Дмитрий Стрешнев - Профессор, поправьте очки!
– -Попрошу описание пропавшей книги,-сказал профессор.
Жестом, который оскорбил бы даже нищего, Шалтай бросил ему каталог.
– -Восьмая страница.
Профессор громко задышал, но каталог взял.
– -Так. "Книга рукописная… относится предположительно к… обложка… золочение… часть листов утеряна… текст на древнегреческом… скорее всего является неизвестным изложением Еванге…"
Профессор оторвался от чтения и спросил:
– -Кто вам делал заключение? Зимородский?
– -Разве я похож на человека, который доверяет казенным специалистам? У меня своя экспертиза,-сказал Шалтай, однако подобрал одну ногу.
– -Скажите, а не было там заглавной буквы "гамма" в виде человека, трубящего в рог?
– -Была,-ответил антиквар. Он подтянул вторую ногу и стал смотреть на профессора с интересом.
У Чикильдеева в животе снова зашевелилось нехорошее предчувствие.
– -Это ведь был палимпсест?-вроде бы спросил, но скорее сообщил Потапов.
Шалтай скорчил гримасу, которая означала что-то между: "Смотри, что он знает!" и "Ну-ну!"
– -Было такое.
Профессор пошатнулся и схватил Севу за рукав.
– -Что с вами, Аркадий Марксович?
– -Мне не совсем хорошо. Кружится голова.
Следователь Зашибец, который плотно контролировал ситуацию, тут же приказал невозмутимому человеку с широкой грудью под серым пиджаком:
– -Стул профессору!
Специалиста по литературе, поддерживая очки на его коротком носу, осторожно опустили в мягкий стул Bolero, артикул 12 выставочного оборудования. Роман Степанович, наклонившись, пощелкал пальцами перед полузакрытыми глазами.
– -Потапов! Отвечайте: сейчас день или ночь? вы мужчина или женщина?..
Не получив ответа, он авторитетно сообщил:
– -Ничего не излучает. Обморок.
Он вынул у ученого из руки каталог и передал Чикильдееву.
– -Обмахивайте!
Через пару минут Сева увидел, что веки профессора дернулись. К счастью, прочих действующих лиц в этот момент рядом не было. Исполнительный директор "Экспошарма" быстро и тихо сказал:
– -Профессор, поправьте очки!
– -А что?-слабо спросил профессор.-Криво сидят?
– -Отнюдь. Это я фигурально. Хочу сказать, что вы не понимаете момента. Антиквар думает, что у вас уши покрыты пылью и хочет помочь ее обтряхнуть.
– -Кажется, я догадываюсь, о чем вы говорите,-отозвался профессор.-Но я основываюсь на научном подходе.
– -Бросьте!-зашипел Сева.-Вашу науку придумал товарищ Сталин в тридцатом году и поставил ее в ведение НКВД! Назовите ему цифру – долларов пятьдесят, а остальное – не ваше интеллигентское дело.
Профессор дико посмотрел на него и, шатаясь, поднялся со стула.
Увидев, что наука ожила, Зашибец и Шалтай снова приблизились.
– -Как дела, господин Потапов?
– -Уже лучше,-замогильным голосом отозвался профессор.-Какова, вы говорите, цена вашей книги?-спросил он у Шалтая.
– -Согласно каталогу – полторы тысячи долларов.
Профессор закрыл глаза и постоял так несколько секунд, словно молясь. Потом глаза открылись, слабый голос твердо сказал:
– -Да, она столько стоит.
– -Постойте, профессор! Вы не совсем пришли в себя!-отчаянно вмешался Чикильдеев.-Петр Кирсанович! Гражданин следователь! Он еще не отошел от обморока, посмотрите: он дышит-то через раз!
– -Ну что ж, раз оценка произведена, закроем акт,-сказал Роман Степанович Зашибец совершенно невозмутимо, словно Чикильдеев молчал. -Всё уже составлено, осталось вписать сумму и поставить подписи.
В тумане перед Севой запорхали белые птицы, и голос над ухом произнес:
– -Увековечьтесь.
Сева подписал безвольной рукой. Он чувствовал, что его профессиональное достоинство с хрустом раздавлено. Боже мой! Как он всегда гордился умением быть хакером человеческих душ! И вдруг какой-то затхлый профессор, которому уже были засунуты пальцы под жабры, в последний момент вильнул хвостом и сорвался. Илья Ильич, конечно, будет огорчен тем, что фирма, кроме ущерба, нанесенного ее престижу, вдобавок налетела больше чем на штуку баксов. Он, как и Чикильдеев, никогда не поверит, чтобы какая-то книга, "предположительно относящаяся к…", стоила столько денег, будет считать, что Сева слишком вяло защищал интересы "Экспошарма" и не преминет высказать это столько раз, сколько вспомнит…
– -Увековечьтесь…
– -А это что еще?-нервно спросил Сева.
– -Протокол осмотра места происшествия.
– -Документ, удостоверяющий вашу безответственность,-вставил свое слово Сковородный.
– -Да чего там! Зачем скромничать?-заерничал завтра уволенный исполнительный директор.-Может еще где-нибудь расписаться? В ведомости на получение тюремного пайка? Мы со всем нашим удовольствием!
– -Если вам так хочется сделать что-то полезное, отвезите домой господина Потапова.
– -Профессора отвезу,-сказал окончательно расковавшийся Чикильдеев.-Я у профессора в долгу.-он недобро засмеялся и зверски пошевелил пальцами.
Потапов отшатнулся, но следователь Зашибец придержал его широкой ладонью.
– -Не бойтесь, вы под защитой уголовного розыска.
– -Мы оба упадем в машине с моста в реку. Угрозыску не удастся найти виновного,-сказал Сева, крепко схватив профессора за локоть.-Пойдемте, профессор.
– -До свидания,-сказал Роман Степанович Зашибец.
– -До встречи,-вежливо слицемерил Сева.
Ах, зачем он не скрестил при этом пальцы, как советовала мама!
10.
Идя с профессором к машине, Чикильдеев, как воспитанный человек, молчал. Но как только "Жигули" тронулись, он, разумеется, сказал:
– -Как вы меня подвели, профессор. Ограбили.
– -Я? Ограбил? Видите ли, литература…
– -Знаю-знаю, бывает просто литература, а бывает литература, существующая исключительно с примечаниями профессоров.
Чикильдеев, разумеется, заглядывал в книжные магазины. Но не в те, конечно, где продаются всякие заумные книги, а в обыкновенные, где можно купить и Библию и пособие по метанию боевого топора. С горьким сарказмом он добавил:
– -Извините, кьеркегоров не читал, Фрейда постигал исключительно в виде анекдотов.
– -Я ограбил?-профессора заело на этом слове.- Я ограбил?.. Откровенно говоря, молодой человек, я не знаю, что делать. Я хочу быть с вами честным: я просто растерян. Судя по некоторым признакам, украденная книга… она… из… библиотеки Ивана Грозного.
– -Бросьте, профессор, не такой уж я темный. Этой вашей библиотеки не существует.
– -А я вам говорю, что существует!
– -Неудивительно, ведь вы на своих книжках подвинутый. Если ребенку коньки подарить, он в них даже спать будет…
Некоторое время Сева рулил молча, но слова Потапова крутились в голове, как мухи, залетевшие в бутылку.
