Александр Казанцев - Пылающий остров
Кадасима выпрямился, решительно подошел к щиту и стал присоединять провода к шинам, подключаемым к высокому напряжению.
Кленов пошевелил бескровными губами. Он понял, что хотел сделать японец.
В это мгновение зазвонил телефон.
По горной ухабистой дороге трясся автомобиль марки «лексингтон». В нем, крепко держась за кузов, сидел профессор Холмстед.
Он возвращался из своей лаборатории № 2, где после опыта имел со своим помощником длинный разговор. Этот человек был скромен и тих, начитан, образован. Но свою трубку он всегда раскуривал, зажигая страницы, вырванные из сочинений Шекспира. Не повышая голоса, он замечал, что и англичане и вся их культура заслуживают той же участи, что и страницы Шекспира. «Только тогда Ирландия будет свободной», — говорил он. Это был страшный человек, но удивительный ученый.
«Что за времена! Ирландец и Баков… И такие два изобретения делаются одновременно. Огромная ответственность лежит на мне! Но иначе и быть не могло, если решился приглашать на работу людей с сомнительным политическим прошлым».
Старик вздохнул и взглянул на небо. Там, среди потемневших туч, резко выделяясь на их фоне, плыло огненное облако. Это летящее зарево казалось Холмстеду зловещим. Оно мчалось по направлению к горам, постепенно уменьшаясь в размере. Ирландец работал.
Холмстед впервые в жизни потерял нить своей мысли. Выглянув, он попросил шофера свернуть на проселочную дорогу.
Дорога шла вдоль быстрой горной речки. Неспокойные струи слегка пенились, и на зеленоватой поверхности тянулись белые жилки и полосы. Вода походила на мрамор. Обрывистые склоны спускались к быстрине. Казалось странным, что этот маленький ручеек мог прорыть себе путь в такой толще.
Постепенно река становилась спокойней. Воды делалось все больше и больше. Наконец пенные волны успокоились. За поворотом, где дорога проходила под нависшей скалой, показалась плотина. Река исчезла. Вместо нее огромным удавом сползала вниз металлическая труба, скрываясь в небольшом здании из красного кирпича.
Автомобиль, скрипя тормозами на спуске, остановился около калитки. Профессор Холмстед, опираясь на палку, направился к домику под черепичной крышей. Навстречу уже шел инженер этой затерянной в горах гидростанции.
— Хелло, Сэндерс! Заехал к вам по двум причинам. Во-первых, я зол, как биржевик, потерявший в один день не меньше миллиона; во-вторых, я должен предупредить вас, что работы непоседливого ученика покойного русского профессора заставят нас скоро значительно увеличить нагрузку в лаборатории номер один.
Инженер, пожилой, бритый и спокойный, крепко потряс профессору руку и пригласил его войти.
Профессор уселся в уютном помещении. За стеклянной перегородкой почти беззвучно вращались турбины.
— Придется вам перейти на круглосуточную работу Это нам нужно для зарядки новых кленовских аккумуляторов.
Инженер приподнял бровь и пододвинул профессору коробку с сигарами.
Холмстед вытянул ноги, порывистым движением достал из кармана ножичек, обрезал кончик сигары и задумался.
… Поднявшись в свою комнату в мезонине, Мод бросилась к телефону. Долго никто не отвечал. Мод нервно вертела ручку индуктора. Наконец она услышала голос Кэда:
— Да, да, леди… Кэд много-много не понимай… Он ходил по всем комнатам. Мистер Кленов и мистер Вельт нигде нет. Он сейчас быстро-быстро бежит парк…
Трубку повесили.
«Боже, что это? Значит, теперь Кэд в комнате Кленова! Что ему нужно там? У него было такое недоброе лицо… Как узнать, что там происходит? Неужели Кленов в опасности? Что делать?» Мод металась по комнате.
«Ах, если бы увидеть… увидеть!» О счастье! Как она не подумала об этом сразу! Там, наверху, обсерватория отца. Из башенки, наверное, видно окно лаборатории. Там телескоп…
Заскрипели ступеньки под торопливыми шагами.
Кадасима повесил телефонную трубку и снова подошел к своему пленнику. В руках у него были концы проводов, присоединённых уже к шинам высокого напряжения. Не говоря ни слова, он стал обматывать левую руку и горло ученого оголенной проволокой.
— Вы понимаете, надеюсь, Иван Алексеевич, что я должен спешить? Угодно вам начать свои объяснения? Иначе я буду вынужден включить две тысячи вольт на эти шины.
Не спуская глаз с Кленова, японец подошел к щиту.
— Вы убийца, Кэд! Вы преступник! — прохрипел ученый. Закрученный вокруг горла провод перехватил голос.
Кадасима рассмеялся:
— Преступник? Убийца? Как это все наивно звучит, коллега. Знаете ли вы, что работая здесь, в лаборатории, над своими изобретениями, вы служите смерти! Вы становитесь соучастником массовых безжалостных убийств. Если хотите знать, то вы, Иван Алексеевич, во сто крат больше убийца, нежели я; уничтожая вас, я спасаю десятки тысяч, а быть может, и миллионы людей.
Кленов поежился.
Японец взялся за рукоятку контактора.
— Будете ли вы говорить, коллега?
— Нет, мистер Кадасима! — твердо ответил Кленов. — Пока я работаю для науки, для ее высоких идей, я работаю для жизни. Это вы хотите заставить науку служить смерти! Но я не стану убийцей, мистер Кадасима!
Лицо японца передёрнулось.
— Я ненавижу вас, изобретатель! Вам удалось сделать то, о чем я мечтал многие годы… Я ненавижу вас!
Мод вскочила из-за телескопа. Чтобы не упасть, она прислонилась к стене.
За окном были видны провода высокого напряжения. Плавной дугой провисая между чешуйчатыми изоляторами, шли они от высокой мачты, через трансформатор, к тому щиту, около которого стоял этот ужасный человек.
Провода протянуты в каких-нибудь десяти футах от окна, как гигантские струны. Они даже гудят, тихо и печально. Этот звук несет смерть!
С внезапной решимостью девушка бросилась к окну. Загремел упавший на пол телескоп. Схватив медную трубу, Мод прижала её к груди.
Внизу была земля… посыпанная песком аллея…
Мод раздвинула трубу телескопа и что-то прошептала.
Кадасима улыбнулся.
Кленов в последний раз увидел его отвратительные зубы и закрыл глаза.
— Я презираю вас! — сказал он и отвернулся.
Снова выступили красные пятна на скулах Кадасимы. Еще более сузились маленькие глазки.
— Хорошо, коллега. Если не я… если не Япония, то и никто другой, никакая другая страна не будет владеть вашим изобретением!
Тело Кленова напряглось. Он силился порвать свои путы.
В этот момент японец включил контактор…
На секунду Кадасима скользнул взглядом по изогнувшемуся дугой телу и не спеша вышел из комнаты.
