лорды, садитесь, - спохватился барон. - Все, о чем вы рассказываете так важно, что я совсем позабыл обо всех приличиях. Могу ли я предложить вам чего-нибудь освежающего?
Глаза Келтэна заблестели.
- Не беспокойтесь, - сказал ему Спархок, подвигая стул для Сефрении. Она села, Флют забралась к ней на колени.
- Ваша дочь, мадам? - спросил Ортзел.
- Нет, Ваша Светлость, она найденыш. Однако я ее очень люблю.
- Берит, - позвал Кьюрик, - мы вряд ли здесь понадобимся. Пойдем-ка на конюшню, посмотрим наших лошадей, - и они оба покинули комнату.
- Скажите мне, мой Лорд, - обратился Бевьер к барону Олстрому, - что ввергло вас в нынешнюю войну? Какие-нибудь старые распри?
- Нет, сэр Бевьер, - ответил барон, посуровев. - Это произошло совсем недавно. Примерно с год назад мой сын подружился с рыцарем, говорившем, что он из Каммории. Не так давно я узнал, что он настоящий негодяй. Он поощрял моего молодого неразумного сына в его тщетной надежде получить руку дочери соседа графа Герриша. Девушка эта оказалась сговорчивой, хотя я и ее отец никогда не были дружны. Но вскоре после этого Герриш объявил, что обещал свою дочь другому. Мой сын пришел в ярость. Его так называемый друг стал поощрять в нем чувство и предложил отчаянный план. Они похитят девушку, тайно обвенчаются и предстанут перед Герришем уже с внуками, чтобы смягчить его гнев. Они перебрались через стену замка графа и ворвались в спальню его дочери. Недавно я узнал, что этот мнимый друг моего сына предупредил графа и в спальне их встретил Герриш со своими семью племянниками. Мой сын предположил, что это девушка предала его и вонзил ей в грудь свой кинжал. После чего племянники графа накинулись на него с мечами, - Орстром замолчал, сжав зубы. Его глаза наполнились слезами. - Сын мой, конечно, поступил бесчестно, и я бы не стал начинать какие-то распри, как ни тяжела для меня потеря его. Но то, что случилось после смерти моего сына и породило вечную вражду между Герришем и мною. Не удовольствовавшись смертью моего сына, граф и его племянники изуродовали его мертвое тело и бросили на ворота моего замка. Это было жестокое оскорбление, но камморианец, которому я тогда еще доверял, предложил одну хитрость. Он сказал, что у него неотложные дела в Каммории, но обещал прислать мне на помощь двух своих доверенных людей. Не далее как на прошлой неделе ко мне прибыли двое и сказали, что пришло время отмщения. Они повели моих воинов в дом сестры графа и там убили семерых ее сыновей его племянников. Потом я узнал, что эти двое подстрекали моих солдат и те позволили себе откровенные вольности в отношении сестры Герриша. Затем она была изгнана, я боюсь, что нагая, в замок ее брата. Примирение совершенно невозможно теперь. У Герриша много союзников, равно как и у меня и весь Западный Лэморканд теперь на грани всеобщей войны.
