Аристарх Нилин - Ловцы душ
— Это одно и то же.
— С философской точки зрения, вы правы, а с биологической нет.
— Чего?
— Это я как специалист говорю.
— Ясно. Выходит, у вас не слаще чем у нас?
— В этом плане, да.
— Значит выход один. Не даться им живым.
— Простите, но разве это выход? Вы просто облегчите работу тем, кто вас ищет. Раз у вас сотрут память, то, стало быть, для вас, как для личности, это равносильно смерти. Выходит, что оба варианта равносильны, тогда где же смысл?
— Что значит смысл?
— В любом поступке, надо искать смысл. Если вы что-то делаете, то делаете не так, как того хотят от вас. Но если совершаемые вами действия носят иной характер, они должны быть к чему-то направлены. Если, к примеру, человек на Земле, совершает самоубийство, он принимает это решение, поскольку не хочет многолетней процедуры, которая рано или поздно приведет его либо к смертельному приговору, либо к длительному заключению. Он меняет свою судьбу и одномоментно совершает себе приговор и его исполнение. При этом он не знает, что ждет его на самом деле, тюрьма или смерть. В вашем же случае, все иначе.
— Может быть. А вам-то, какое дело?
— Действительно, какое нам дело. Можно только один вопрос?
— Задавайте.
— А альтернативы наказания, о которым вы сказали, нет?
— Нет. На Норфоне давным-давно ввели такую практику. За все преступления, стирание памяти и новая личность. Быстро, просто и никакой мороки.
— Оригинально, — произнес Михаил, и извинился, понимая, что оригинального в этом ничего нет, скорее, слишком радикально и поэтому достаточно жестоко.
— Странно, а мне показалось, что ваше общество гораздо более высоких гуманных принципов. Видимо первое впечатление обманчиво.
— А вы что были на Норфоне?
— Да, пришлось, побывать.
— Скажите, — обратилась к инопланетянке, Сысоева, — а разве нет никаких смягчающих вину обстоятельств, которые бы могли как-то изменить столь суровый приговор?
— Смеетесь!
— Почему. Всегда есть условия, при которых преступника государство не только оправдывает, но даже берет под свою защиту.
— Не знаю, у нас таких правил нет.
— Елена Степановна, это называется гуманизм и практицизм в одном флаконе, на стадии, к которой мы, возможно, когда-нибудь тоже придем. А главное, сколько бюджетных средств экономится. Тысячи тюрем, и все что с этим связано, становятся ненужными. Промыл мозги и до свидания, как говорится, гуляй Вася в новом обличье. Мечта для любой государственной машины, которая занимается борьбой с преступностью.
— Вы утрируете.
— Нет, я просто размышляю вслух, — в этот момент, взгляд Михаила упал на инопланетянку, точнее её пояс, на котором висели, подобно пулеметной ленте, небольшие баллоны.
— Извините, а у вас воздуха на долго хватит? Насколько мне помнится, ресурс баллона не вечен.
Инопланетянка, положила руку на один из баллонов, и произнесла: — Я знаю. Но живой я никому не дамся в любом случае.
— Послушайте, может быть вам взять нас в заложники, и попытаться таким образом спасти свою жизнь, или такой вариант на вашей планете не приемлем? — неожиданно для Михаила произнесла Сысоева, обращаясь к инопланетянке.
Та удивленно посмотрела на неё и медленно произнесла:
— Вы что, серьезно?
— Или нас не примут в расчет в случае вашей поимки?
— Этого я не знаю.
— В любом случае, это единственный шанс. Другого, как я понимаю, у вас нет. Воздух рано или поздно закончится, или вас поймают, и прежде чем возьмут, вы убьете нескольких землян, все это вместе взятое, мало что изменит лично в вашей судьбе. Не так ли?
— Если бы я была на Норфоне, то это было бы действительно так, а на вашей планете, не знаю.
— В любом случае, вы поможете нам, а мы вам, если действительно можно будет говорить о спасении таким образом. В конце концов, жизнь и смерть, две противоположности человеческого бытия, и между преступлением и подвигом во имя спасения человека, есть тоже что-то общее, объединяющее их и одновременно противопоставляющее человеческому бытию.
— Мудрено говорите, хотя смысл и понятен. Но что конкретно вы предлагаете?
— Не знаю. Может быть, как-то вступить в переговоры, и посмотреть, что из этого получится?
— У меня нет связи.
— А на спасательной шлюпке?
— Она уничтожена.
— Простите, если шлюпка взорвана, связи нет, воздух на пределе, на что вы рассчитывали? — произнес Михаил, удивленно глядя на инопланетянку.
— Когда корабль подбит, и внутри полыхает, ни о чем не думаешь, а спасаешься, чтобы заживо не сгореть. Спасательная шлюпка, одноразовое средство, так что толку от неё мало, разве что выследят быстрее и найдут. А воздуха, сколько было, весь мой. Так что, выбирать не из чего было, да и думать некогда.
— Хорошо, так как поступим?
— Не знаю. Впрочем, мне все равно, времени жизни у меня действительно осталось не так много, — и она снова положила ладонь на один из баллонов с воздухом.
— Тогда пойдемте, — произнесла Сысоева, надо выйти на открытое место, по всей видимости, скоро начнется спасательная операция, и нас начнут искать и тогда с помощью вашего пистолета, — она скосила взгляд на оружие, которое инопланетянка продолжала крепко сжимать в руке, — можно будет дать сигнал, чтобы нас заметили с воздуха.
Сысоева поднялась с земли, отряхнулась и, подав Михаилу руку, помогла подняться. Все трое пошли по направлению, которое как они полагали, было на восток.
Глава 6
Михаил по-прежнему чувствовал слабость, поэтому двигались медленно, то и дело останавливаясь, чтобы передохнуть. Присев на пне в очередной раз, он посмотрел на инопланетянку снизу вверх и спросил:
— Простите, а как вас зовут?
— Куди.
— Скажите, Куди, а вы знали, что в тех цилиндрах, что вы похитители, находятся энергетические субстанции людей?
— Естественно, — мрачно произнесла она, и добавила, — иначе, зачем было их похищать.
— А вы знали, что вне контейнера они могут существовать очень короткий срок?
— В такие тонкости я не вдавалась, а что?
— Да так, ничего, просто на вашем корабле все цилиндры были открыты, а стало быть, все содержимое в них погибло.
— Что делать, не судьба. Кстати, а вы не в курсе, куда делись восемь недостающих цилиндров?
— Понятия не имею, — поспешно ответил Михаил.
— Ничего, те, кто выложил за подобную операцию такие бабки, наверняка все застраховал, так что в убытке не будут.
Михаил хмыкнул и ответил:
— Надо же, все как на Земле. Оказывается душу тоже можно застраховать.
— Что вы сказали?
— Мы не очень понимаем, что представляет собой энергетическая субстанция, и называем её просто душой.
