Сергей Лукьяненко - Рыцари сорока островов
Прищурившись, я быстро взглянул на солнце. Раньше думал, что определять время по солнцу совсем несложно, этому даже не надо учиться. Посмотрел — и сразу понятно, сколько времени. Оказалось, что с непривычки можно ошибиться часа на два. Вот те ребята, кто жил на острове давно, умели определять время по солнцу. Часы на острове были только у Криса и Риты, поневоле приходилось выкручиваться. Толик тоже попал на остров с часами, но уронил их в воду, и они перестали идти. А у электронных часов Кости еще месяц назад кончились батарейки. Их сейчас носил Тимур — просто как браслет…
Похоже, что было около одиннадцати. До обеда далеко… Я прищелкнул языком. Мне хотелось чего-нибудь пожевать — не поесть, а так… Словно дома, где можно взять горсть конфет из кулька или набить карманы печеньем, выходя на улицу. Я задумчиво посмотрел на сторожевую башню. Рита там. В кухне одна Лера. А у нее выпросить можно все что угодно. Я неторопливо двинулся к одной из выходящих на террасу дверей. И в эту секунду за спиной сверкнуло, от стен замка полыхнул розовый отсвет.
Обернувшись, я уже догадывался, что это за свет. Ни один из последних вечеров в замке не проходил без разговоров об этом.
Метрах в двадцати от стен замка, на берегу озера, там, где высилась аккуратная горка белого песка, что-то происходило. Невысоко над песком, от силы метрах в трех, ворочалось в воздухе, разгоралось то слабее, то ярче фиолетовое сияние. Больше всего оно походило на облачко или клочок тумана, подсвеченный изнутри яркой лампой. Но одновременно облачко казалось упругим и твердым. Может быть потому, что в глубине его явственно угадывалось что-то тяжелое, похожее на маленькую человеческую фигурку…
Я с радостным воплем скатился по лестнице вниз. Налетел на Таню, которая сразу все сообразила и бросилась за мной. Мы выскочили из ворот замка и остановились.
Фиолетовое сияние уже гасло. В воздухе же остался висеть неподвижный, словно залитый в прозрачную стеклянную глыбу, мальчишка лет двенадцати: в ярко-оранжевой майке, светлых бежевых брюках, с перекинутой через плечо спортивной сумкой. Но поразило меня не это — подобной картины я и ожидал. Самым удивительным оказалась поза мальчишки, его развевающиеся на несуществующем ветру волосы, взлетевшая вверх сумка, вздувшаяся на спине пузырем майка. Выглядел мальчишка так, словно его действительно сфотографировали в момент падения, а теперь подвесили в воздухе фотографию.
Миновала еще секунда, и все пришло в движение. Мальчик кувыркнулся и шлепнулся на песок. До нас с Танькой донесся его слабый вскрик. Не сговариваясь, мы бросились по пологому склону «посадочной горки».
Мальчишка успел подняться и теперь сидел, зябко обхватив плечи руками. Лицо его на глазах становилось белым, испуганным. Он торопливо переводил взгляд с нас на замок и обратно. Сумка валялась в стороне, и из открытого кармашка высыпались разноцветные фломастеры, ручки и маленький плоский калькулятор.
— Привет! — неловко улыбаясь, сказал я. — Не бойся!
Новенький вскочил, метнулся к своей сумке, стал торопливо раздергивать застежку-молнию на ней.
— Ты чего? — Таня шагнула к нему, дотронулась до плеча.
Мальчишка замер. Потом жалобно, с вопросительной интонацией, произнес:
— Вэа из ай?
— Что? Так ты не русский? — Я понял вопрос, но не знал, сумею ли составить ответ на английском.
— Ху а ю? — глядя на меня тихо спросил мальчишка.
Таня хихикнула. Я строго посмотрел на нее, сказал:
— Он англичанин, ясно? Придется Криса ждать…
Если бы мне было известно, чем сейчас занят Крис, я не дожидался бы его возвращения на теплом песочке Тридцать Шестого Острова. Я спешил бы к нему. Но лишь вечером Меломан рассказал мне, как проходило их дежурство…
На южном мосту было неспокойно с самого утра. Крис пришел туда с Меломаном, рассчитывая если не отдохнуть, то хотя бы не ввязываться в драки. Но двадцать четвертый остров отправил дежурить на пост пятерых. Если они и не собирались напасть, то искушение оказалось слишком велико — такой численный перевес выпадает редко. Сдерживало их только то, что они хорошо знали Криса и побаивались с ним связываться. Но с каждым часом пятерка с двадцать четвертого все больше распаляла друг друга. Крис несколько раз оглядывался на далекий замок — не идет ли подмога? На сторожевой башне Рита, она должна понять, что такое пятеро против двоих. Но мост оставался пустынным.
…Крис не мог знать, что в эту минуту и Рита, и Димка, и младшие девчонки толкутся вокруг их новенького товарища, подсказывая и вспоминая английские слова, пытаясь с ним объясниться. А новенький стоит, озираясь, то и дело переводя взгляд на замок, и прижимает к груди спортивную сумку с расстегнутым кармашком…
Двадцать четвертый остров не мог упустить редкостного шанса. Рослый, постарше Криса, парень пошел вперед. Оттеснив плечом Меломана и доставая меч из перевязи, Крис выступил ему навстречу.
— Один на один?
Парень кивнул. Крис остановился, оценивая свои шансы. Шансов было немного. Своего противника он видел на мосту с детства. Когда Крис попал на остров, тот уже умел неплохо драться, и его редкие появления на южном мосту предвещали тяжелый день… К тому же он был сильнее.
Гортанно крикнув, парень прыгнул вперед. Крис уклонился, пытаясь ударить сбоку. Но тот отбил удар и отскочил назад.
— Молодец, Генка! — выкрикнул кто-то. Тот ухмыльнулся и снова бросился вперед.
Через минуту Крис разобрался в его манере боя. Генка нападал, пытался ударить и молниеносно отступал. Он не то, чтобы хорошо владел мечом, но взрослая уже сила делала каждый его выпад смертельно опасным. А уворачивался от ударов Генка с кошачьей ловкостью.
— Дай подменю, — сказал из-за спины Меломан. Крис даже не стал отвечать. Это был его бой. Игорю-Меломану не выстоять — ему просто не хватит сил парировать удары.
— Генка! Генка! — кричали четверо его товарищей. Нет, трое… Краем глаза Крис заметил, что один не кричал. И еще была какая-то странность в его облике, вот только какая…
— Бей тридцать шестых! Бей алощитников! Генка, руби!
Крис стал уставать. Пальцы онемели и с трудом сжимали холодную рукоять меча.
— Генка! Генка! Генка!
Он отбил удар, но стальной клинок, выбивая искры, скользнул вдоль лезвия его меча. Руку обожгло, по кисти разлилась липкая теплота. Крис перехватил меч в левую руку, отступил. Это был конец… Но и Генка остановился. С чего бы так? Неужели он пощадит его, как в прошлую драку Димка пожалел отставшую девчонку?
— Эй, щенки, — скучающим голосом произнес Генка, — кто хочет его добить? Может ты, Инга?
