Василий Головачёв - Предсказанное. Том 2
— Кем? — приподнял бровь Баренц.
— Характером процесса. В сценарии развития Вселенной, разработанном Вершителями, нет места Большому Разрыву. Поэтому еще не все потеряно.
— Шаламов утверждает, что судьба домена будет решена, если Блэкхоул не остановит инфляцию.
— Блэкхоул не в состоянии остановить этот процесс.
— То же самое говорит Маттер.
— Герхард большой оригинал, но иногда он делает поразительные по смелости прогнозы. Где он сейчас?
Мужчины переглянулись.
— Он теперь работает на команду Ландсберга, — сказал Джума. — Шаламов перевербовал нашего теоретика, пообещав снабдить важной информацией.
Лондон кивнул.
— Меня это не удивляет. Маттер всегда отличался свободой суждений и поступков, не считаясь ни с мнением коллег, ни с последствиями своих решений. А жаль, специалист он классный. Интересно, чем именно купил его Даниил?
— Я виделся с ним недавно, — сказал Железовский. — Он говорил о конфликте Блэкхоул с системой кубоидов. Наверное, Шаламов действительно дал ему выход на базу данных йихаллах. Предлагаю выкрасть Герхарда и запереть где-нибудь так, чтобы никто из команды Ландсберга, плюс Шаламов, не смогли его найти. Одним ударом мы получим два преимущества: узнаем, что знает Герхард, и не дадим возможности Ландсбергу использовать потенциал Маттера.
— Я не желаю с ним работать! — поморщился Джума.
— Результат акции важней твоих симпатий и антипатий, — сухо сказал Баренц. — Аристарх дело предлагает. Твое мнение, Майкл?
— Хорошая идея. Я тоже не прочь поработать над проблемой контакта с кубоидами. Точнее — с теми, кто эти структуры формирует.
— Герхард заикнулся еще об одной вещи, — вспомнил Железовский. — По его словам, хроносрезы-хроники являются неактивными входами в черные дыры. Через них якобы можно связаться с Блэкхоул напрямую. Но, к сожалению, хроники исчезли. Они хранились на базе Ван-Бисбрука, и, очевидно, их забрал Леон Торопов.
— Надо наконец найти этого молодого мерзавца! — буркнул Джума. — И сделать ему одно маленькое усекновение… Не поможешь нам, Майкл?
— Только после получения полного пакета данных обо всем, что тут у вас творится. Я не хочу ошибаться. Там, где я сейчас обитаю, давно никто ни с кем не воюет.
— Где это? — полюбопытствовал Джума. — Хоть бы рассказал, где ты живешь и чем занимаешься.
— Живу я далеко отсюда, в другой Ветви, но в двух словах об этом не расскажешь, а времени у нас немного.
— Я дам тебе полный пакет информации, — сказал Баренц. — Аристарх дополнит. Думаю, с твоей помощью мы отыщем пленников и освободим их. Потом нанесем контрудар по Ордену. Хорошо бы послать сообщение Мальгину, чтобы возвращался. Без него нам не обойтись.
— Это легко сделать. — Лондон выудил из кармашка на брюках кругляш с мигающей желтой звездочкой. — У меня есть «почтовый голубь», которым пользовался Аристарх.
Все присутствующие, привстав, с интересом посмотрели на «каменный окатыш».
Лондон погладил его пальцем, проговорил:
— Клим, это Майкл, привет. Ты где? Откликнись, тебя ждут на Земле, возникли проблемы.
Он перевернул кругляш, и тот исчез.
— Отлично! — Джума потер ладонь о ладонь. — Кажется, мы начинаем вылезать из этой ж… э-э, ямы, в какую залезли по вине коллеги Маттера.
— Разрешите откланяться, — сказал Лондон. — Хочу кое-кого навестить. Через два часа я в вашем распоряжении.
Он повернулся и вошел в стену комнаты.
— Да! — крякнул Джума через несколько мгновений тишины. — Мне бы такие возможности! Забыл спросить: кто он? То есть он уже Вершитель или только Живущий-за-Пределами?
— Не так уж это и важно, — обронил Баренц.
— Интересно же.
— Давайте перейдем к конкретным делам. Главный вопрос — пленники. Подключайте к их поиску всех, кого знаете. Время работает против нас, а ждать Мальгина, сложа руки, мы не имеем права. Есть предложения?
Ответом Баренцу было молчание.
ГЛАВА 14
КУБОИД
Он мчался по звездному тоннелю с огромной скоростью, так что проносящиеся мимо близкие звезды и туманности сливались в сплошные светящиеся полосы. Лишь дальние звезды изменяли свое положение неспешно, в зависимости от расстояния, но эффект движения от этого только усиливался. В конце концов Мальгин налюбовался зрелищем «тоннеля» и нырнул в скрытую «трещину» пространства, каковой являлась «суперструна» орилоунского метро. Вышел из «трещины» он уже внутри станции «Джей-Джей Шепли», располагавшейся на поверхности коричневого карлика Шив Кумар. Автоматически отметил время прибытия: пять тысяч пятьсот пятьдесят первый год, восемнадцатого сентября по земному летоисчислению. Это было время Дара Железвича, далекого потомка Аристарха Железовского, время угасания человеческой цивилизации, время экспансии Блэкхоул в Солнечную систему для создания «роддома» черной дыры.
— Приветствую вас на борту моей обители, — узнал гостя инк станции по имени Джил. — Давно не виделись. Как ваше здоровье?
— Благодарю, Джил, все в норме. Ты один?
— Увы, да. Но обитель недавно посещали гости, так что я имел удовольствие общаться с ними.
— Кто же тебя навещал?
— Сначала гостил Аристарх Железовский, если вам что-то говорит это имя. Он беседовал с неким существом, которое называл Паломником. Затем появился Даниил Шаламов, очень расстроенный и злой. Он пробыл недолго, всего несколько секунд, и ушел. А двое суток назад меня посетил Некто, которого я не смог идентифицировать.
— Как он выглядит? — заинтересовался Мальгин.
— В том-то и дело, что моя система визуального контроля видела лишь некий прозрачный вихрь — подобие электромагнитной вуали, которая прогуливалась по коридорам станции. И еще запах, не тот, что чувствуется обонянием, а «запах мысли». Это была необычная сущность, не пожелавшая представиться и побеседовать.
— Она не задавала вопросы?
— Нет. Больше всего времени этот Некто провел в отсеке подземоходов и в зале визинга. Потом исчез. Но у меня создалось впечатление, что он направился в глубь Шив Кумара, к объекту исследований.
— К маатанину, — пробормотал Мальгин, отвечая скорее своим мыслям, чем инку.
— Люди, с которыми я общался, часто произносили этот термин — «маатанин», или черный человек. Однако я всего лишь инк обслуживания станции «Джей-Джей Шепли», ограниченный функциональными программами, поэтому термин «маатанин» мне непонятен. Извините.
— Не расстраивайся, дружище, мы тоже долго не могли понять, что такое черный человек.
