Джоу Клейтон - Исчезновение Диадемы (Диадема со звезд - 1)
- Невозможно было угадать, о чем она думала.
Алейтис сунула книгу во внутренний карман. Наклонив голову, она посмотрела на Вайда и хихикнула.
- Сейчас ты похож на потрепанного сатира. В волосах у тебя солома. Дай я сниму...
И она принялась освобождать его спутанные кудри от застрявших в них соломинок, ощущая радость от прикосновения к любимому.
Он улыбнулся ей.
- Видела бы ты себя со стороны, муклис.
Внизу фыркнула лошадь, беспокойно задвигавшись в своем стойле.
- Рассвет приближается, - медленно сказала Алейтис и, вздохнув, она поднялась на ноги. - Нужно идти,
- Лейти, Ай-ми, Лейги. - Встревоженный голос Тванит пробился сквозь туман, окутавший мозг Алейтис. Маленькие сильные руки принялись ее трясти. Она застонала, не желая просыпаться, вяло отмахнулась.
- Проснись, Лейти, проснись!
- Уйди, - пробормотала Алейтис. Волны усталости накатывались на нее, опять и опять погружая в забытье.
Она натянула на голову одеяло, пытаясь не обращать внимания на тоненький, резкий голосок, пилой врезавшийся в уши.
- Ой, Лейта! - Тванит сорвала с нее одеяло и, тихо охнув, вцепилась обеими руками в спутанные волосы Алейтис.
От дикой боли Алейтис вскочила и замахнулась на мучительницу. Тванит выпустила ее волосы и отпрыгнула с бледным, но решительным лицом.
- Лейти, одевайся быстро! - Губы Тванит нервно подергивались. - И вымой ноги, - добавила она. - Я... я... Ничего никому не скажу, но Камри... она.... она скоро будет здесь, если ты не...
Алейтис потерла глаза, пытаясь окончательно проснуться.
- Спасибо, Ти, - пробормотала она, с трудом подавив зевоту. - Который час?
- Почти что са-ат-хумам. Ты никак не могла проснуться.
- Ага-а. - Алейтис потянулась и вдруг обнаружила, что спала без рубашки. Она закрыла глаза и улыбнулась - теплые воспоминания нахлынули на нее.
- Вымой ноги, Лейти... как следует. Пока Камри не увидела... - Тванит покраснела, опустила глаза и уставилась в пол. - И... и если ты снова будешь уходить ночью, не бросай одежду кучей, когда вернешься, Лейта. - Она говорила едва слышным шепотом. Слова, будто наталкиваясь одно на другое, поспешно срывались с ее губ. - Я ее затолкала в твой шкаф. Надеюсь, ты ничего не имеешь против - я услышала, что Камри идет. И едва я успела забраться снова в постель, как она открыла дверь. Я нарочно вскрикнула, чтобы она поспешила прикрыть дверь, так как заметила, что ты... ну, лежишь без ночной рубашки. Но у нее было такое страшное лицо... Будь осторожна. Она... - Тванит тихо, беспомощно всхлипнула и выскочила из комнаты.
Когда чуть позднее Алейтис с опаской выскользнула в холл, там было пусто. Облегченно вздохнув, она направилась к лестнице.
- Алейтис!
Она нахмурилась, повернулась на голос. Зловеще топая, по коридору к ней шагал Зираки. Она вцепилась в резную завитушку на перилах лестницы, испытывая не совсем страх - Зираки всегда был дружелюбен с ней, разумеется, в пределах, которые он сам и определял, - а скорее неприятное чувство холода в спине. Вид у Зираки был более чем серьезный.
- Алейтис, не выходи сегодня из своей комнаты. - На его умном, покрытом морщинами лице появилась печальная улыбка. - Аздар велел тебе передать это.
- Весь день? Опять?
Темные глаза Зираки, казалось, совсем утонули в морщинах.
- Да. Весь день.
- А Камри? Если я сейчас же не отправлюсь скрести пол, она примется меня разыскивать по всему дому. По-моему, это не самая лучшая идея: упечь меня в комнату.
- Аздар сказал, что с Камри он все уладит.
- В самом деле? Впервые слышу. Лучше бы он это сделал заранее, презрительно сказала Алейтис.
- Алейтис, исполни то, что он велит, ладно?
- Хай! Она же ненормальная, ты ведь знаешь!
- Да, есть немного... Но это всего на несколько дней, Алейтис. Я позабочусь, чтобы тебе принесли еду и дали какую-нибудь книгу.
- Вот спасибо. Не беспокойся обо мне. Лучше займись Камри.
- Это я тебе обещаю, Алейтис.
- Вот и хорошо, - кивнула она и провела пальцем по глубоким бороздкам резьбы на столбике перил. - У меня никогда не было большого желания скрести полы.
- Спасибо, Алейтис. Я знал, что ты поймешь меня. Мне очень жаль, что все так получается...
Он на секунду положил ладонь на ее руку, потом повернулся и зашагал прочь. Примерно на полпути, где-то на середине холла, он остановился и посмотрел назад.
- Если бы я мог... - Он беспомощно развел руки.
- Я понимаю. - Она смотрела, как он уходит.
Вернувшись в свою маленькую комнату, Алейтис забралась под одеяло.
- И что я теперь должна делать? Считать трещины на потолке? - Она беспокойно перевернулась на живот, потом снова легла на спину. - Ай-шла! Алейтис принялась подпрыгивать на кровати пока кожаная сетка жалостливо не заскрипела. - А-а-а-х-х-! - Девушка с силой стукнула кулаком по матрацу. Черт! И зачем я родилась на этот свет?!
Но стены молчали. Они смыкались вокруг все плотнее, все глуше, пока Алейтис не начало казаться, что сейчас ее бедная голова лопнет - так громко пульсировала в висках кровь; зудела кожа, словно по всему телу ползали невидимые насекомые; пальцы на руках и ногах начали подергиваться... Немного погодя она выпрямила поджатые к груди ноги и вздохнула. Медленно, с трудом ее охваченное лихорадкой тело погрузилось в тяжелое оцепенение. Она сомкнула пальцы на затылке и уставилась в потолок.
- Можно выспаться - это мне как раз не помешает.
В углу потолка виделась одна знакомая Алейтис трещина - ее зигзаги напоминали русло Раксидана, бегущего через долину. Сотни раз уже прослеживала она изгибы этой трещины - и каждый раз они будили в ней эхо воспоминаний. Она вздохнула.
- Мне будет не хватать моей речки и Вайда...
Алейтис соскользнула с кровати, приподняла матрац.
Загадочная книга основательно сплющилась, но, в общем, была цела. Она взяла ее в руки. Посыпавшаяся из потрескавшегося кожаного переплета пудра тонким слоем покрыла ее пальцы и рыжеватым облачком поплыла вниз, оседая на пол. Алейтис тут же принялась удалять с книги пыль, скопившуюся за многие годы.
Когда с этим было покончено, девушка начала листать книгу, брезгливо морщась от прикосновения к заплесневевшим страницам. Она с любопытством рассматривала бледные коричневые буквы, едва выделяющиеся на потемневшей от времени бумаге. Потом она растянулась на животе, без особой почтительности поместив книгу на подушке перед собой. На последних страницах записи были сделаны более темными чернилами.
"Письмо, - подумала Алейтис. - Это и есть письмо".
На миг эта мысль заставила ее оторваться от созерцания страниц и взглянуть в окно, взглянуть в какой-то тоске от мрачного предчувствия. Она как будто испытывала нежелание читать его. Потом это чувство прошло, и Алейтис решительно сжала губы.
