Карел Чапек - Война с саламандрами (сборник)
Карел Чапек - Война с саламандрами (сборник) краткое содержание
Карел Чапек
Война с саламандрами (сборник)
© Т. Аксель (наследник), 2015
© Н. Аросева (наследник), 2015
© А. Бобраков-Тимошкин, 2015
© Ю. Молочковский (наследник), 2015
© ООО «Издательская Группа „Азбука-Аттикус“», 2015
Издательство Иностранка®
Война с саламандрами
Книга первая
Andrias Scheuchzeri
Глава 1
Чудачество капитана ван Тоха
Если бы вам вдруг приспичило искать на карте островок Тана-Маса, вы нашли бы его прямо на экваторе, немного к западу от Суматры. Но если бы вы спросили капитана Я. ван Тоха, что это, собственно, за Тана-Маса, у берегов которой его судно «Кандон-Бандунг» только что бросило якорь, он сначала какое-то время ругался бы, а потом ответил бы вам, что это самая грязная дыра во всем Зондском архипелаге, еще более поганая, чем Тана-Бала, и, по крайней мере, столь же гнусная, как Пини или Баньяк; и что единственный человек – если его можно так назвать, – живущий там (не считать же, в самом деле, этих вшивых батаков[1]), – это пьяный вдупель торговый агент, помесь кубу с португальцем, еще бо́льшая свинья, мошенник и нехристь, чем чистокровные кубу и белый человек, вместе взятые; и что если на этом свете есть нечто по-настоящему пропащее, то это, сэр, – пропащая жизнь на этой самой пропащей Тана-Масе.
После этого вы, вероятно, спросили бы капитана, зачем же он в таком случае бросил здесь свои чертовы якоря, как будто собирается тут провести по меньшей мере три чертовых дня; в ответ капитан уязвленно засопел бы и проворчал что-нибудь в том смысле, что «Кандон-Бандунг», конечно, не стал бы сюда заходить только ради чертовой копры или пальмового масла, это ясно, да впрочем, вам до этого нет никакого дела, сэр, а я получил чертовы приказания, сэр, – и ругался бы при этом столь заковыристо и многословно, как, собственно, и следует ругаться уже немолодому, но для своих лет еще вполне хорошо сохранившемуся морскому капитану.
Но если бы вместо надоедливых вопросов вы предоставили капитану Я. ван Тоху возможность ворчать и ругаться себе под нос, то смогли бы узнать побольше. Разве по нему не видно, что ему просто необходимо излить свою душу? Оставьте его на минутку в покое – и его недовольство само найдет себе выход. «Вот какие дела, сэр, – заговорит капитан, – эти ребята у нас в Амстердаме, жиды проклятые, там, наверху, вдруг говорят: жемчуг, братишка, поищи-ка какой-нибудь жемчуг. Говорят, что сейчас все с ума сходят по жемчугу и всему такому». Тут капитан плюнет от отвращения. «Ну да понятно, – все хотят свои бабки в жемчуг вложить. Это все потому, что вы, людишки, все время хотите воевать и так далее. Ну и, конечно, дрожите за свои денежки. Для этого, сэр, даже название есть – кризис». После чего капитан ван Тох на какой-то миг задумается, не стоит ли завести с вами речь о макроэкономических вопросах; в наши дни, в конце концов, ни о чем другом и не говорят. Но здесь, у Тана-Масы, для этого слишком жарко, да и лень; так что капитан ван Тох махнет рукой и пробормочет: «Ну конечно, жемчуг! Сэр, на Цейлоне его подчистили на пять лет вперед, на Формозе вообще запретили добывать, – так ведь нет, говорят, давай, капитан ван Тох, ищи какие-нибудь новые месторождения. Поезжайте на эти поганые острова, вдруг там найдутся целые россыпи раковин…» – тут капитан презрительно-громко высморкается в небесно-голубой платок. «Эти крысы в Европе, наверное, думают, что здесь можно еще найти что-то, о чем никто не знает! Вот козлы же, прости господи! Хорошо еще, что от меня не требуют тут заглядывать в пасть батакам – вдруг они там жемчуг выращивают. Новые ме-сто-ро-жде-ни-я! Вот новый бордель в Паданге – это я понимаю, но месторождения? Сэр, я ведь эти острова знаю, как свои штаны… От Цейлона – до поганого острова Клиппертона. Если кто-то думает, что тут еще можно найти что-то, на чем можно сколотить капитал, так флаг ему в руки, на здоровье! Я тут плаваю тридцать лет, а теперь эти полудурки хотят, чтобы я здесь что-то открыл!» Капитан ван Тох прямо задыхается от такого оскорбительного предписания. «Пусть они пошлют сюда какого-нибудь молокососа, тот им такое откроет, что они все клювы поразевают; но требовать этого от человека, который так знает эти места, как капитан Я. ван Тох… Ну согласитесь, сэр. В Европе, наверное, еще можно что-нибудь новое открыть, но здесь… Сюда ведь люди-то приезжают только затем, чтобы вынюхать, что здесь можно сожрать, да даже и не сожрать – купить и продать. Если бы в поганых тропиках еще сохранилось что-то, что можно продать за двойную цену, – то вокруг этого тут же столпились бы агенты и махали бы грязными носовыми платками пароходам семи держав, призывая остановиться. Такие дела, сэр. Я об этих местах, простите за нескромность, знаю больше, чем министерство по делам колоний ее величества королевы». Тут капитан ван Тох попытается превозмочь свой справедливый гнев, что у него в конце концов – после долгой борьбы – наконец получится. «А видите вон там тех двух жалких лодырей? Это ловцы жемчуга с Цейлона, господи прости, сингалезы[2]как они есть, как их Бог сотворил; только вот зачем Он их творил, я не знаю. И вот теперь я таскаю их с собой, сэр, и если мне удается найти кусок побережья, на котором нет надписей „Агентство“, или „Батя“, или „Таможенное управление“, я запускаю их в воду, чтобы они, значит, раковины искали. Вон тот бездельник, который пониже ростом, ныряет метров на восемьдесят; как-то на Принцевых островах на глубине девяноста метров он выловил ручку от киноаппарата, но жемчуг – хе! Куда там! Эти сингалезы – никчемные отбросы. Вот такая у меня поганая работа – делать вид, будто бы я скупщик пальмового масла, а при этом искать новые месторождения этих самых раковин. Может, потом они захотят, чтобы я для них открыл какой-нибудь неоткрытый континент? Нет, сэр, это не дело для порядочного капитана торгового флота. Я. ван Тох вовсе никакой не поганый искатель приключений, сэр. Вовсе нет, сэр…» И так далее. Велико море, а океан времени безграничен; ты можешь плевать в море – но воды в нем не прибавится, можешь проклинать свою судьбу – но не переменить ее; и вот, после долгих предисловий и отступлений мы возвращаемся к тому, что капитан голландского судна «Кандон-Бандунг» Я. ван Тох, вздыхая и ругаясь, лезет в шлюпку, чтобы отправиться в кампонг[3]на острове Тана-Маса и поговорить там с вечно пьяным метисом, помесью кубу и португальца, о некоторых коммерческих вопросах.
– Sorry, Captain, – сказал в конце концов метис, – но здесь, на Тана-Масе, никаких раковин нет и не было. Эти грязные батаки, – проговорил он с неописуемым отвращением, – сожрут и медузу, они вообще больше в воде сидят, чем на суше, а бабы у них воняют рыбой, да так сильно, что вы себе даже не представляете… О чем бишь я? Ах да, вы о бабах спрашивали.
– А может, тут есть какой-нибудь кусочек побережья, – спросил капитан, – где эти батаки не лезут в воду?
Метис от кубу и португальца покачал головой:
– Нет, сэр. Разве что вот залив Дьявола, но вам он ни к чему.
– Что значит «ни к чему»?
– Потому… потому что туда никому нельзя, сэр. Налить вам, капитан?
– Thanks. Там что, акулы водятся?
– Акулы… Ну и вообще, – неохотно пробормотал метис. – Дурное это место, сэр. Батакам не понравилось бы, если бы туда кто-нибудь полез.
– Да почему?
– Черти там, сэр. Морские черти.
– Что еще за морские черти? Рыба такая?
– Да нет… не рыба… – уклончиво ответил метис. – Просто черти, сэр. Подводные черти. Батаки их называют тапа. Просто тапа. Говорят, у них там свой город, у чертей. Налить вам?
– А как он выглядит… этот морской черт?
Метис пожал плечами:
– Ну, как выглядит… Как черт. Я его видел один раз… То есть – только голову. Возвращался в шлюпке от мыса Хаарлем… и вдруг из-под воды передо мной – раз! – высовывается такая башка…
– Ну и что? На что она похожа-то?
– Черепушка у него… ну как у батака, сэр, только совершенно лысая.
– А это, часом, не батак был?
– Нет, сэр. В том месте никаких батаков нет – ни один не полезет в воду. А потом… Потом оно начало моргать нижними веками, сэр. – Метис содрогнулся от ужаса. – Нижними веками, которые закрывают весь глаз. Вот такой вот тапа.
Капитан Я. ван Тох повертел в толстых пальцах стакан с пальмовым вином.
– А ты, часом, пьян не был, а? В стельку, как обычно?
– Был, конечно. Как бы иначе я туда поплыл? Батакам не нравится, если кто-нибудь этих… чертей беспокоит.
Капитан ван Тох покачал головой:
– Никаких чертей нет, братишка. А если бы они и были, то похожи бы были на европейцев. Это, наверное, рыба была или вроде того.
– Ага, рыба… – заикаясь, принялся возражать метис. – У рыбы, сэр, рук нет. Я ведь, сэр, не батак, я в школу ходил в Бадьюнге… Я еще, наверное, помню десять заповедей и иную науку и так вам скажу: образованный человек всегда отличит черта от животного. Вот спросите у батаков, сэр.
