Гарри Гаррисон - Мир Смерти против флибустьеров
Только Язон и Мета прилетели сюда, чтобы сойти с ума.
А может, и не было ничего? Не было этой безумной погони, этой стрельбы по живым мишеням? Может, все приснилось?
Брюнет вернулся на берег, довольный, улыбающийся, отряхнулся, как большой пес, на Язона и Мету посмотрел как на старых знакомых и сообщил:
– Вода отличная. Почему не купаетесь?
И вовсе он не был похож на давешнего Кортеса. Простой мирный человек, какой-нибудь инженер или банковский служащий.
Ответила ему неожиданно Мета:
– А мы любим попозднее. Чтобы вода была прохладная.
– Ну, это вопрос спорный, – философски заметил брюнет. – Случается, вода теплеет к ночи.
Он уже растерся полотенцем и начал одеваться. И тогда в разговор вступил Язон, к этому моменту уже почти полностью совладавший с гнетущим его ощущением неуместности всего происходящего. И, отчаянно выплывая из захлестывающих волн абсурда, поинтересовался:
– А вот скажите, ваш пиджачок, или весь костюмчик, это…
– Я его здесь купил, – охотно откликнулся мужчина, – самая последняя мода. Полгорода в них ходит, ну, в смысле, приезжие…
Дальнейших слов туриста Язон уже не слышал. Что-то щелкнуло у него в голове. Никогда еще он не был настолько бестолковым и запуганным. Ведь это же не униформа спецслужбы! Какая вообще у спецслужбы может быть форма?! Это же просто они маскировались под самую распространенную в городе моду. Нормальный ход! И как он не понял?
– Пошли купаться, – сказал он Мете. – Пошли.
– А здесь разрешают купаться после захода солнца? – неожиданно спросила Мета, обращаясь не столько к Язону, сколько к незнакомцу, только что вылезшему из воды.
Вопрос был в общем вполне естественный, и турист, уже почти собравшийся уходить, любезно объяснил:
– Вот конкретно здесь – можно. Вы только догола не раздевайтесь и не падайте руками на песок, даже если станет совсем темно. Тут иногда патрули ходят с фонарями. Я видел.
– Спасибо, – поблагодарил Язон.
Он чувствовал себя совершенно разбитым. Вот теперь уж точно нужно было перевести дух, встряхнуться, залезть в море, выкинуть из головы все! Хоть на десять минут. А потом хорошенько перекусить где-нибудь и поспать. Впрочем… стоп! Вот спать-то как раз и не придется в ближайшее время. Ну, ничего, после того, как Солвиц сделал их бессмертными, они могли не спать по шесть-восемь суток в случае необходимости.
А вода была действительно очень приятной, градусов двадцать пять-двадцать шесть – прохладная по сравнению с воздухом, но не такая, в которой можно замерзнуть. И соленая очень – держала хорошо, можно было лежать у самой поверхности, почти не шевелясь.
Купались они по очереди. Ясно было уже, что здесь чужого не берут, не принято. Но это у других. А у них – особые отношения с этим миром, и было бы очень глупо оказаться почти голыми без денег и технических приспособлений на малознакомой и в общем-то враждебной планете.
Потом проснулся бешеный аппетит, а еще сильнее была жажда.
У входа в кафе местный угольно-черный человек торговал соками. Соки здесь продавали не в упаковке, к чему давно привыкла вся галактика, а выжимали прямо на глазах у покупателя из свежих фруктов. Это было здорово и даже романтично, вот только в изобилии плодов никак не удавалось найти ни одного хоть мало-мальски знакомого. Были тут какие-то ярко-голубые волосатые бублики, и скрученные бесформенными клубками зеленоватые корни, и янтарно-желтые ягоды, плотно облепившие сломанные ветки, и продолговатые, полупрозрачные телесно-розовые сардельки, и похожие на гигантскую малину ядовито-пурпурные пирамидки, и какие-то полосатые шарики, словно карликовые арбузы… Наконец, почти оба одновременно они увидели родные золотисто-рыжие цитрусы и, конечно, заказали именно апельсинового сока. Не совсем он оказался апельсиновым, даже по цвету был зеленоватый, но главное, вкусом своим не обманул.
– Альф шукран, – поблагодарил Язон на местном наречии, чем необычайно растрогал торговца, и получил полновесную сдачу дарханскими монетками. Другим, платившим кредитами, как успел заметить Язон, хитрый торговец норовил округлить цену в большую сторону.
Кафе выглядело несерьезной забегаловкой, а поесть хотелось основательно, тем более, что цены на Дархане радовали своей умеренностью. И они отправились в ресторан, обнаруженный неподалеку. В уютном зальчике с традиционно приглушенным светом было немножко странно поглощать морские деликатесы, салаты и обильные порции жаркого, не запивая их спиртным. Даже на пиво здесь и намека не было в меню. Но – что поделать? – все равно хорошо. Курить заядлые никотиноманы уходили в туалет, но Язон до этого не унизился. Решил потерпеть до отеля.
Путаница мыслей и чувств постепенно улеглась, они узнали время (была уже глубокая ночь), уточнили, где сейчас находятся (западная окраина, самое начало пляжной зоны) и наконец выяснили, как добираться до отеля Лулу. Это был не ближний свет, но на такси – не больше часа. Торопиться некуда.
Не хотелось торопиться. Почему-то. Не странно ли это? Сорваться с родной планеты, забыв обо всем, даже не взяв в дорогу многих необходимых вещей, чтобы успеть, догнать, не упустить… А теперь – валяться на пляже, купаться в море и убивать время в уютном ресторане, посасывая через соломинку коктейль из тропических фруктов со льдом? Но здесь только так и можно было. Язон уже понял это. А если бегаешь, нервничаешь, дергаешься – просто наступает перегрев. У женщин – истерика, у мужчин – апатия. Климат такой. И в итоге теряешь больше, чем сэкономил.
Сказать, что они ужинали не торопясь – значит, ничего не сказать – они завтракали, обедали и ужинали без перерыва, наверстывая все плановые трапезы, пропущенные за время нервотрепки на Кассилии, за время дороги, когда совсем не хотелось есть (у Язона, например, межпланетные перелеты всегда отбивали аппетит). Наконец, в результате стычки и погони они потеряли изрядно калорий, несмотря на несусветную жару.
И вот теперь поедать даже самые воздушные пирожные и пить даже самые изысканные по вкусу и разбавленные минеральной водой соки сделалось невозможно. Желудки переполнились. А ночь все не кончалась. Язон вдруг понял, что он подсознательно ждет рассвета. Для чего-то было нужно именно так. А он ведь привык доверять своей интуиции. Мета тем более доверяла ему во всем. В эту экспедицию она отправилась по существу в роли его телохранителя. Молодая невеста перестала даже пытаться постигнуть мудреные планы жениха. Пусть у них будет просто эдакое свадебное путешествие. Совершаемое до свадьбы. Какая разница? У них же все не как у людей.
До рассвета, по свидетельству местных жителей, оставалось еще часа полтора, их надо было на что-то убить. И Язон задался естественным вопросом: а что же здесь делают по ночам, если не спят?
