Роман Злотников - Ронин
— Ты только что чуть было не завалил последний экзамен!
— Почему?
Андрей махнул рукой — пойдем.
— Ты забыл, что тебе противостоят люди! Ты не попробовал с ними договориться, не пытался избежать боя. На свое счастье, ты не стал их убивать. Почему?
Ник, чувствуя себя крайне неловко, пожал плечами.
— Может, оттого, что они не представляли особой угрозы.
— Хорошо, иначе мне пришлось бы убить тебя. Посвященный в Искусство не может применять его против людей, никогда!
— Вы никогда не убивали людей?
Андрей замялся.
— Почти никогда. Только предателей во время Тьмы. Тех, кто пытался служить агрессорам, им пощады мы не давали. Ну и потом… Во время Первой войны. После этого никогда. — Он вздохнул. — И еще, ты слишком сильно поддаешься эмоциям. Вот этого-то я и боялся. За все приходится платить.
— О чем вы, учитель?
— Проходы через Коридор небезопасны, ты знаешь это. И одним из последствий бывает потеря контроля над эмоциями. Приступы бешенства, неуправляемой ярости, в Искусстве слишком много от древних методик берсерков.
Ник перепрыгнул через открытый канализационный люк.
— Это неизбежно?
— Отнюдь, это скорее исключение, чем правило. И все же я испугался, потеряй ты над собой контроль…
Он не закончил фразы, а Ник не стал переспрашивать. И без того было понятно, что бы тогда предпринял Рыцарь. Ник запомнил урок и мысленно поклялся всегда держать эмоции под контролем.
Они свернули в узкий переулок между заброшенными корпусами. Проход под маленькой аркой вывел их на полянку, окруженную по-осеннему голыми деревьями. Андрей остановился у ближайшего и прижался к нему лицом.
— Боже, какой запах! Ты знаешь, каждый раз, когда я его чувствую, я просто погружаюсь в детство.
Ник молча подошел и встал рядом. Андрей наконец оторвался от белой с черными пятнами коры и повернулся к нему лицом.
— Это дерево называется березой. Я говорил тебе, что родился на Земле?
— Кажется нет.
— Ну вот, теперь ты знаешь. У нашей базы росла целая роща этих берез, и иногда, когда у меня выпадал свободный день, мы с другом убегали в нее. Стояли вот так, прислонившись к стволу, и представляли, что мы живем во времена Нашествия и сражаемся в рядах группы самого Основателя. Планировали диверсии, проводили их, например соли как-то раз в котел с кашей насыпали. Нам потом сильно досталось от воспитателей, про камеры слежения по малости лет мы забыли. Задницы потом еще неделю болели. — Андрей потерся щекой о кору, вздохнул. — Но в рощу все равно продолжали бегать. Это была наша любимая игра. Сколько лет прошло, а запах осенней березы все еще помню.
— Андрей, а сколько тебе лет?
— Мне восемьдесят два года. Долгая жизнь входит в основу всего. Нас и так слишком мало.
Он улыбнулся, правильно оценив замешательство Ника.
— Мы бесплодны, Ник. Генетические изменения в наших организмах слишком велики, кто знает, какими будут наши потомки. Так что детей у нас не бывает.
— А как же вы пополняете свои ряды?
Андрей опустился на огораживающий дерево поребрик:
— Каждый год сотни тысяч девушек избавляются от своих детей. Мы же даем им альтернативу. За хорошее вознаграждение они позволяют нам модернизировать зародыши, вынашивают их и, получив деньги, забывают о нас навсегда.
Ник присел на корточки:
— А почему же вас тогда так мало? При таком-то выборе.
— Не каждый зародыш подходит. И еще меньше выживает после модификаций. А до получения необходимого результата доходит от силы каждый сотый.
Ника передернуло. Дети, лишенные детства, лишенные выбора, живые машины для защиты человеческой расы. Стоит ли эфемерная польза такой цены?
Андрей, прищурившись, разглядывал сорванную травинку. Выражение его лица не давало возможности проникнуть в его мысли, но Ник мог поклясться, что его учитель прекрасно разгадал тяготящие его ученика мысли.
— Не терзай себя ненужными сомнениями, они только помешают. А теперь нам пора. Завтра я улетаю. Письмо, которое я тебе дал, вскрой через сутки.
— А как же обучение? Я еще не готов!
— Прости, Ник. Времени уже не осталось. Грядут большие события, и Совет Ордена созвал всех Рыцарей. Не спрашивай меня, что случилось, я знаю не больше тебя. А сейчас вызови такси, нам надо отдохнуть.
Ник послушно достал телефон. Диспетчер, услышав название района, поначалу отказался от заказа, и Ник с трудом смог его уговорить, пообещав солидно увеличить плату. Минут через пять перепалки диспетчер, пообещав подыскать самоубийцу из таксистов, отключился. Впрочем, за такие деньги желающий нашелся скоро. Не прошло и десяти минут, как поблизости опустилась машина, на сей раз с автопилотом. Причем, судя по состоянию, стоимость машины едва ли превышала согласованную плату за проезд.
Всю дорогу до школы они просидели молча. Ник разглядывал проплывающие внизу огни большого города и размышлял о полученном уроке. Он серьезно покалечил дюжину человек, но ведь они напали на него первыми, и будь на его месте другой, тот бы и не подумал проявлять милосердие. Никто бы не смог уговорить шпану не бросаться на добычу. Улица не терпит слабаков, а проявлять себя они научены только через кулаки. Тогда как он мог предотвратить бой? И зачем бы он стал это делать? В глубине души Ник был все же доволен собой, подонки получили по заслугам и, может быть, в другой раз поостерегутся набрасываться на одинокую жертву.
Андрей, словно услышав его мысли, рассмеялся.
— Успокойся, ты осознаешь это потом, когда пройдешь чуть дальше по своему пути.
Больше они не проронили ни слова. На стоянке у школы они попрощались так, словно через несколько часов им предстояло встретиться вновь, и разошлись каждый в свою сторону. Впрочем, нет. Ник через пару шагов оглянулся и вглядывался в спину уходящего Андрея до тех пор, пока тот не скрылся за тенистыми вечнозелеными соснами, высаженными у искусственных прудов. Этот человек дал ему нечто большее, чем знания. Ник понял, что ему будет не хватать этого сурового и прямого человека, Рыцаря таинственного Ордена. Он все-таки сумел наполнить его жизнь смыслом, пусть даже сам Ник еще толком и не понимал, в чем тот самый смысл.
Когда он вошел в свой домик, то, скинув комбинезон, первым делом включил на полную громкость музыку и, достав из бара бутылку водки местного разлива, как следует напился. Этого требовала душа.
* * *Утро началось с печального известия — почтенный Кобаяси умер во сне. Увы, врачи, прибывшие по экстренному вызову почти мгновенно, только развели руками, столь обширное кровоизлияние в мозг не оставляло шансов на успешную реанимацию. В лучшем случае они смогли бы оживить тело, но личность была утрачена безвозвратно. Итиро Кобаяси, старший сын и наследник, после приличествующего по продолжительности пятичасового раздумья разрешил отключить поддерживающие видимость жизни системы и объявил о похоронах.
![Роберт Эрл - Свободные торговцы [любительский перевод]](/uploads/posts/books/no-image.jpg)