Елена Федина - Призрак Малого Льва
Было время, она меняла мужчин, подыскивая что-то подходящее. С кем-то даже было хорошо. Этот же был словно создан для нее. И она всегда об этом догадывалась, иначе не тянуло бы ее к нему с такой силой.
Все было так, как она хотела. От и до. Только на двадцать лет позже. И только теперь она с особой остротой поняла, чего лишил ее Ричард своим волевым решением. Все это могло быть тогда! Еще на Наоле! Все могло быть так прекрасно! От досады в глазах защипало.
За окном кто-то скребся в стекло. Ингерда совсем забыла, где находится.
— Что это? — спросила она чуть слышно.
— Дождь, — ласково ответил Леций.
И это были первые слова, которые они друг другу сказали в эту ночь. Ей вдруг показалось, что он сейчас встанет и уйдет. Что это конец.
— Ты не уйдешь? — спросила она испуганно.
Он посмотрел ей в лицо и крепко прижал ее к себе.
— Нет.
— Не уходи от меня.
— Я просто не смогу.
Утро было хмурым, хотя дождь и кончился. Новый день призывал вернуться к реальности. Разбуженная светом, Ингерда растерянно сидела на кровати, ища тапочки. Леций вышел из ванной, коротко поцеловал ее в губы и начал одеваться. Нечто похожее было и с другими: пылкая ночь и серое, равнодушное утро, когда чувствуешь себя совершенно ненужной. Удивительно, как быстро мужчины умеют переключаться.
— Кажется, мое время вышло, — сказал Леций, стоя перед ней уже в плаще.
— Мне тоже пора на космодром, — ответила она, — иди. Не люблю собираться при свидетелях.
Он еще с минуту смотрел на нее, потом исчез. Это произошло так неожиданно, что она вздрогнула: забыла с кем имеет дело. Потом, набравшись сил, она встала, дошла до ванной и долго стояла под душем, снимая с себя нервное напряжение. Вода шумела, и по лицу катились струи, как горячие потоки нескончаемых слез.
— Вставай, красавица, завтрак готов!
Миранда сладко потянулась под одеялом. Патрик стоял над ней, подбоченясь, и насмешливо смотрел на нее.
— Или ты думаешь, что прилетела сюда спать?
— Я — человек умственного труда, — сказала она в свое оправдание, — мой мозг должен отдыхать.
— А меня ждут роботы-проходчики. Иди умывайся, горе мое.
Он был похож на отца, только выше и плечистей. И активней в тысячу раз. С Торвалом было скучно. Патрик же все время теребил и не давал покоя.
Миранда постаралась умыться быстро, но он уже воздевал руки к небу, когда она наконец вышла из ванной.
— Ты что там, утонула?
— Успокойся, подождут твои проходчики.
— Чай уже остыл.
— Послушай, тебе нельзя жениться, — сказала она, присаживаясь за стол, — ты слишком нетерпелив.
— Я пока не собираюсь.
— Кстати о женщинах: я тебе тут не мешаю?
— Успокойся, — усмехнулся Патрик, — я найду, где встретиться с женщиной, — перенаселением мы не страдаем.
— Я кое-что заметила, — сказала Миранда.
— Да?
— По-моему, тебе нравится эта девушка. Риция.
— Никакой сенсации в этом нет, — пожал плечом сын, — конечно, мне нравится Риция. Мы друзья.
— И только?
— Спустись с небес на землю, — сказал Патрик недовольно, — Риция — принцесса. Она дочь Верховного Правителя.
— Всякое бывает, — пожала плечами Миранда, — ей нравился ее сын, и ей трудно было представить, как он может не нравиться другим.
— Не бывает, — сказал сын жестко, — и хватит об этом.
— Хорошо, поговорим о чем-нибудь другом, — согласилась она.
Он рассказал, что на днях раскопали какую-то странную гробницу: совершенно замкнутый огромный куб, выложенный изнутри черным гранитом, в котором лежало десять мумий. Если бы робот-проходчик не выдолбил люк в стене, туда просто невозможно было бы проникнуть: ни окон, ни дверей.
— Город был построен во вполне цивилизованном обществе, — интригующе смотрел ей в глаза Патрик, — при чем тут эти мумии?
— Если там есть надписи, — улыбнулась Миранда, — расшифруем.
— Нет там надписей.
Они допили чай и стали собираться.
— Боже! — снова воздел руки к небу Патрик, — что ты надела?
— Как что?
— Там раскопки. Глина, грязь. Дождь все размыл. У тебя сапоги-то есть?
— Конечно, нет. Я же лингвист, а не землекоп.
— Горе ты мое. Ладно, подберем тебе что-нибудь на складе.
Дождя не было, но утро было хмурым. Долина Лучников была покрыта зелеными рощицами и пестрым разнотравьем. Ближе к горам все было перерыто, в коричневом месиве развороченной земли копошилась техника. Модуль опустился на стоянку возле рабочего корпуса, выстроенного наскоро, из готовых блоков. Он состоял из одних кубов, как произведение из детского конструктора для двухлетних карапузов.
Патрик выпрыгнул на перепачканный бетон и подхватил Миранду на руки.
— Сейчас поедешь на мне, — сказал он весело, — а дальше — хоть на крыльях.
— Ладно-ладно. Я тебя тоже в свое время натаскалась.
— Неужели?
— Ты был тяжелым и все время пачкал меня шоколадом.
Пройдясь по первому этажу, он довел ее до подсобки, где были лопаты, ведра, каски, тряпки, сапоги, комбинезоны, куртки и прочая мелочь.
— Наряжайся, красавица.
— А зеркало тут есть?
— Ну, конечно! И салон-парикмахерская. И ателье.
Миранда выбрала сапоги и куртку. Свою работу она представляла несколько иначе. Она думала, что прилетит, сядет за компьютер и будет иметь дело только с информацией.
— Мама, это дикое место, — объяснял ей Патрик, — людей не хватает. То, что разведчики находят достойным внимания, они складывают в контейнеры у входа в подземелье. Наши археологи сидят и копаются в этих контейнерах. И тебе придется.
— А туда, внутрь, нельзя?
— Тебе мало быть по уши в грязи? Хочешь, чтоб тебя засыпало?
— Но ведь интересно же!
— Скорее, жутко.
— А ты что, там бываешь?
— Я? — Патрик посмотрел на нее и усмехнулся, — нет, конечно.
На втором этаже было его ведомство. Сын включил все рабочие видеообъемы, связался с каждым роботом-проходчиком и посмотрел, что каждый делает.
