Борис Воробьев - Мир «Искателя», 1998 № 03
Так прошло несколько томительных минут в молчании. Внезапно из лесу долетел гомон птиц, увидевших светило. И вот из-за горизонта, который с этой стороны непостижимым образом не закрывали от стоящих людей верхушки деревьев, вспыхнул край солнечного диска.
— О Хорс великий, дай нам знание! — воздел руки волхв. В этот момент Бор различил, что вся внутренняя поверхность каменных столбов, обращенных к выходу, покрыта тысячами вырезанных рисунков и знаков — сверху донизу. Он понял, отчего волхв стал именно таким образом. В ту же секунду яркий луч света озарил небольшой кружок на одном из камней, высветив несколько рисунков. Это были: круг на длинном древке, посох с навершием, шестигранник, похожий на щиток черепахи, и бесформенная одноногая фигура с растопыренными руками. Через мгновение солнечный зайчик сместился и исчез.
— Что означает это, скажи, волхв? — нарушил молчание Бор.
Монотонным голосом, точно заученными фразами тот отвечал:
— Первый рисунок — личина на древке; то могущественное, древнее знамя богини Прии, богини цветения, противостоящее злу. Предание говорит, что оно находилось на острове, но потом было утеряно, давно. Камни вещают, что настало время отыскать его. Второе — посох, обладающий грозной силой. Но кому посвящен этот могущественный амулет — предание умалчивает. Третье — знак грома. Есть разные толкования: обиталище грома, венец грома, око грома… К одному из них приведет вас судьба. Четвертое — воплощение свартен, злых сил, ярость которых вам предстоит одолеть, чтобы достигнуть цели… — Волхв умолк.
— Что делать нам во исполнение предвещания? Куда направиться? Ответь! — спросил князь.
— Хорошо, — ответил волхв уже обычным голосом. — Ну прежде всего «гром» может обозначать и озеро Громовое, ибо оно так называлось издревле. Прибегнем к гаданию по рунам. — Рука его вынырнула из-под одеяния, неся рожок для костей. Он склонился над неровной каменной плитой, выступавшей среди дерна, покрывавшего землю внутри каменного круга. Волхв выбросил две кости. — Пять, — назвал он выпавшую сумму. — Пятая руна — «рейд», руна пути…
— Ну, это я и сам знаю, что предстоит дорога! — воскликнул конунг.
— … дорога не близкая! — закончил волхв. Он выбросил три кости. — Шестнадцать! Шестнадцатая руна — «соль» — знак восхода. Путь на восток. — Он бросил в третий раз — четыре кости. — Двадцать три! Редкое число. Оно соответствует количеству камней Хоровода. Двадцать третья руна — «этель» — руна древнего наследия, которое будет обретено.
— Бросай еще! — попросил Бор, завороженный краткими и четкими ответами, видя, что волхв прячет рожок.
Но тот покачал головой:
— По правилам делается лишь три броска: две кости, три кости и четыре кости. Ведь рун всего двадцать четыре, столько же может выпасть на четырех костях. Бросив пять костей, я спутаю нити между прошлым и грядущим, на радость свартен.
— Что теперь?
— Надлежит возблагодарить богов. Идите за мной, — отвечал волхв. Выходя, конунг положил руку на рукоять меча, и конец его случайно задел одну из каменных колонн. Внезапно точно жидкий огонь вспыхнул в крови Бора, и он вскрикнул от неожиданности; те же, кто был вблизи, увидали, как ножны меча и рукоять окутались на миг сиянием.
— Что это?! — воскликнул изумленный князь. Впервые на губах волхва появилось сумрачное подобие улыбки.
— Сейды благословили твой меч, конунг, — ответил он. — Они признали его.
Выйдя из Хоровода, они направились в глубь леса. Тропинка привела их к ручейку и повернула вдоль него. Вскоре они достигли поляны, посреди которой лежал в тени ветвей громадный камень ослепительно белого цвета, из-под которого выбивался, прозрачный ключ, дававший начало ручью. Ключ был совсем небольшим, и это, казалось, удивило и озаботило волхва.
— Ключ обмелел?! — вполголоса воскликнул он. — А ведь я был тут всего две недели назад! Приложи-ка руку к камню, — велел волхв конунгу.
Бор послушно прижал широкую пятерню к боку глыбины, и к своему удивлению, ощутил слабый ток тепла, идущий в ладонь, несмотря на то, что ночь и утро были холодными.
— Там точно костер горит глубоко в сердцевине, под каменной толщей!
— Твои чувства тебя не обманули…
— Так значит, это он и есть. Ключ из-под Камня, над истоком вод стоящего, о котором поется в преданиях?!
— Да, здесь витает дух самого творца Юмбела. Это одно из самых святых мест Озерного Края, если не самое… Но впервые на моей памяти обмелел источник, и значит, происходящее сегодня действительно несет страшную угрозу!
Бор между тем достал из-за пазухи мешочек с монетами и, вынув несколько кружочков светлого серебра, положил у камня. Коснулись огромного валуна, оставив по монетке, и все его люди. Будет нужда, и слуги Оракула заберут монетки, а пока они сиротливо остались поблескивать возле ослепительно чистой белой глыбы.
— Ступайте с миром и не оглядывайтесь, чтобы доброй была дорога! — напутствовал их волхв и исчез в лесу. Они же двинулись по собственным следам. Когда пришли в свой временный стан, раздались изумленные возгласы:
— Эй, смотрите, ребята, а на оружье-то ржавые пятна!
И действительно, рыжая ржавчина украсила потеками блестящую сталь. Откуда она взялась — никто не мог понять.
— Ты помнишь, как засветился твой меч, Бор? — спросил Гунн. — Быть может, это отзвуки сил, бушевавших в камнях Хоровода в момент прорицания? Тогда, будь оружие с нами, мы получили бы вместо него куски рассыпающейся ржавчины? — рассмеялся воин.
Они двинулись по направлению к своему кораблю, собрав пожитки.
— Что это значит? Знамя, посох, гром, зло, наследие? — сам с собою рассуждал князь. — Путь на восток — хоть это, спасибо, разъяснили… — Слушай, Гунн, ты не слыхал, что такое знамя Прии? — обратился он к помощнику, шедшему рядом.
— Говорят, Прия могущественна в плодородии и побеждает все препоны пред жизнью…
— Да это я и сам знаю! — не выдержал озерный конунг. — Да только не люблю я всех этих волшебств! Подсунул мне «дед» порученьице, нечего сказать!
— А засуха, видать, и вправду колдовская! Ишь ты, Ключ-из-под-Камня пересыхать начал! Не этот ли одноногий, которого показали, и запруду поставил?
— Поглядим, — бросил коротко князь.
Так они шли, пока, выбравшись на опушку, не были с радостью встречены ожидавшими их на берегу товарищами. И вскоре ладья уже отчаливала от пристани.
— Идем на Шурышкар, к востоку, — распорядился Бор. — Может быть, там услышим что-нибудь!
Глава 4. ОЗЕРНЫЙ ГОРОД
