Марина Наумова - Ночной народ
Мягкая волна темно-русых волос... Высокий, прямой лоб... Как это похоже на Эрона - но это не он! Никак не он!!!
Брови... страшно знакомые брови с гордым надломом... Глаза... Как похожи-то - оторопь берет!.. Нос, четко очерченный, аккуратный... Губы, подбородок...
Глория странно всхлипнула, зажимая готовый сорваться с губ крик. Это не было ошибкой - Эрон лежал перед ней, словно случайно заснувший в столь неудобном месте.
Или он еще жив?
Восковая бледность кожи говорила, что - нет. Это был Эрон - с этим сложно спорить, - но черты его лица стали острее и жестче. Заметней выдаются скулы, хрящ на носу... Смерть не поленилась поставить свои разборчивые автографы.
- Можете ли вы опознать тело Эрона Буна?
Безжалостный голос санитара поставил последнюю точку на ее надежде.
Глория не нашла слов для подтверждения - это было выше ее сил, просто кивнула, отворачиваясь в сторону.
Вот и все... Нет больше Эрона... И даже боли настоящей в душе нет одна пустота.
Глория не поняла, почему комната вдруг поплыла перед ее глазами. Закачался потолок со скучными лампами дневного света, заплясали шкафы, зашатался санитар с полуседой бородкой - он уже увозил каталку с телом Эрона.
Как это Глория смогла пропустить тот момент, когда лицо Эрона закрыли?
Закачалась и сама Глория, ища точку опоры. Хорошо еще - стена оказалась рядом...
Затем в памяти наступил провал.
Из темноты возник кабинет, слишком официальный даже для врачебного. Откуда-то выплыл сидящий за столом Дейкер. Если бы Глория могла сейчас ненавидеть - это чувство было бы безраздельно подарено ему. За то, что сообщил о смерти Эрона, за то, что вызвал ее сюда, за то, что знал о нем что-то, мог понять, спасти, но не сделал этого. Особенно - за последнее!
И какое право Дейкер имел вспоминать о ней, о Глории? Она уже сказала все - так что он еще хочет?
Рука санитара...
Восковое лицо Эрона - любимое, но такое чужое в этот миг... О чем говорит Дейкер?
- Знаете, вы ведь много разговаривали с Эроном Буном. Наверняка вы хоть что-то заметили...
Что? О чем это они?
Глория недоуменно раскрыла глаза. Лучше бы эти люди рассказали, что произошло, чем задавать всякие глупые вопросы. Кому это надо?
Или они рассказывали?
Глория не знала. Она никак не могла сосредоточиться. Кажется, ее о чем-то спрашивали...
- Нет, я ничем не могу вам помочь.
"Отстаньте от меня! Разве вы не понимаете, что сейчас я такая же покойница, как Эрон? Меня нет. Я умерла вместе с ним. Разве мертвые могут отвечать на вопросы?"
- Вспомните.
- Нет, я же сказала.
Взгляд девушки остановился на крае стола, чтобы легче было ничего вокруг не видеть.
Зачем? Все кончено...
- Извините, а что за отношения у вас были с покойным?
Последний вопрос задал не Дейкер.
Глория повернулась в сторону говорившего. За соседним столом сидел негр. Незнакомый, не старый и даже интересный. Откуда он взялся? Или его представляли, но Глория забыла?
Память отказывалась работать. Глория не помнила Джойса. Она помнила только, как рука санитара поднимала ткань с лица Эрона.
С мертвого лица.
Так о чем он спросил? Об ее отношениях с Эроном?
- Мы были любовниками, - зло отрезала Глория. - Вы это хотели услышать?
17
Патологоанатом диктовал не спеша, деловито:
- Итак, труп мужской... - Фломастер санитара заскользил по бумаге. Возраст - около двадцати лет.
Так и не закрывшиеся глаза Эрона мертвым взглядом сверлили потолок. Казалось, труп слушал все, что о нем говорили, и был с этим согласен. Это лишь с самой смертью согласиться тяжело, и то - приходится, куда от нее деться...
Патологоанатом немного развернул рефлектор и наклонился над обнаженной, уже чисто вымытой грудной клеткой.
- Записали? Хорошо видны... несколько пулевых ранений в области грудной клетки...
Профессионально равнодушный взгляд ощупывал тело.
"Стоит ли сразу делать вскрытие? - думал врач. - Пожалуй, нет. И так все ясно. Ранения большей частью сквозные. Что я там могу найти? Пару пуль, застрявших в лопатках? Кому они нужны... Я и так знаю, как выглядят внутренности человека. Легкие и сердце наверняка измочалены, грудинная полость полна крови... Зачем пачкать пол? Можно и так все прекрасно описать... А бриллиантов покойничек, надо полагать, перед смертью не глотал".
- Так, - произнес он вслух. - На левом плече - укус какого-то животного... - он поднял голову и посмотрел на санитара. - В парня попало как минимум пять пуль, но у него все равно не было шансов выкарабкаться из этого дела... Последнее - не пишите.
Патологоанатом отпихнул тележку. Трупы ему давно осточертели, и ему не так уж важно было, чье тело лежит в этом кабинете, ожидая разделки, терроризировавшего город маньяка или его жертвы. Труп - всегда труп.
Впрочем, отводя глаза, патологоанатом заметил что-то странное: ему показалось вдруг, что у края укуса забегали голубые огоньки, похожие на электрические искры.
Разумеется, показалось...
Врач отошел и постарался забыть об этом. Мало ли бывает зрительных иллюзий, - в конце концов, он смотрел перед этим на рефлектор.
Это ведь только от живых людей можно ожидать любой гадости - а труп тем и хорош, что все худшее он успел сделать при жизни и стал ни на что не способен, разве что тихонько разлагаться в могиле или превратиться в крематории в кучку пепла...
18
Она не могла поверить в то, что ей сказали.
Скорее всего, кто-то из присутствующих просто сошел с ума. Может быть, незнакомый негр. Может и скорей всего - Дейкер. Может, она сама, так как могла попросту ослышаться.
Эрон - убийца?
"Нет, это не он", - колыхнулась ставшая привычной мысль, но контекст так исказил значение, что Глория вздрогнула.
Она не верила, что Эрон мертв, и ошиблась. А теперь... Нет, она просто не имела права так думать! Пусть он странно себя вел, пусть что-то скрывал - Глория не сомневалась, что хорошо знала его внутреннюю суть: несмотря ни на что, в нем всегда горела невероятная доброта. Ну разве злой человек, например, мог бы чувствовать симпатию к чужому уродству? Так что эти люди на него клевещут!
- Поверьте мне, доктор! - Глория повернулась к Дейкеру. - Эрон и мухи не обидел. Я знаю его, как себя!
"Что ж, если они вбили себе в голову эту чушь, - подумала вдруг Глория, - я сделаю все, чтобы доказать обратное. Даже если мне придется найти истинного убийцу. Даже если за это придется заплатить своей собственной жизнью".
- Не говорите так. Никого нельзя знать до конца. У каждого есть свое второе лицо, о котором окружающие люди могут не иметь никакого представления.
- Нет, - Глория замотала головой.
Желание восстановить истину вернуло ее к жизни, но с жизнью возвратились и все нормальные человеческие эмоции, а их было ох как много! Глория заплакала.
