Евгений Вецель - Социальная сеть "Ковчег"
– Ну, это, я думаю, осуществимо, – быстро сказала Тринити. – Ты лучше ответь мне на другой, ещё более сложный вопрос. Если для воздействия на одну элементарную частицу тебе приходилось запускать громадный ускоритель, как ты собираешься воздействовать на бесчисленное количество частиц всего организма?
– Это действительно большое препятствие. Невозможно переместить дом одним «пинком», так как пнуть придётся каждый кирпичик. Поэтому мне казалось невозможным воздействовать на каждую элементарную частицу каждой клетки.
– Ну, ты же что-то придумал? – хитро посмотрела Тринити.
– Это придумал не я, а Дэннис Габор. Он за это получил Нобелевскую премию в 1971 году.
– Голограмма? – выпалила Тринити и тут же осеклась, внимательно посмотрев на Штерна, испугавшись, что он сможет догадаться, что скорость мозга у Тринити была слишком высокой для человека. Она решила сбавить темп и немного убавила ум в своих параметрах.
– Да, – удивлённо сказал доктор, решив не обращать внимания, так как был слишком увлечён разговором. – У тебя поистине энциклопедические знания.
– Спасибо, – улыбнулась Тринити.
– Любой студент физфака знает, что когда в некоторой области пространства складывается несколько электромагнитных волн, частоты которых с очень высокой точностью совпадают, возникает интерференция, – начал объяснять доктор Штерн.
– Пока не могу понять, какое это имеет отношение к прикладыванию воздействия на все клетки организма одновременно, – удивленно сказала Тринити.
– Ну как, возьмём две волны, одну из которых назовём опорной волной. Её мы пустим на частицу напрямую, а вторую волну отразим от воздействующего объекта. В этом случае вокруг частицы создастся сложное волновое поле, рисунком которого можно управлять, меняя воздействующий объект. Пучок электронов и ионов будет подчиняться этому сложному полю. Получается, что достаточно иметь определённое количество волн и объектов воздействия, чтобы создать сложную, заранее рассчитанную картину воздействия на клетки организма.
– Как-то всё сложновато получается. Мне нужно подумать. Вышли мне материалы, которые ты накопил на эту тему. Может, смогу быть тебе полезна, – задумчиво сказала Тринити. Она улыбнулась и сделала вид, что собирается уходить.
– Конечно. На современном уровне развития науки это сделать невозможно. Трудно отсканировать каждую клеточку, разобрать её на атомы, электроны и протоны, рассчитать, какую волну нужно подать на них, сформировать интерференционную картину. Непонятно, как накопить достаточно мощности, так как каждая элементарная частица требует колоссальной энергии для предельного преобразования. И всё это для простой цели – перебросить организм вперёд во времени. Иногда я сам думаю, что это бесполезно, но предчувствие подсказывает, что я смогу это сделать.
* * *
Штерн, отдавший жизнь науке, не умел скучать. Он всегда находил, чем заняться, и не любил отдыхать. Даже напротив, он жалел, что нужно прерывать работу на столь длинный сон. Доктор не любил ошибаться в экспериментах, так как считал, что ни них тратится слишком много времени. Во время ожидания результатов он выполнял мелкие нужные, но не срочные дела, и всё это для того, чтобы не скучать. Но вот уже две недели, он скучал. Скучал по Тринити, которая не выходила на связь после того, как Штерн отправил ей материалы своих исследований.
Тринити пропала. Она не отвечала на видеовызовы и сообщения. Штерн, уже привыкший к работе с уделённым терминалом суперкомпьютера Тринити, боялся, что если с ней что-то случится, он не сможет продолжить исследования, а другой подобный компьютер он найти не сможет. Штерн уже давно организовал бы поиски этой женщины, но её компьютер работал, что вселяло надежды. За эти две недели Штерн провёл больше расчётов, чем ему удавалось на своём мощнейшем кластере компьютеров за год. Постепенно нарастала тревога по поводу пропавшей владелицы терминала. Тревога, которая исчезла в мгновение после её звонка.
– Штерн, я тебе отправила письмо с материалами, – по деловому, забыв поздороваться, сказала Тринити. – Прочитай, пожалуйста. Там есть схема оборудования, необходимого для проведения эксперимента по твоей теме. Я проверила твои материалы, там есть логика, и всё это возможно, но нужно проверить на практике.
Обрадованный Штерн, получил письмо и открыл первый попавшийся файл. Это была огромная принципиальная схема какой-то печатной платы.
– Привет Тринити, – сказал обрадованный доктор Штерн, – ты куда пропадала? Я беспокоился. Я сейчас открыл одну из схем оборудования, которое ты прислала, она слишком сложна для изготовления.
– Штерн, солнышко, не беспокойся, – улыбнулась Тринити. – Я уже отправила эти схемы оборудования двенадцати разным поставщикам по всем миру. Они будут собирать печатные платы по отдельности и не смогут понять, для чего это оборудование. Деньги я уже перевела. Когда платы и корпус будут готовы, они вышлют их на твой адрес. Тебе останется только собрать. Все эти две недели я занималась твоим агрегатом.
– Ну, ты и электровеник, – посмеялся ничего не понимающий Штерн. – Я, конечно, с удовольствием соберу. Но соберу что?
– Сканер, – коротко ответила Тринити.
– Какой ещё сканер? – произнёс Штерн с прищуром и наклонил голову.
– Ну как, ты же собирался сканировать все электроны, протоны и всё подобное в организмах, и я обещала тебе помочь, – ответила она.
– Но ты же не могла так быстро разработать сканер, о котором я мечтал пятнадцать лет? – неуверенным голосом спросил доктор Штерн.
– Не беспокойся. Я использовала свои предыдущие разработки, не спала несколько дней, привлекла разных помощников по всему миру, и мы сделали схему. Мои ресурсы гораздо значительнее, чем ты думаешь.
– Очень необычно, когда женщина проворачивает такую разработку всего за две недели. Постараюсь в это поверить. А когда пришлют платы?
– Я отправила в производство полностью готовые схемы. Трассировка плат готова. Наличие компонентов проверено, и они уже отправлены к производителям. Я думаю, последнюю плату ты получишь уже через три недели. За это время ты можешь написать программное обеспечение. Времени очень мало. Читай документацию, там всё указано. Ни на что другое не отвлекайся.
– Тринити, я всё сделаю, как ты скажешь, но куда ты так спешишь? У нас же очень много времени, – спросил доктор Штерн, успокаивающий своё удивлённое сознание тем, что всё это дурная шутка.
– Ошибаешься! – в сердцах бросила Тринити, уже знающая, что доктору Штерну, осталось жить меньше года.
