Сергей Лукьяненко - Колесо фортуны
Потом стало тихо. Земля исчезла вообще. Я несся среди космоса, вокруг тихо угасали звезды и сворачивались в клубки туманности. Редкие звездолеты были чудовищно огромны, но необратимо разрушены. Потом Вселенная начала сворачиваться в точку, и я положил руку на клавишу стартера. Надо было возвращаться.
Но единственное, что меня еще держало это взгляд Януса Полуэктовича и слова Корнеева. Где-то там, далеко позади, в настоящем и солнечном мире, остались друзья и коллеги, остался НИИЧАВО и Соловецк, Наина Киевна и Хома Брут, даже Амвросий Амбруазович Выбегалло...
А вокруг было Ничто. Вселенная сжалась в точку над которой парила моя машина времени. Секунду или миллион лет, ибо времени уже не стало, а спидометр зашкалило, она дрожала в сингулярности. Это было так тоскливо, что я закричал. Не помню уже, что я сказал, кажется, что-то очень известное и избитое. Но Вселенная стала вновь расширяться.
Звезды фейерверком пронеслись сквозь меня и превратили Ничто в небо. Гирлянды созвездий и паутина туманностей на мгновение воссияли вокруг, но тут вспыхнуло солнце и под ногами вспухла Земля. Вокруг замелькали какие-то волосатые кроманьонцы, люди в тогах, рыцари в броне, алхимики над ретортами. Я дождался, пока мир приобрел привычные очертания, и остановился. Все было реально.
Люди может быть, чуть поскучнее, чем в реальности, но абсолютно убедительные. Ни одного прозрачного изобретателя или идиота с мечом и автоматом. Минуту я переводил дыхание, озираясь. Вот пробежал мальчик с удочкой, но он вовсе не стремился завести со мной умную беседу или спереть машину времени. Вот подошел милиционер, очень похожий на сержанта Ковалева. Он-то явно собирался со мной побеседовать, но я дал по газам, и перенесся на пару лет вперед. Кажется, это и был тот мир, который я искал.
Я закурил, оглядываясь по сторонам. Здесь, конечно, еще не делали ЭВМ, помещавшихся в маленький чемоданчик. Но все было столь вещественно, что я не сомневался именно здесь пиратствовал Выбегалло.
Решив останавливаться каждые два года, я выжал сцепление и отправился в путь. Мне потребовалось совсем немного времени. Всего пятнадцать остановок. Потом я ударил по клавише стартера, и машина времени провалилась обратно.
В реальность...
...Это м-мерзко и от-твратительно! - кричал где-то рядом Федор Симеонович. - В-вам придется отвечать, г-гражданин Выбегалло!
- Позвольте-позвольте! - грохотал бас Амвросия Амбруазовича. - Же-не сюи па фотиф!8 Молодежь нынче пошла... слабонервная! Нас царские жандармы не запугали! Не смейте мне хамить, Киврин!
- Тихо, - сказал Янус Полуэктович. Очень спокойно, но веско. И сразу наступила тишина. Я открыл глаза и увидел, что все смотрят на меня. С таким сочувствием, что мне стало неудобно.
- Ребята... Бросьте вы... - прошептал я, поднимаясь.
Корнеев помог мне, радостно гаркнув:
- О, очухался Привалов!
Поддерживаемый Витькой и Романом, я встал. Растерянно сказал:
- Извините, пожалуйста...
- Что вы, что вы, г-голубчик, вы прекрасно д-держались... отворачиваясь, сказал Киврин. Кристобаль Хозевич молча подошел ко мне, хлопнул по плечу, и, словно смутившись своего порыва, отошел в сторону.
- Полагаю, все мы убедились... Мир тот достаточно материален, - сказал Невструев. Выбегалло радостно закивал.
- Единственный вопрос, стоящий перед нами, каким законным образом можно осуществлять... Ну, скажем мягко обмен технологиями с этим миром.
- Как это каким? - завопил Выбегалло. - Налицо, понимаете ли, мой героический эксперимент... И экскурсия товарища Привалова налицо! Садимся, едем, и добываем культуру материальную и духовную! Милости просим!
- Привалов, вы согласились бы еще раз там побывать? - спросил Невструев.
Я покачал головой.
- Нет, Янус Полуэктович. Извините, нет. Давайте лучше я на картошку съезжу.
- Полагаю, это общее мнение? - спросил Невструев. Никто ему не возразил.
Тогда Выбегалло всплеснул руками:
- Как же это, товарищи? Где ваше гражданское мужество?
- Вы проделали это путешествие без колебаний, не так ли, Амвросий Амбруазович? - спросил Хунта.
Выбегалло гордо кивнул:
- Да! И никакое слабоволие и малодушие надо мной не довлело!
- Это не малодушие. Это чистоплотность, - холодно сказал Невструев. Что ж, тогда это тема будет поручена вам лично, Амвросий Амбруазович. Опыт у вас есть, силы духа не занимать. Поработайте во благо народных закромов.
Выбегалло замолчал, хватая ртом воздух. А Янус Полуэктович продолжил:
- Остаются, конечно, открытыми ряд вопросов. Например с обменом валюты, ибо даже новые, шестьдесят первого года, рубли вам не помогут. Но мы, со своей стороны, добьемся валютных ассигнований. Иной вопрос как к вам отнесутся... Там?
- Инсинуации, - косясь на корреспондентов, сказал Амвросий Амбруазович. - Выбегалло чист перед законом!
- Работа вам предстоит трудная, но интересная, никак не реагируя на Выбегалло, - говорил Невструев. - Вы согласны, не так ли?
Амвросий Амбруазович помолчал секунду. Похоже, он взвешивал все плюсы и минусы. По лицам ребят я видел, что они волнуются. Но я был спокоен. Они просто наблюдали за моим путешествием. А я был там. Выбегалло, конечно, не прочь урвать "чего-нибудь этакого" из мира за пределом времен. Но бывать там регулярно... Он был, конечно, дурак, но дурак осторожный и трусливый.
- Своевременно заостренный вопрос! - сказал Выбегалло. - Очень правильная постановка проблемы! Что нам эти вещи... Сомнительного производства? Что, я спрашиваю, товарищи? Что лучше - несуществующая культура придуманного мира, или наши дорогие сотрудники?
- Как ни странно, даже вы лучше, - сказал Жиан Жиакомо. - Никогда не подозревал себя в возможности такого признания... Но, сеньоры... Честность побуждает признаться.
А Выбегалло несло...
- Надо еще разобраться со многими вопросами! - размахивая руками перед шарахающимся Питомником, говорил он. - Кто создал этот... С позволения сказать времяход? Кто напридумывал эти неаппетитные миры, а? Имя, товарищи, имя!
Все уже постепенно расходились. Киврин и Хунта дискутировали вопрос, что лучше отправить все привезенные предметы назад, в будущее, или сдать на хранение в Изнакурнож. Янус Полуэктович что-то дружелюбно говорил Седловому, и тот растерянно кивал головой... Корнеев грубо пихал меня под ребра и усмехался. Ойра-Ойра, поглядывая на чемоданчик с ЭВМ, спросил:
- Скоро у нас такие появятся, Сашка? Что-то я невнимательно за спидометром следил...
- Лет тридцать, - сказал я. - Впрочем, не знаю. Это там тридцать лет. А как у нас... Не знаю.
- Пойдем, перекурим, - предложил мне Амперян. И таинственно похлопал себя по оттопыренному карману пиджака. Я вспомнил, что к Эдику на днях приезжал в гости отец из Дилижана, и кивнул:
