Теодор Старджон - Рассказы
К этому времени миссис Форсайт покончила с очередным сандвичем, запив его стаканом молока, перевела дух и решительно потребовала:
— Стоп, стоп! Не так быстро! Я не успеваю за твоим рассказом… Так что же его интересует? И как он дал тебе понять, чего от тебя хочет? Читающая собака — белиберда какая-то! Да где это видано?
Алистер не смогла сдержать улыбки.
— Бедная мамуля. Мне тоже поначалу было не по себе. Конечно, я не могу утверждать, что Крошка и вправду умеет читать. Он не проявляет интереса ни к текстам, ни к картинкам. Видимо, тот случай со справочником был каким-то экспериментом, во всяком случае подобное больше не повторялось. Но то, что мой пес может различать книги, даже если у них похожие обложки, или они переставлены на полке, — это факт.
— Крошка!
Пес, до тех пор тихо лежавший в углу, медленно поднялся, чувствуя себя неуверенно на скользком линолиуме.
— Ну-ка, старина, принеси мне «Основы радиосвязи» Хоуга.
Крошка выбежал из кухни. Было слышно, как он поднимается по лестнице в кабинет.
— Я не была уверена, что он послушается в твоем присутствии, — призналась Алистер. — Он не любит, когда я рассказываю гостям о его исключительных способностях. В таких случаях он предупреждающе рычит на меня. Тут раз заезжал доктор Ноуленд, так Крошка его насмерть перепугал. Я только собралась продемонстрировать шефу, что умеет мой пес, как тот вдруг зарычал, а потом просто зашелся в лае, чего никогда прежде в доме не допускал… Беднягу Ноуленда чуть удар не хватил.
В этот момент в кухне снова появился Крошка с книгой в зубах.
— Отдай ее маме, — приказала Алистер. Крошка с достоинством проследовал к табуретке, на которой восседала миссис Форсайт, которая на этот раз действительно онемела. Молча она приняла книгу из его зубов и, собравшись с силами, шепотом прочитала название:
«Основы радиосвязи».
— Знаешь, почему я попросила его принести именно эту? — так же тихо спросила дочь. — Потому что у меня там их целая стопка на полке — выпущенных одним и тем же издательством, в одинаковых переплетах и одного размера…
— Но… как он это делает? Алистер пожала плечами.
— Понятия не имею. Названий он не читает — это точно. И читать, по правде говоря, не умеет. Я проверяла, и не раз. Писала ему на бумажках приказы совершенно элементарные: «подойди к двери», «поцелуй меня»… Он только молча глядел на них и махал хвостом. Но стоило мне прочитать команду…
— Вслух?
— Нет, совершенно необязательно. Мне достаточно было просто прочитать записку, и Крошка немедленно исполнял все, о чем я его просила.
— Ты хочешь сказать, что этот бегемот умеет читать мысли?
— Именно. Подожди, сейчас сама увидишь. Дай-ка мне книгу.
При этих словах собачьи уши немедленно встали торчком.
— Так, здесь написано что-то о токах в переохлажденной меди. Посмотрим, заинтересует ли это Крошку.
Алистер уселась прямо на кухонный стол и стала медленно переворачивать страницы, едва пробегая по тексту глазами. Крошка заинтересованно уставился на хозяйку, но пока молчал. И вдруг нетерпеливо взвизгнул.
— Вот видишь? — Алистер бросила на мать быстрый взгляд. — Хорошо, хорошо, собачка, сейчас я перечитаю это место.
В кухне снова воцарилась тишина. Зеленые глаза Алистер медленно скользили по строчкам, пока Крошка решительно не ткнулся ей мордой в колени.
— Что, сноска? Ты хочешь, чтобы я еще раз прочитала сноску?
Крошка уселся, всем видом показывая: да, хочет.
— Так, что у нас тут в сноске? Сверхпроводимость — вот что тебя интересует! — догадалась Алистер. Она спрыгнула со стола и протянула книгу матери:
— Прочти ему сама. Вот отсюда, параграф сорок пятый. Крошка, иди к маме, она тебе почитает. — Она подтолкнула пса к миссис Форсайт, которая завороженно произнесла:
— В далеком детстве я, помнится, читала сказки куклам, однако думала, что с этим покончено навсегда. А сейчас я должна читать какую-то техническую заумь этому извергу рода собачьего? Читать вслух?
— Да нет же, говорю тебе. Посмотрим, поймет ли он? Однако проверить это миссис Форсайт не удалось. Как только она уставилась глазами в страницу, Крошка словно взбесился. Пес кругами носился по кухне, как необъезженный мустанг, он бешено вращал своими огромными глазищами, челюсти его покрылись пеной, и он даже начал угрожающе порыкивать.
— Боже правый, что с ним?
— Я так и предполагала, — огорченно сказала Алистер. — У меня уже были подозрения, что он настроен только на мою волну, и мы только что в этом убедились. Придется мне…
С этими словами она протянула руку, чтобы забрать книгу у матери, но Крошка ее опередил. Он резво подскочил к миссис Форсайт, очень осторожно взял книгу у нее из рук и отнес хозяйке. Алистер ободряюще улыбнулась матери и снова принялась за чтение. Она молча перелистывала страницы до тех пор, пока Крошка вдруг резко не утратил интереса к происходящему. Отойдя к кухонному шкафу, он сладко зевнул и растянулся на полу.
— Все, урок окончен, — громко произнесла Алистер и захлопнула том. — Как тебе демонстрация?
В течение некоторого времени все, на что хватало миссис Форсайт, это беззвучно открывать и закрывать рот. Наконец она решительно тряхнула головой, как бы избавляясь от наваждения. Алистер рассмеялась:
— Ой, мамочка, да сегодня исторический день. Ты, пусть ненадолго, но потеряла дар речи!
— Нисколько, — упрямо буркнула миссис Форсайт, — я… я… Да что там — ты права, я сражена наповал!
Когда они обе отсмеялись вдоволь, Алистер снова потянулась к книге:
— А теперь, мамочка, извини, но нам с Крошкой надо позаниматься. Да-да, мы делаем это регулярно, и я чувствую, что он пытается подсказать мне решения, до которых я сама, наверное, никогда не додумалась бы.
— О чем ты?
— Например, есть задача вольфрамового литья, к которой пока никто и подступиться не может. А я, кажется, знаю как.
— Да? И в чем же ты будешь отливать свой вольфрам? Лицо Алистер сразу стало деловитым.
— Ты ничего не слыхала о льде под давлением? Это когда воду сжимают до состояния твердого тела при точке плавления.
— Что-то припоминаю.
— Для этого требуется немногое: большое давление и камера, способная его выдержать. Плюс еще кое-что. Не вдаваясь в детали, скажу только, что этот путь и приведет к успеху.
— Ну конечно, когда есть яйца и ветчина, только дурак не приготовит из них яичницу, — заметила миссис Форсайт. — Да, кстати, а твой лед часом не растает? И ты уверена, что этот формованный вольфрам — это ведь формовка, а не литье, я не права? — не перейдет в другое состояние, как лед?
