Элейн Каннингем - Хелен
- Не понимай я фас, - прогундосил Истукан с сильным немецким акцентом.
- Если бы фрицы нас понимай, ф мире не было бы фойн, - передразнил его Джо. - Вы - максималисты. Хотите стать американцами, не прилагая ни малейших усилий.
Истукан кивнул. Потом вдруг спросил, обращаясь ко мне:
- Ты собираешься вызволить эту стерву, Блейк.
Джо Апполони пристально посмотрел на меня.
- Не представляю - как, - сказал я.
- Смотри - не слишком усердствуй, - недобро сощурился Истукан.
* * *
Пройдя со мной в свой кабинет, Джо предложил выпить чего-нибудь сладенького. Я не отказался. Наполнив две рюмки ликером, он закинул ноги на стол и, задумчиво глядя на меня, принялся потягивать золотистую жидкость.
- Что ты о ней думаешь, Блейк? - спросил он наконец. - Скажи, ты умный.
- О ком? О далласской стерве?
- К свиньям собачьим далласскую стерву! Я говорю про Хелен Пиласки.
- А почему ты считаешь меня умным, Джо?
- Как-никак, ты все-таки закончил колледж, получил юридическое образование. А меня вышибли из шестого класса...
- Мы про женщину говорим.
- Знаешь, в ту же самую ночь - или утро - я привел её в свои апартаменты. В четыре утра. Ты, знаешь, Блейк, я про женщин не сплетничаю. Мне такое не по нутру. Я тебе про неё рассказываю только в надежде, что ты найдешь, за что зацепиться.
- Так ты все-таки хочешь, чтобы я её вызволил?
- Да.
- Каким образом?
- Каким образом? Заладил тут. Черт побери, Блейк, если бы ты только знал, что это за женщина! Я привел её к себе в четыре утра. Я вывел её в патио и угостил сандвичем с ростбифом. Снаружи было прохладно, а воздух казался нежнее шелка. Тебе знакомо это ощущение - перед рассветом?
Я кивнул.
- Я попросил её рассказать о себе, и она сказала, что приехала из Чикаго. И все. Самое же поразительное было в том, что про меня она ровным счетом ничего не спрашивала. Но она все знала! Представляешь, Блейк? Она знала меня как облупленного!
- Продолжай.
- Хорошо. Я думал только об одном - я хотел, чтобы она всегда была рядом! В жизни ещё ни одна женщина так на меня не действовала. Да, она ещё сказала, что не замужем. Словом, я предложил ей поработать у меня зазывалой за две сотни зеленых в неделю. Плюс - куплю классные тряпки.
- Двести долларов - фантастическое жалованье для зазывалы.
- Да, но платил-то я ей сам, из своего собственного кармана. Я и Каттлеру с Бергером это объяснил. Какая разница? Куда мне девать такую уйму денег, Блейк? Моя святая мамаша - мир её праху - корячилась по пятнадцать часов в день, стряпая, моя, да ещё и убирая по ночам - чтобы её сынок превратился в игрального туза. На кой черт мне столько денег? На женщин? Это не по мне. Выпивка у меня за счет фирмы. В день я выкуриваю пять-шесть сигар. На друзей? Нет их у меня. Да и желаний-то никаких не было - пока я не встретил Хелен Пиласки.
- Она согласилась на эту работу?
- Да, ты сам знаешь. Проработала два месяца.
- Коль скоро мы играем начистоту, Джо, - сказал я, - ты с ней спал? Она была твоей девушкой?
- Ну и вопросик, Блейк!
- Я вовсе не развлекаюсь, Джо. Я пытаюсь кое-что понять.
- А я пытаюсь понять, как тебе ответить. Нет, она не была моей девушкой. Нет. Когда я ей был нужен, я становился её собакой, её рабом кем хочешь. Не знаю, как это объяснить. По-моему, мужчина ей вообще не был нужен, но меня она порой хотела.
