Евгений Рубаев - Серая шапка
Все тосты, в основном, были обращены к Бриттову, обращались к нему: «Капитан!», хотя все собравшиеся за столом были капитаны, с той лишь разницей, что Бриттов был капитаном первого ранга, а остальные, (кроме Аркадия) — второго и третьего. Но — капитанами!..
Вскоре музыкант с подусниками стал объявлять об окончании вечера. Он громко и раздельно вещал в фонящий микрофон:
— На! Этом! Дорогие! Друзья!.. Наш! Ансамбль! Прощается! С вами!.. — это явно был сигнал, что в оркестр надо нести деньги, чтобы они продолжили свою какофонию. Но деньги нести никто не торопился, так как в это время тралфлотовцы уже затеяли лёгкую драку.
Кто-то кого-то держал, а удерживаемый, не сильно вырываясь, выкрикивал:
— Урод! Я тебя урою!
Сидевший в дальнем углу азербайджанец, которому надоели крики — они мешали ему уговаривать морячку провести с ним романтический остаток вечера, — кинул пустую бутылку в сторону орущих, наугад — лишь бы они заткнулись!. Среди удерживающих тралфлотовца был армянин, с которым азербайджанец всего полчаса назад случайно познакомился, при этом они обнимались, говоря друг другу: «Кавказ есть Кавказ! Неважно, кто ты есть! На чужбине весь Кавказ — братья!» И прилетевшая бутылка угодила этому армянину прямо в угол лба и рассекла кожу, со лба обильно хлынула кровь.
Теперь удерживали уже армянина, тот вспомнил Нагорный Карабах и кричал:
— Между нами кроф-ф-ф!
Но подводникам было не до этих мелких эксцессов — они всей толпой удерживали Сашу, который упорно нёс деньги оркестру, чтобы музыка продолжалась. Остановила его только внезапно начавшаяся бурная дискуссия — кто-то из капитанов выдвинул тезис:
— Они, — он имел в виду оркестрантов, — когда-нибудь станут великими музыкантами!
Половина стола возразила:
— Великие музыканты рубли не сшибают!
Дискутирующих вполне объединило утверждение, высказанное Бриттовым:
— Вот мы — русские офицеры! А гаишники — тоже офицеры? Рубли сшибают, бывает, что даже у женщин-водителей. Разве русский офицер станет у женщины деньги клянчить?!
Все единодушно решили, что гаишники — не офицеры.
Водки им больше не дали, буфет уже был закрыт. Аркадий при расставании напомнил друзьям про позывные самолёта «Як». И вовремя. К толпе прощающихся подтянулся Толик, а Жора, старший помощник Бриттова, тоже стал выдавать военные тайны:
— Мы сейчас с перешвартовки. Лодка стоит в Гаджиево, завтра отход!
— Что такое Гаджиево? — дилетантски спросил Толик.
— Ну-у-у, брат! Если ты и этого не знаешь… Это же база, возле Полярного!
Где город Полярный, Толя, к сожалению, тоже не знал, поэтому от прощания быстро перешёл к расставанию, он, Таня и Аркадий направились в сторону «Полярных Зорей», а подводники быстро поймали сразу два такси и помчались в своё Гаджиево. На крыльце ресторана армянин, перевязанный как вышедший из катакомб партизан, продолжал синкопически вопить:
— Между нами кроф-ф-ф!!!
Глава 4
В приемном покое Рэда действительно ждал мужчина. Причём он был очень представительный, в какой-то красивой форме. Потом уже Рэд узнал, что это мундир капитана судна внешнего сообщения — фэна, которое ходит в океаны землян, во владения людей. Мужчина при виде Рэда встал со стула и радушно открыл объятия:
— Ну, здравствуй, брат!
Рэд смутился. Он думал, что слово «брат» мужчина применяет в расхожем смысле, как обращение к индивиду одинакового рода. Но тот представился:
— Арс. Тебе мама, наверное, рассказывала о твоём старшем брате-моряке?
Рэду сразу вспомнилось. Когда он ещё был маленьким ребёнком, мама рассказывала, что его старший брат, восемнадцатилетний Арсен, погиб в Тихом океане. История была трагическая. Траулер, на котором Арсен ходил матросом, попал в осенний шторм. Обледенение судна было страшное. Экипаж целую неделю выходил на палубу скалывать постоянно намерзающий лёд. Матросы обвязывались фалами. Их периодически смывало за борт, и команда вытаскивала несчастных из ледяных волн обратно на палубу. Через неделю силы у людей иссякли — в те времена по призыву партии суда ходили с уменьшенными вдвое экипажами. Обледенение победило. Центр тяжести из-за наросшего льда оказался наверху, и судно сделало оверкиль. Обычно люди, оказавшиеся в таком случае внутри судна, находят страшную смерть от удушья. Но после того, как шторм утих и траулер нашли, на его борту не обнаружили ни единого человека. Ни живого, ни мёртвого. Умные головы посчитали, что экипаж по сигналу «SOS», видимо, снял американский линкор. Но достоверных сведений об этом как-то нигде не нашлось, ведь шла «холодная война». Родным объявили, что их близкие пропали без вести вместе с траулером, а траулер в военном доке перекрасили и переименовали. Как бы то ни было, мать Рэда за погибшего сына пенсии не получала.
Рэд промолвил, пожав руку:
— Рэд. А как ты меня нашёл?
Арс посчитал, что имя «Рэд» брату дали уже иммиграционные власти и радушно сказал:
— Здесь всё узнаётся просто и быстро. Стоит только захотеть!
У Рэда сразу мелькнула мысль об учёбе. Но он решил пока об этом помолчать, лишь спросил на земной манер:
— Ну, и где ты сейчас?
— Командую кораблём внешнего плавания, фэном по названию «Джерфикл». Ходим под флагом Руди.
— А в космос на нём ты тоже выходишь?
— Принципиально моё судно пригодно для хождения в космическое пространство. Только для этого надо гораздо больше энергии. И пройти кое-какие регистрационные формальности. Допуск у меня лично есть. А я по характеру романтик. Люблю ходить по океану, поближе к малой родине, так сказать.
При всей своей правдивости Арс умолчал, что для плавания в водах океанов фэны переводят в лидерные. Те, которые исчерпали регламент в Космосе по ресурсу времени эксплуатации. Принципиально его «Джерфикл» мог подняться даже за пределы земной стратосферы. Он был для этого приспособлен и сконструирован.
— И чем вы там занимаетесь, во внешних водах?
— Ты уже слышал, что основным сырьем для пищевой отрасли здесь является планктон. Вот, мой экипаж ищет новые места скопления планктона для последующей установки там насосов по откачке его на наши промпредприятия. Планктонная разведка, так сказать!
— Так нечестно! — воскликнул Рэд, молодость которого склонялась к справедливости.
— Так людей же планктон не интересует! — стал успокаивать его Арс. — Вернее, наши учёные регулируют дело так, что планктон никого не интересует! «Кроме нас…» — про себя добавил он.
— Ага! — вскричал усмотревший проблеск победы в споре Рэд. — Всё-таки регулируете!
