Анатолий Гладилин - Тень всадника
...Вышибала на Лубянке спросил (по шпаргалке полковника):
- Вы обладали обширной информацией, почему вы не пытались переправить ее советской разведке, если вы с таким нетерпением ждали Красную Армию?
Как переправить?
Рождественская открытка: Валленберг бродит по Будапешту, стучится в двери и интересуется, мол, не здесь ли живет советский разведчик?
Валленберг нарисовал словесно эту открытку и... выплюнул с кровью передние зубы. Вышибала не понимал юмора, вернее, реагировал на него однозначно зуботычиной.
- Опять дурочку валяем?
Чтобы перебороть унижение и боль, Валленберг старался смотреть на происходящее как бы отстраненно. И он подумал: "По форме - грубо, по сути вышибала логичен. Нечего прикидываться, будто не знаешь, как ищут контакты..."
Так вот, в Будапеште он не искал контактов с советской агентурой. Даже не пытался. Ибо предполагал, что, как только он это сделает, - моментально возникнут люди Шелленберга. Шелленберг уж точно не был добреньким дядюшкой и по каким-то своим соображениям не трогал шведского дипломата, пока тот держался в рамках. Один ложный шаг - и волчья стая вцепится.
Держаться в рамках. Не переступать пределы. И собственноручно проверять каждый паспорт: в написании имен шведская орфография должна была строго соответствовать венгерской фонетике. Поэтому если и случались диспуты с немецкой администрацией, то скорее филологические.
И немцы постепенно привыкли воспринимать герра Валленберга как своего рода начальство или (берите выше!) чудотворца. Ведь на их глазах мановением руки он превращал стадо животных в христиан. Еще час назад этих жалких юде можно было пнуть ногой, плюнуть им в грязные бороды, да попросту поставить к стенке! А теперь - шведские граждане, они цепочкой уходят за герром Валленбергом, и часовые - под козырек! Битте, яволь! И он отправит их в страну, над которой не кружат бомбардировщики с красными звездами на крыльях и где, говорят, нет ни карточек, ни продуктовых пайков - все есть. Счастливчики! Везет же людям!
И когда в городе гремела канонада и герр Валленберг появился в гетто и приказал коменданту отменить взрыв - его не посмели ослушаться.
Однако все эти чудеса стали возможны лишь после разговора в турецком посольстве. Только после тайной встречи с Эйхманом Валленберг получил карт-бланш. Но ни один, даже самый гениальный актер не смог бы сыграть перед Эйхманом роль короля. Всесильный чиновник, распоряжавшийся сотнями тысяч человеческих жизней, почувствовал бы фальшь.
Встреча, о которой никогда не узнают, а если и узнают, то не поймут ее значения...
Где Эйхман? Убит? Сбежал? Неизвестно. Зато, со слов полковника, было ясно, что советским доподлинно известно, где Шелленберг.
Конечно, у американцев. Или у англичан. Для проформы его держат в тюрьме, но эта тюрьма отличается от Лубянки, как гостиница "Виктория" от дешевой ночлежки.
Конечно, его допрашивают. Бьют? Да ни один волос не упадет с его головы. "Коньячку не желаете? Гаванской сигары?" (Воображение Рауля Валленберга особенно будоражили сигары. Ведь он, Валленберг, сдохнет в лубянской камере, так и не отведав хорошего табачку, который мог бы облегчить его страдания.) Да разве это допрос? Вежливая, приятная беседа, ибо начальник внешней разведки не дурак (много было сведений о Шелленберге нелестных, противоречивых, но вот за дурака никто его не принимал), раньше всех в Германии осознал неизбежность разгрома третьего рейха и постарался войти в контакт с американскими и английскими спецслужбами. И сейчас небось они скрупулезно подсчитывают, что Шелленберг сделал для союзников.
"...А еще я вам помог вывезти венгерских евреев в Швецию и не допустил взрыва гетто в Будапеште. Или вы полагаете, что ваш пентюх дипломат все это организовал без моей протекции?"
Никак опытные разведчики не могли такого предполагать и рассуждали точно так же, как советский полковник. Ну, для контроля вопрос:
- По нашим сведениям, Валленберг арестован Советами. Зачем он им понадобился?
- А может, они его раньше завербовали, а теперь прячут? Он что-то знает, зачем им огласка?
И опять логично. Итак, джентльмены, ваше мнение? Делать из Шелленберга спасителя евреев? Боже упаси! Шелленберг свое получит на суде (вернее, не получит). Что же касается Валленберга, то он весьма сомнительная фигура. По всему получается, что работал в тесной связи с Шелленбергом. Либо ему здорово помогала советская агентура. Либо то и другое. Советы его спрятали? Мудрое решение. Уж точно не будем подымать из-за него шума.
...И, прокручивая все это десятки раз в своей голове, Валленберг улавливал скрытую иронию во фразе полковника: "История - штука капризная, ее переписывают". Не о нем, Валленберге, будут сочинять книги и слагать песни. Кому-то он мешал в Швеции. В тревожное для страны время порешили услать из Стокгольма возможного соперника династии Бернадотов. Мало ли чего? И поручили ему заведомо невыполнимую миссию. Не справится? Тем лучше. Справится? Значит, себя скомпрометирует. А в герои возведут более подходящую кандидатуру, с незапятнанной репутацией.
Несправедливо. Что именно? Ведь вся его заслуга - по большому счету - лишь в том, что он смог нейтрализовать Эйхмана. Для этого Валленбергу пришлось вернуться в свое прошлое, перевоплотиться. Такое с ним случалось в его предыдущих жизнях, предыдущих миссиях, которые были и потруднее. Правда, он заметил, что после таких путешествий в прошлое почему-то вскоре его жизнь обрывалась. Как правило, весьма жестоким образом: удар по затылку, падение за борт в море, какое-то лекарство, оказавшееся ядом... Жизнь обрывалась мгновенно. А сейчас он умирал медленно, в мучениях, элементарная физиология не функционировала (что вызывало насмешливый оскал лубянских надзирателей, а Валленберг испытывал дополнительное унижение), и вот это было несправедливо, не по правилам.
Странно, конечно, взывать к справедливости и говорить о правилах человеку, которому будет дарована другая жизнь. Но он никогда не знал, начнется ли она или это все, final. К тому же понимание, кто он, отчетливые картины прошлых жизней приходили к нему перед брутальным концом. До этого он жил как нормальный человек, ou presque... Скажем, как нормальный человек, которого посещают ненормальные видения, хочешь - им верь, хочешь - нет...
Так вот, перед тем как перевоплотиться в короля Карла Четырнадцатого, Валленберг подумал, что, наверно, довольно быстро с ним, Валленбергом, произойдет нечто трагическое.
Предчувствие.
Однако (и тут он готов поклясться всем богам!) он ни секунды не сомневался, что он должен это сделать. Поиски правильных решений были его профессией, собственно, за это его и держали в Системе. А поступок - не подвиг, поступок! - он совершил, когда принял это решение без колебаний.
