Виталий Севастьянов - Советская фантастика 80-х годов. Книга 1 (антология)
— Но ядерное вещество так тяжело, что сразу после возникновения пронзит корпус машины, здание, почву и погрузится до самого центра планеты, — возразила она.
— Мы готовим его во взвешенном состоянии, магнитное поле не даёт ему опуститься. И не выключая магнитного поля, плетём сетчатый нейтрид.
Девушка улыбнулась, она, несомненно, поняла объяснение. Потом её брови снова нахмурились:
— Но ядерное вещество неустойчиво, оно должно распадаться и убивать все живое вокруг!
Клим покровительственно улыбнулся:
— Верно, но мы научились делать его устойчивым. Это просто: достаточно, чтобы масса нейтрида превысила критическую, тогда он переходит в устойчивую фазу. Его очень трудно, почти невозможно разрушить.
— Критическая масса? — переспросила девушка и поискала вокруг глазами. — У вас есть на чем писать?
Клим поспешно достал блокнот и универсальный карандаш. Девушка присела, прислонившись к корпусу корабля, и начала выписывать какие-то сложные формулы. Сердце Клима забилось отчаянно! Первый раз перед ним появились математические знаки этой странной цивилизации. Овладев собой, он потребовал объяснений. Девушка смотрела на него изумлёнными глазами:
— Вы не знаете, что такое лимма? Но это же всем известно!
— Но мне неизвестно! — отчаянно втолковывал Клим.
— Лимма, хм, лимма — это когда вычисляется сумма, составленная из очень маленьких величин, которые совсем как нуль, — принялась объяснять девушка, неуверенно поглядывая на Клима.
— Интеграл! — восхитился Клим. — Тогда вот эта штучка и есть та самая бесконечно малая величина, по которой производится суммирование, верно?
— Верно, это дикси.
— Дифференциал!
Они заговорили, азартно перебивая друг друга, но тем не менее быстро нашли общий язык. А когда общий язык был найден, Клим отобрал у девушки карандаш и постарался объяснить, что такое критическая масса и почему нейтрид в этом состоянии устойчив.
Закончив объяснения, он внимательно посмотрел на девушку, стараясь разобраться, поняла ли она его. Девушка сидела с непривычно серьёзным лицом, глядя в пространство удивлёнными изумрудными глазами.
Клим осторожно притронулся к её руке. Девушка обернулась к нему, и лицо её осветилось лёгкой улыбкой.
— Я поняла вас, — мягко сказала она, — но над всем этим надо хорошенько подумать.
Она заглянула в самые глаза Клима:
— Мы не знаем этого. Откуда знаете вы? Неужели и правда вы прилетели с другой звезды?
— Конечно! — Клим, не оборачиваясь, похлопал ладонью по гулкому нейтриду. — Это гиперсветовой корабль. Он может превышать скорость света в сотни раз!
Девушка недоверчиво рассмеялась.
— Гиперсвет невозможен!
— Невозможное сегодня становится возможным завтра, серьёзно заметил Клим.
На него снова внимательно взглянули удивительные изумрудные серьёзные глаза.
— Вы правы.
Девушка помолчала, а потом легко вскочила на ноги и, глядя на острый нос «Торнадо», вынырнувший в этот момент из низких облаков, сказала:
— Неужели с других звёзд? — И вдруг рассмеялась. — А собственно, чего же в этом удивительного? Во вселенной бесчисленное множество обитаемых миров. Должны же встречаться их разумные обитатели? — Тут же спохватилась. — Из-за этого нейтрида я от всех отстала! — С улыбкой обернулась к Климу. — Я постараюсь, я обязательно постараюсь сделать хоть крошечку нейтрида. Только бы успеть!
— Успеете, — бодро сказал Клим, — у вас вся жизнь впереди. Да и мы постараемся вам помочь!
— Вся жизнь впереди, — тихонько повторила девушка и закинула голову к рыхлому серому небу, — вся жизнь впереди. Ведь это правда!
Она счастливо засмеялась и обернулась к Климу:
— Что ж, если вы из другого мира и вам нравится, оставайтесь с нами. У нас хорошо!
И уже на берегу помахала Климу рукой. Штурман с грустью смотрел ей вслед до тех пор, пока она не растворилась во влажной дымке и сетке дождя. Нейтрид, гиперсвет, инозвездные корабли — все это игрушки для них, не больше. «Из-за этого нейтрида я от всех отстала!» Вот максимум, на который способны эти большие, легкомысленные и добрые дети.
Клим усмехнулся, пожал плечами и устало привалился к влажному корпусу корабля. Неустанно моросил мелкий невесёлый дождишко. Он теребил поникшие травинки, щекотал лицо, царапался о корабль и своим едва слышным голоском все пытался и никак не мог рассказать Климу что-то важное об этом странном мире.
3
Паломничество иллинов к кораблю продолжалось непрерывно, но ничего нового это не давало. Все визиты, по существу, повторяли собой первое посещение корабля, за исключением того, что ни один иллин больше не заинтересовался землянами так серьёзно, как та девушка с изумрудными глазами. И все же в шутливых репликах, которыми они обменивались с космонавтами, нет-нет да и мелькали отсветы своеобразных и глубоких знаний.
Когда Клим окончательно выбился из сил, Лобов подменил его освободившимся к тому времени Крониным.
— А ты что собираешься делать? — полюбопытствовал инженер, готовясь к выходу.
Лобов кивнул головой в сторону океана:
— Надо побывать на дорогах.
— Думаешь, разгадка все-таки там?
Лобов усмехнулся:
— Если бы я знал, зачем бы нам сидеть на этой поляне?
К полудню поток иллинов уменьшился, а потом и совсем иссяк на глазах. Дежуривший в это время Кронин успел выяснить, что иллины отправились обедать и отдыхать.
— Редкое единодушие для таких легкомысленных ребят, констатировал Кронин, входя в кают-компанию, — кстати, как дела с нашим обедом?
— Придётся подождать, — Клим лежал на диване, заложив руки за голову, — я только сейчас говорил с Иваном. Ему почему-то вздумалось промерить толщину облачности.
— Толщину облачности? — удивился Кронин, усаживаясь в кресло и с наслаждением вытягивая ноги, — у нас таких измерений больше чем достаточно!
— Я и сам не знаю, что подумать. Да что гадать? Прилетит — расскажет. Ты скажи, как твоё мнение об иллинах?
— Дети, — со вздохом сказал Кронин, — большие добрые дети. Наивное любопытство, мимолётный интерес — вот и все, на что они способны. Все серьёзное и значительное им чуждо. Даже удивляться серьёзно они и то не умеют! И ровно ничего не изменится, если мы даже и сумеем доказать своё инозвездное происхождение. Чего же удивительного во встрече братьев по разуму? Ведь во вселенной бесчисленное множество обитаемых миров. Вам здесь нравится? Так живите с нами!
Клим молчал, хмуря брови. Кронин повернул голову, присматриваясь к выражению его лица.
