Роберт Хайнлайн - Весь Хайнлайн. Ракетный корабль «Галилей» (сборник)
— С кем?
— Ну с тем, другим. Который с нами ехал.
— С каким еще другим? Я никого не видел, кроме Гекко. И никто с нами не ехал, мы там были одни.
— Ты что, ослеп, что ли?
— А ты что, спятил?
— Фрэнк Саттон, ты что ж, в глаза мне говоришь, что не видел марсианина, который с нами ехал?
— Я уже сказал. — Джим перевел дыхание.
— Ну вот что: если 6 ты не обжирался всю дорогу и хоть изредка смотрел на то, что тебя окружает, то увидел бы. Какого…
— Довольно, хватит, — прервал его Фрэнк, — пока я не разозлился. Хоть шесть марсиан, если тебе так хочется. Давай выйдем наверх и посмотрим, где мы. Мы зря теряем время.
— Пошли.
И они стали подниматься наверх. Джим молчал, инцидент беспокоил его, в отличие от Фрэнка.
Во время подъема им пришлось надеть маски. Минут через десять после этого они вошли в помещение, залитое солнечным светом, и заторопились к выходу.
Фрэнк, в свою очередь, растерялся.
— Джим, я знаю, что тогда плохо соображал, но ведь в городишке, из которого нас увезли, была всего одна башня?
— Одна.
— Тогда это не тот город.
— Не тот.
— Мы заблудились.
— Это точно.
9. ПОЛИТИКА
Они стояли в большом внутреннем дворе, который бывает во многих марсианских домах. Над стенами виднелись верхушки городских башен, но кругозор был ограничен.
— Ну и что теперь делать? — спросил Фрэнк.
— М-м-м… поищем туземцев и попробуем выяснить, куда нас занесло. Жаль, что я не удержал старика, — добавил Джим. — Он говорил на бейсике.
— У тебя что, сдвиг еще не прошел? — сказал Фрэнк. — Не думаю, что нам это удастся, похоже, это заброшенный город. Знаешь, что я думаю? По-моему, они просто нас надули.
— По-моему, они просто нас надули, — согласился Виллис.
— Заткнись. Нет, не стали бы они так делать. — Джим смотрел куда-то поверх крыш. — Слушай, Фрэнк…
— Да?
— Видишь те три башенки, похожие одна на другую? Вот — одни верхушки торчат?
— Вижу, ну и что?
— Мне кажется, я их уже где-то видел.
— Да и мне так кажется!
Они бросились бежать. Пять минут спустя они стояли на городской стене, и сомнений больше не было: они находились в заброшенной части Харакса. Под ними, на расстоянии трех миль, виднелись надувные дома Южной колонии.
Сорок минут быстрым шагом попеременно с трусцой — и они дома.
Добежав до колонии, Джим с Фрэнком расстались: каждому не терпелось попасть домой.
— До скорого! — крикнул Джим другу и побежал к себе.
Время в тамбуре-шлюзе показалось ему вечностью. Пока давление уравнивалось, он слышал, как мать, а за ней сестра спрашивают через переговорное устройство: «Кто там?» Джим решил не отвечать и сделать им сюрприз. Он вошел и оказался лицом к лицу с Филлис, которая сначала остолбенела, а потом бросилась ему на шею с криком:
— Мама! Мама! Мама! Это Джим! Это Джим!
А Виллис скакал по полу и вторил ей:
— Это Джим! Это Джим!
А мать оттаскивала Филлис в сторону, чтобы тоже обнять Джима, и намочила ему лицо слезами, и Джим почувствовал, что и сам вот-вот…
Наконец ему удалось высвободиться. Мать отступила назад.
— Ну дай хоть посмотреть на тебя, милый. Бедненький ты мой! Ты здоров? — и опять чуть не расплакалась.
— Конечно, здоров, — буркнул Джим. — Что мне сделается? Скажите, а папа дома?
Миссис Марло вдруг насторожилась.
— Нет, Джим, он на работе.
— Мне надо с ним увидеться, прямо сейчас. Ты что такая, мама?
— Да так, ничего. Сейчас позвоню отцу. — Она подошла к телефону и набрала номер экологической лаборатории. Джим слышал ее сдержанный голос: — Мистер Марло? Это Джейн, дорогой. Ты не мог бы сейчас прийти домой?
И ответ отца:
— Это не совсем удобно. А что такое? У тебя какой-то странный голос.
Мать оглянулась через плечо на Джима.
— Ты один? Нас никто не может подслушать?
— В чем дело? Говори.
— Он дома, — полушепотом сказала мать.
Отец, помолчав, ответил:
— Сейчас иду.
Филлис тем временем терзала Джима:
— Джимми, где ж ты пропадал?
Джим начал было рассказывать, но передумал.
— Ты все равно не поверишь, детка.
— Не сомневаюсь. Но почему так долго? Наши прямо с ума посходили.
— Ничего. Слушай, какой сегодня день?
— Суббота.
— А число?
— Четырнадцатое цереры, разумеется.
Джим опешил. Четыре дня? Всего четыре дня прошло с тех пор, как он уехал из Малого Сырта? Припомнив все, что было, Джим согласился с этим. Если учесть заверение Фрэнка, что Джим провел в подземельях Кинии только три часа, тогда все сходится.
— Ух! Тогда я, пожалуй, успел.
— Что успел?
— Тебе не понять. Подожди еще пару лет.
— Нахал!
— Отец сейчас будет здесь, Джим, — отошла от телефона миссис Марло.
— Я слышал. Это хорошо.
— Ты же голодный, наверное? — спросила мать. — Чего бы ты съел?
— Ясное дело, упитанного тельца, а запил бы шампанским. Я вообще-то не голодный, но чего-нибудь могу перехватить. Может, какао? Последние дни я жил на одних консервах.
— Сейчас будет какао.
— Ты лучше наедайся, пока можно, — вставила Филлис, — а то потом захочешь, а уже нельзя будет, когда…
— Филлис!
— Да я, мама, хотела только сказать…
— Филлис, замолчи или выйди из комнаты.
Сестра что-то пробурчала себе под нос. Вскоре какао было готово, и не успел Джим допить его, как пришел отец. Он без сантиментов пожал Джиму руку, как взрослому.
— Хорошо, что ты дома, сын.
— До чего это здорово — оказаться дома, папа! — Джим проглотил остаток какао. — Но знаешь, мне надо столько тебе сказать, лучше не будем терять время. Где Виллис? Кто-нибудь видел, куда он девался?
— Это неважно, где Виллис. Я хочу знать…
— Но Виллис играет здесь очень важную роль, папа. Виллис! Иди-ка сюда!
Виллис притопал из коридора, и Джим посадил его на колени.
— Ну, вот тебе и Виллис, — произнес мистер Марло. — А теперь послушай-ка меня. Что это за кашу ты заварил, сын?
— Не знаю, с чего и начать, — нахмурился Джим.
— Выдан ордер на ваш с Фрэнком арест! — брякнула Филлис.
— Джейн, — сказал мистер Марло, — пожалуйста, уйми свою дочь.
— Филлис, ты не слышала, что я сказала?
— Да ведь это все знают, мама!
— Может быть, Джим не знал.
— Да нет, знал, — сказал Джим. — За нами всю дорогу гнались легавые.
— Фрэнк тоже вернулся? — спросил отец.
— Ну конечно! Мы их сбили со следа. Дураки они, фараоны эти.
