Роберт Шекли - Лабиринт Минотавра
Молодая женщина пояснила, что приметила его на улицах и сразу же поняла, что он минотавр — это прозвучало как констатация факта, а вовсе не как моральный укор. Она надеется, что ее наблюдательность не будет истолкована превратно. И она решилась заговорить с ним потому, что он — жертва дискриминации, а она и группа ее друзей посвятили себя борьбе с дискриминационными законами — расистскими, женоненавистническими и прочими в том же духе — таких законов полным-полно во всех частях лабиринта.
Минотавр вежливо кивал, хотя, честно признаться, почти не понимал, о чем она ведет речь.
— Минотавры, — говорила она, — относятся к классу неприкасаемых, которые именуются чудовищами. На то, чтобы стать жертвами, они обречены с самого рождения и даже не задумываются о каких-либо личных чаяниях. Им отказано в праве на образование, кроме зачаточных знаний о том, как прятаться и спасаться, и они не могут успешно конкурировать на рынке труда. Таким образом, нарушаются их неотъемлемые права осознавших себя разумных существ — они привязаны, как крепостные, к одному-единственному занятию, а чего они хотят на самом деле, никого не заботит…
— По крайней мере, нас теперь обеспечивают производственной страховкой, — брякнул Минотавр, ощущая известное раздражение: его собственное положение всегда казалось ему уникальным, а тут вдруг выясняется, что он лишь типичный представитель класса чудовищ, и не более.
Однако чудовища, естественно, слабо ориентируются в политике, и Минотавру вдруг пришло на ум, что она права — никто никогда не баловал его передышкой, только и слышно: чудовище, туда, чудовище, сюда, чудовище, пошевеливайся — но чудовищ не так уж и много, а военные барабаны стучат со всех сторон. Минотавр не был полностью уверен, укладывается ли его жизнь в предложенную схему, в школе он засыпался на метафорах и тщательно избегал использовать сравнения на публике, если это не грозило ему прослыть полным дураком.
— Очень мило, что ты озабочена моей судьбой, — произнес он осторожно. — Но что дальше? Мы продолжим этот разговор?
Она решительно качнула головой.
— Я участница боевых групп сопротивления. Мое имя Минерва, моя задача — конкретные действия. Полагаю, за тобой гонится какой-нибудь герой?
— Уж это точно, — согласился Минотавр.
— Тогда тебе первым делом нужно убежище, — заявила Минерва. — Место, где бы ты мог отдохнуть и восстановить былую ориентировку в окружающем мире или обрести новую. А мы тем временем решим, что делать с тобой — извини, для тебя — дальше.
— Минерва, — повторил Минотавр. — Хорошее имя. Это не ты часом известна также под именем Афина?
Он пришел к уверенности, что видел ее портрет на политической странице «Лабиринт таймс».
Она кивнула.
— Афина — так меня звали в рабстве, когда я была богиней эллинов. Потом я прослышала о научной футурологии. Мой разум осознал возможности человеческого развития, чему способствовали Шековский и другие мыслители XX столетия. Я приняла латинское имя Минерва, как символ веры в цивилизацию, призванную прийти на смену эллинской. Я ответила на твой вопрос?
— Более чем, — откликнулся Минотавр.
Тогда она предложила ему встретиться с ней снова на том же углу завтра в полдень. Вот он и пришел, увы, слишком рано. Но где же она?
— А вот и я, — объявила Минерва. — Пойдем!
25. ИНОПЛАНЕТНЫЙ НАБЛЮДАТЕЛЬ.
Минотавр последовал за Минервой к другому углу, где поджидал длинный черный автомобиль. Стекла в автомобиле были тонированные, заглянуть внутрь Минотавр не мог — но обратил внимание, что номера дипломатические, с индексом инопланетного наблюдателя: такие индексы нынче встречались все чаще, поскольку Дедалов лабиринт наделал порядочно шуму во всех цивилизованных уголках галактики.
Уже залезая в машину, Минотавр подумал, что для Тесея это была бы превосходная уловка, чтобы захватить противника врасплох. Разве с Тесея не сталось бы нанять парочку статистов и женщину, заманить Минотавра в машину, и — трах! бах! — вот и еще одно чудовище повержено, и по всей Элладе гремят приветственные крики. Такой коварный трюк — вполне в стиле Тесея, но Минотавр был фаталистом: чему быть, того не миновать. Он забрался в салон, и машина сразу же рванула с места.
А рядом оказался инопланетный наблюдатель собственной персоной, в чем нельзя было усомниться, поскольку волос у хозяина машины не усматривалось вообще, а на губах лежала синяя помада.
— Не тревожься, старик, — произнес инопланетянин, — мы вытащим тебя из всего этого.
Говорил он потешно, как и большинство чужаков, с выраженной слабостью фрикативных согласных. Минотавр испытал облегчение: значит, это все-таки не ловушка — и отозвался:
— Очень мило с вашей стороны. Однако не хотелось бы, чтоб у вас из-за меня возникли неприятности.
— О, не брани себя, старик, — заявил инопланетянин. — Мы почитаем своей обязанностью помогать братьям по разуму, попавшим в беду.
— Но ведь я чудовище, — сказал Минотавр, предположив, что чужак, вследствие неведомых особенностей восприятия, мог этого не заметить.
— Сие мне известно, — объявил синегубый. — На моей планете мы не признаем таких различий. Именно потому нам присуждают Высшую награду галактических планет для существ разумных и добрых, притом три года подряд. Вы говорите так: три года подряд?
— О да, — ответил Минотавр, — это правильный оборот речи.
— На моей планете, — провозгласил чужак, — мы сказали бы: три года, прожитых обычным порядком. У нас не принимают метафор действия. И у нас не выделяют чудовищ в отдельную категорию. На моей планете Оу-Фанг, или просто Фанг для краткости, мы признаем одну-единственную категорию — разумные существа.
— Замечательно, — сказал Минотавр.
— О да. Мы относим это к заведомым фактам.
— Местное языковое завихрение, — сказал Минотавр.
— Совершенно верно. А кроме того, все мы принадлежим к одной специальности.
— Вот как, — сказал Минотавр.
Какое-то время они ехали молча, потом Минотавр все-таки спросил:
— Что же это за специальность?
— Извините, не понял…
— Что это за специальность, к которой принадлежат все жители планеты Фанг?
— Мы все железнодорожные инженеры, — сообщил инопланетный наблюдатель.
— Как такое возможно? — осведомился Минотавр.
— Мы все получаем одинаковую заработную плату и одинаковые льготы — ежегодный трехнедельный отпуск и отпуск по беременности для тех, кто предпочел быть плодоносящими существами женского пола. Мы все служащие Всеобщей железнодорожной корпорации планеты Фанг, и все — владельцы акций. Место председателя правления и другие высшие должности мы занимаем все по очереди.
