Дино Динаев - Контракт Султанова
Султанов остановился, не доехав, потому что представительская "Вольво" Обанаева загородила весь проезд. Рядом возвышался наглухо тонированный "Джип-Гранд Чероки". Охрана. Господин Маркел Обанаев слыл серьезным человеком. Владел многочисленными современными магазинами, в том числе монументальным стеклобетонным "Суперпассажем", и гаражами, среди которых выделялся пятиэтажный цельнокирпичный "Белый кит". "В Алге два авторитета — я и Маркуша Обанаев", — как-то по-пьяному делу разоткровенничался Слон. — "Боевой отряд его нисколько не меньше моего. В нем одни сумиты. Говорят, они раньше в "горных барсах" служили в Суметии. Раньше его надо было душить, пока он не развернулся". Это были известные два антипода. Враждующие банды периодически назначали друг другу стрелки, нередко заканчивающиеся стрельбой. По насмешке судьбы, на элитном кладбище могилы павших бойцов располагались через аллею друг от друга. Даже с того света они с ненавистью взирали на противников с черных мраморных плит.
Имела место быть очередная семейная ссора. Султанов не удержал зевоту. Сцена выглядела донельзя показушной. Обанаев распахнув дверцу толстозадой иномарки, выскочил наружу и орал уже оттуда. И чего орать? Дал бы жене по физии-вот и все дела. А что? Имеет право. Обанаев мужик серьезный, в возрасте. Лет эдак за пятьдесят. Стрижен под машинку, как и все его соплеменники, смугл, небрит. Жене едва ли больше восемнадцати. Смазливая мордашка. Пижонская челка. Типичная жена бандюгана. Каждое утро они привозят одиннадцатилетнего сынишку Обанаева от первого брака и еще ни разу не обошлись без скандала.
— Ненавижу этого балбеса! — кричит Обанаев, указывая на отпрыска. — Единственное, что он может, это клянчить деньги.
Как ни странно, Светлана за него заступается. Хотя почему странно? Султанов затягивается "ФМ". Женщина только недавно в семье. К тому же не сумитка. Ей надо создавать себе авторитет. А на чем, хоть на битье посуды или на защите чужого ребенка, на которого тебе глубоко начхать, это не имеет никакого значения. Все зло от баб! Султанов пуляет недокуренным "мориссоном" в окно. Скандал как всегда резко утихает. Отпрыск, груженный тяжелым мольбертом, благополучно отбывает в направлении парадного подъезда. Чем он занимается в лицее, интересно? По данным Султанова Алексей Обанаев по кличке Айс по-русски не знает ни слова. Разве что картины малюет. Для этого знание государственного языка не обязательно. Сиди себе, пачкай бумагу. А учителя, среди которых выпускники Щукинского, знай себе, нахваливают. Попробуй, не похвали, обанаевские тимуровцы вмиг в бетон закатают. В фундамент строящегося гиганта "Белый кит-2".
Султанов паркует машину и направляется в кабинет директрисы Виолетты Сергеевны Маргулис. Перед каждым уроком он берет символическую плату за занятие. Тысячу рублей. Десять занятий-десять тысяч. После десятой лекции его преподавательская миссия закончится. Султанов искренне надеется, что навсегда. Если откровенно, достали его детишки. На уроках вечно что-то жрут, то жвачку, то бутерброд, а брызнуть соусом в сотоварища вообще считается верхом шика. На первом занятии он пятерых выгнал. Дикость какая-то. Под два метра ростом, ржут как лошади. Усатые, бородатые-полное ощущение, что им вообще лет под тридцать. О душе пора подумать, а они все школу никак закончить не могут.
Около входной двери под сияющей золотом вывеской "Лицей изящных искусств "Палитра-21 век: живопись, хореография, оперный вокал с выдачей дипломов государственного образца" приколото объявление: "Проносить наркотики и взрывчатые вещества запрещено"! Двадцать первый век, тудыть ему в душу!
Виолетта Сергеевна встречает его в роскошном, отделанном под евроремонт, кабинете. Надо было побольше запросить, подумал Султанов. Впрочем, как уже было упомянуто, он сюда не из-за денег пришел.
Виолетта Сергеевна внимательно смотрит на него сквозь изящные золотые очечки, пока до него не доходит, что она как бы что-то говорит.
— Простите, — извиняется он. — Задумался о теме будущей лекции.
— А какая у вас тема?
— Персонаж. На примере произведений Вениаминова. Попробую дать развернутый анализ как положительных, так и отрицательных персон.
— Отлично, отлично, — Маргулис постукивает стилом о пюпитр, и у Султанова создается полное ощущение, что она его не слушает точно так же, как только что не слушал ее он.
Только вот о чем она думает? Подсчитано, что у человека случаются до пяти тысяч мыслей в день. И в основном это настоящий параноидальный бред, не имеющий к реальности никакого отношения.
— Ваши лекции очень интересны. Ученики их хвалят. Те, которых вы не выгоняете.
— Это вы об Утюгове? — с готовностью подхватывает Султанов. — Да я его выгнал. Он совершенно не умеет себя вести. Если он и на остальных уроках ведет себя точно так же, можно только посочувствовать вашим учителям.
— Вот и посочувствуйте. Поставьте себя на их место. Попробуйте заинтересовать ребят.
— Чем же это? Может быть, влезть на стол и стриптиз показать?
Виолетта Сергеевна морщит миниатюрный тщательно припудренный носик.
— Фи! Вы же образованный человек. Писатель, который представляет наш город далеко за его пределами. Ну да ладно. За тридцать лет педагогической деятельности я наслушалась всякого дерьма, но давайте договоримся, перед детьми никаких грязных словечек.
"Интеллигенция — странные люди. Дерьмо для них вполне допустимое слово, а про стриптиз они слушать не желают", — подумал Султанов.
— Вы еще на перемене этих ангелочков не слышали, — заметил он.
Паша на время забыл, что имеет дело с заслуженным педагогом. Маргулис звонко хлопает по столу ладошкой с отполированными ноготочками.
— Хватит! Достаточно, господин Султанов. В конце концов, вам регулярно выплачиваются деньги. В том числе и из карманов этих, как вы выразились, ангелочков тоже. И большая просьба, не богохульствуйте больше. Чтобы ни я, ни тем более ученики больше ничего дурного про ангелочков не слышали. У нас регулярно проводит лекции по истории религии архимандрит Алгинский Филарет. Если он прослышит, может подать на вас в суд. Будьте добры заниматься свои делом, а паству оставьте святому отцу.
— И что же вы прикажете делать? — как можно вежливее осведомился Султанов.
— Заинтересуйте их! — повторила директриса. — В конце концов, пол-России вы же заинтересовали.
— Вы мне льстите, — потупил глаза Султанов. — Но я постараюсь выполнить вашу просьбу. Я их заинтересую.
— Уж, пожалуйста, будьте так добры. Только, пожалуйста, без стриптиза.
Уж я их заинтересую, будьте покойны, думает Султанов. Мало не покажется.