- Хочешь, я пойду с тобой? - спросила она в ту ночь. Сам бы он предлагать ей это не решился. Не то, чтобы Джо было страшно; однако позднее он вполне понимал, почему Истукан боится её. Но тогда он сказал, что да, мол, хочет.
И они отправились в его апартаменты. По дороге не обменялись ни единым словом. Хелен сразу прошла в его спальню, задумчиво посмотрела на огромную кровать, скинула сандалии и - стянула платье. Под ним не было ничего. Как была, голая, прошагала к огромному, в полный рост, зеркалу и посмотрелась.
Затем вынула заколки и волосы рассыпались золотым каскадом по плечам.
- Тебе нравятся мои волосы, - просто сказала она.
И распростерлась на постели.
Глава шестая
Было довольно поздно. Клэр нацепила наглазники, я же лежал без сна, наблюдая, как бледно-серые пальцы рассвета царапаются в жалюзи. Клэр лежала напряженная и неподвижная, как бревно. Наконец это настолько мне надоело, что я не выдержал и взорвался.
- Хорошо, ты меня ненавидишь. Теперь можешь спать.
- Я не могу спать.
- Ты слишком много пьешь. Некоторые люди, напившись, засыпают. Тебя же спиртное бодрит.
- Иди к черту, - сказала Клэр.
- Очень мило с твоей стороны.
- Ты мне осточертел, - призналась Клэр. - С тех пор, как ты связался с этой дрянью, тебя не узнать. Ты просто озверел.
- Я вовсе с ней не связался. Мне поручили её защищать.
- Ах, какой подвиг! Может, наградить тебя за отвагу?
- Слушай, не приставай ко мне. Поспи лучше.
- Боже, как мне с тобой трудно, - прошептала Клэр. - То же мне, Перри Мейсон выискался. Ты же дальше собственного носа не видишь. Все в городе знают про эту сучонку - третьеразрядную шлюху...
- Замолчи, Клэр. Враждебность из тебя так и прет.
- И убийцу. Судья Ноутон...
- Господи, Клэр, неужели ты будешь оплакивать судью Ноутона? Пожалуйста - рви на себе одежды и посыпай волосы пеплом. К твоему сведению, ничего у меня с Хелен Пиласки нет. Я должен защищать её на суде и согласился взяться за её дело лишь по настоянию Чарли Андерсона и Джо Апполони. Как, по-твоему, мне себя вести?
- Брось это дело! Выйди из игры. Пусть она сдохнет. Есть ведь, кроме тебя, и другие адвокаты. - Клэр сорвала наглазники и уселась лицом ко мне. - Умоляю тебя, Блейк, сделай это ради меня.
- Почему? - захотелось мне знать. - Почему?
В ответ Клэр только затрясла головой и расплакалась. Я закрыл глаза. Пора и мне было поспать. Мне предстоял сложный день.
* * *
Я мерил шагами комнату для свиданий, нетерпеливо дожидаясь появления Хелен; когда же её привели, мои досаду и раздражение вмиг как рукой сняло. Хелен выглядела такой свеженькой и прелестной, что от одной мысли о том, что её неминуемо ждет смерть через повешение, у меня в душе заскребли кошки.
Я должно быть, переменился в лице, потому что Хелен спросила:
- У вас все в порядке, Блейк?
- Наверно.
В её голосе послышались участливые, даже заботливые нотки.
- Не волнуйтесь из-за меня, Блейк.
- Легко сказать, - фыркнул я. - У меня нет ни защиты, ни даже мало-мальски надежной точки опоры - ровным счетом ничего, что я мог бы противопоставить обвинению, а она говорит, чтобы я не волновался. Неужели тебе не страшно?
- Нет.
- Тебе безразлично, что тебя ждет смерть?
- Ну... пожалуй, да.
- Чушь собачья! Кто-то вбил тебе в голову, что тебя спасут от петли. Так вот, заверяю тебя...
