Николай Гуданец - Несказочные сказки
— Нет, — ответил перевозчик, — он слишком трещит. Видишь ли, здесь, между берегов, — единственное место, где люди могут спокойно и откровенно рассказать то, что на душе. Поэтому я гребу медленно, чтобы выслушать все…
Симаков чуть задумался.
— Да мы и так поговорили.
— Нет, — ответил перевозчик. — Это совсем не то.
Симаков помялся, поправил кепку.
— Так мы когда-нибудь поговорим.
— Конечно.
— Я пойду, — неловко сказал Симаков.
— Иди, — сказал перевозчик. — Ты придешь послезавтра?
— Не знаю.
Не найдя, что сказать еще, Симаков повернулся, зашагал и вдруг замер. Навстречу ему шел мальчик лет десяти, в пижаме, с пухлым марлевым компрессом на шее. Глаза его смотрели далеко, отрешенно, на тот берег. Молча он прошел, мимо Симакова и сел в лодку.
Перевозчик взялся за весла.
И Симакова как током дернуло.
— Мальчик! — крикнул он, — Мальчик! Постой! Поменяемся! Мальчик!
Симаков побежал к лодке, зарываясь ботянками в рыхлом песке. Перевозчик oглянулся.
— Ничего не выйдет, — сказал он. — Тут ничего не поделать.
Мальчик сидел, безучастный.
— Оттолкни-ка лодку, — сказал перевозчик. — Ну, толкни, что ты? — повторил он.
Симаков уперся руками в холодный, обитый жестью нос лодки, толкнул, чуть не упав в воду, выпрямился, пошатываясь. Лодка скользнула от берега; перевозчик развернул ее и начал неспешно грести.
Заплескались маленькие волны, разглаживая остроугольный след на берегу.
Симаков долго стоял, глядя вслед лодке. Она все уменьшалась, уменьшалась, пока не стала точкой на горизонте. Потом она пошла обратно, Сзади Симакова послышались чьи-то шаги.
ЯГНЕНОК БИЛЛИ И СЕРЫЙ ЯЩИК
Капитан грузового космобарка «Дженни» Уильям Мэбл по кличке «Ягненок» метал громы и молнии.
— Будь я проклят! — вопил он. — Я не позволю какому-то ящику распоряжаться на моем корабле!
— Успокойтесь, капитан, — мягко урезонивал его инспектор безопасности движения. — Никто вас не отстраняет от управления кораблем. Это сделано на тот случай, если вы опять примете не вполне обдуманное решение.
— Тысяча чертей! — не унимался Мэбл. — Я уже тридцать лет принимаю решения, и корабль покамест цел!
— Но согласитесь, что последний инцидент…
— А что тут такого? С какой стати я должен был уступать дорогу этому нахалу и терять целых шестнадцать секунд?
— Ведь это же был пассажирский корабль…
— Да хоть правительственный, черт подери! Я шел строго по графику и в своей полосе!
— Вы едва с ним не столкнулись, — тон инспектора становился все резче. — Это могло кончиться для вас разжалованием, если бы не ваш стаж и заслуги.
Мэбл глухо зарычал от ярости.
— Монтаж закончен, сэр, — доложил техник, приладивший сбоку пульта управления массивный серый агрегат.
— Честь имею, капитан, — сухо откланялся инспектор. Техник вышел следом за ним.
Капитан подошел к серому ящику и уставился на него испепеляющим взором.
— Проклятье! — взревел он и что было силы пнул ненавистное устройство сапогом.
— Вы обращаетесь ко мне, капитан? — раздался сочный благожелательный баритон.
Мэбл несколько опешил, но быстро взял себя в руки.
— Слушай, ты, ящик паршивый, — грозно произнес он. — Попробуй только встревать не в свое дело. Я тогда живо выпущу твои электрические потроха. Понял?
— Я и намерен заниматься только своим делом, — безмятежно ответил ящик. — А именно, не допускать нарушения правил космического передвижения и в экстренных случаях брать управление на себя.
— Сэр! — рявкнул Мэбл. — Когда обращаешься к капитану, изволь добавлять слово «сэр»!
— Хорошо, сэр. Что же касается моих электрических потрохов, как вы изволили выразиться, то они неприкосновенны, сэр. Они опломбированы Инспекцией Безопасности Движения, сэр. Мне бы не хотелось быть причиной далеко идущих для вас последствий, сэр.
— Пшел к чертовой матери, — буркнул капитан.
— Мне неизвестно это направление, сэр. Хотелось бы получить точные координаты или, по крайней мере, курс на указанное вами место.
— Ты еще издеваешься, сукин сын?!
— Простите, сэр, боюсь, что превратно вас понял. Я никак не могу быть потомком названного вами млекопитающего, поскольку…
— Дьявол!! Клянусь маршевой дюзой, я тебя… я… — Мэбл зашелся от ярости.
— При чем тут корабельное имущество, сэр?
Позади послышался сдавленный смешок.
Оглянувшись, капитан увидел в дверях глумливые физиономии бортинженера и связиста. Оба явно наслаждались происходящим.
— А ну вон отсюда, мерзавцы! — зарычал он, потрясая кулаками. — Нечего хаханьки строить! По местам стоять, с грунта сниматься!
Бортинженер и связист рысцой пустились по коридору, переговариваясь на ходу.
— Я так и знал, что Ягненок Билли в конце концов достукается, — заметил связист.
— Его этим не проймешь, — откликнулся бортинженер. — Не такой он человек, чтобы спасовать, даже перед Серым Ящиком.
— Поживем-увидим.
Связист нырнул в дверь своей рубки, бортинженер потрусил дальше, на корму.
Капитан с размаху сел в кресло.
— Все готовы? Даю старт!
Однако стартер не сработал, сколько Мэбл ни жал красную кнопку.
— Пожалуйста, пристегните ремни, сэр, — подал голос Серый Ящик.
— Что за чертовщина! Это твои штучки?
— Должен вас предупредить, сэр. Пока вы не пристегнете ремни, как это полагается по инструкции, я не позволю стартовать, сэр.
В ответ капитан изрыгнул каскад самой изощренной ругани, на которую был способен. Когда наконец он умолк, Серый Ящик вежливо заметил:
— К сожалению, сэр, я ничего не могу вам на это ответить. Многие ваши пожелания и эпитеты мне совершенно непонятны. Надеюсь, со временем эти чисто лексические трудности будут преодолены, и мы с вами найдем общий язык. А теперь все-таки пристегните ремни, сэр.
Скрипнув зубами, капитан Мэбл выпростал из-под зада ремни и застегнул пряжку.
Через полгода космобарк «Дженни» вернулся в порт приписки.
Первым корабль посетил инспектор безопасности движения. На душе у него было неспокойно. Нрав капитана Мэбла давно стал притчей во языцех среди космолетчиков. При мысли о том, что Ягненок Билли мог сотворить над Серым Ящиком, под ложечкой у инспектора похолодело.
Капитан встретил его у входного шлюза.
— Д-добрый день, инспектор, — промолвил он, слегка запинаясь.
— Добрый день. Что с вами, капитан? Захворали?
— Н-нет. Ничего…
