Владимир Михайлов - СОВЕТСКАЯ ФАНТАСТИКА 80-х годов (антология)
— Все это может быть и так, — вклинился профессор в возникшую паузу.— Но что прикажете делать в реальной ситуации? Научное познание мира— объективный процесс, остановить который невозможно.
— А сориентировать? Сосредоточить усилия всех ученых в каком-то одном стратегическом направлении?
— Мысль интересная, но только где оно, это направление? А то ведь так, сориентировавшись всем миром, можно заехать бог знает куда. Поэтому уж лучше пробовать во всех направлениях.
Андрей выпрямился, положив на перила руки.
— И вы говорите это теперь, после того, что с нами произошло! Вы по-прежнему считаете, что нынешнее все убыстряющееся движение человечества совершается им вполне сознательно?.. О, да! Скорость опьяняет, особенно тех, кто вырвался вперед и не хочет знать, что творится позади него. А если усилием воли заставить себя отрезветь и оглянуться? Оглянуться, чтобы увидеть, что вся наша сознательность, может быть, только в том и заключается, чтобы оправдывать перед самими собой наше беспрекословное подчинение загадочной силе, заставляющей бежать. И мы послушно бежим, кто как может, все увеличивая разрыв между бегущими. Ученому видятся впереди новые блистательные открытия, человеку рядовому—комфорт и наслаждения. Какая разница? А ведь необычайно важно понять главное: откуда эта беспокойная сила? Почему человек все время чего-то хочет? Одного, другого, третьего, сотого. Куда приведет его это безудержное, подогреваемое все новыми открытиями и изобретениями хотение? Биологи утверждают, что идет эволюция, прогресс вида homo sapiens, что действует некий объективный закон, согласно которому из нынешнего несовершенного человека выйдет когда-нибудь сверхсовершенное существо. Но разрешите спросить: почему? Почему мы должны верить в мудрость_Закона?_ Ведь закон слеп. Он равнодушен к моральным ценностям, а без них нет человека. И вот вам первый, безнравственный результат этой наивной веры: мы бежим, а тех, кто падает на пути, стараемся не замечать. Не повезло! Или еще лучше: сами виноваты! Популярная житейская философия... А между тем без каких-то серьезных мер весь наш головокружительный научно-технический прогресс грозит стать тупиковой ветвью социальной эволюции. Человек — моральное существо, но страх оказаться бессмысленной жертвой убивает моральное чувство, делая человека эгоистичным. А общество эгоистичных людей и есть тупиковое общество. Какая-нибудь внешняя или внутренняя сила рано или поздно разрушит его. Это уж мое личное убеждение.
Андрей затянулся последний раз и, не гася окурка, сильным щелчком послал его вверх, в темное небо. Красная точка, описав дугу, полетела в огненную реку.
Они снова двигались по шумной вечерней улице, кипевшей людьми, машинами, залитой огнями. Андрей как с тормозов сорвался. Он говорил, не давая Анатолию Николаевичу раскрыть рта, но профессор и не возражал, лишь изредка вставлял замечания. Ему только этого было и надо — понять точку зрения партнера, назначенного ему космическим пришельцем.
— Ну конечно! Если смыслом человеческой истории считать этот безудержный неконтролируемый бег, то «протуберанцева» философия есть квинтэссенция человеческой мысли, и правы те, кто ищет истину вне человека, в отрыве от его человеческой сущности. Но где тогда гарантия, что мы не распадемся рано или поздно на глубоко чуждые друг другу частицы когда-то единого живого тела? Есть реки, бегущие к океану, и есть реки, бесследно исчезающие в песках. Впрочем, я верю, с нами этого не произойдет, потому что в человеке есть одна чрезвычайно важная, доселе дремавшая потребность. Не беспорядочное и хаотичное познание ради познания, в конечном счете разобщающее людей, а познание, объединяющее единством цели. И мы с вами узнали об этом сегодня из очень авторитетного источника. Что может объединять миллионы разных людей и даже разные цивилизации Вселенной? Очевидно, общность происхождения, сокровенная тайна природы разума, уходящая своими корнями в невероятные глубины пространства и времени. Что может быть глобальной на веки вечные целью, как не постижение этой тайны? Вы спросите: зачем? О, теперь я знаю зачем! Он сказал об этом вполне определенно. Затем, что именно там, в непостижимом пока будущем разрешение всех исторических противоречий, ответы на жгучие вопросы души, которые кажутся сейчас бессмысленными. Овладев тайной своей природы, человек обретет поистине фантастическое могущество — сможет творить самого себя, победить смерть, воскресить минувшие поколения, обрести принципиально новые формы чувствований— все, что угодно... все! Разве не стоит ради такого великого будущего объединить усилия всех людей и всех цивилизаций!
Занятный у них вышел разговор. Они прогуливались по улицам, сворачивая в переулки, говорили и спорили, иногда тли молча, думая каждый о своем.
— Ну, хорошо,— сказал Анатолий Николаевич, подводя итог рассуждениям, — допустим, что мы с вами правильно поняли нашего могущественного визитера: он явился для того, чтобы, так сказать, подтянуть тылы, указав заблудшим братьям по разуму путь к истине, но, простите, вся эта таинственность лично мне по-прежнему кажется странной...
Андрей откликнулся немедленно и с азартом:
— Неужели вы еще не поняли! В том-то и тонкость, что напрямую, в лоб, действовать нельзя. Да вы только представьте себе, какие последствия вызвало бы его открытое выступление! Люди вдруг по подсказке «свыше» с достоверностью узнают, в чем их цель. Все! Тайна раскрыта, споры окончены. Пророки и философы отныне больше не нужны. Всех, кто сомневается, — к позорному столбу! Остальных выстроить в колонну и прямиком в царство истины. Да вы что! Есть вещи, которые нельзя, опасно знать точно. Нельзя отнимать у человека права на риск — из творца он тогда превращается в пассивного исполнителя. Не-ет! Слишком точное знание опасно, но незнание опаснее втройне. Раз нет общей цели, нет и будущего. Нужен намек, огонек вдали. Нужно знать и... не знать — догадываться.
— Принцип неопределенности! — воскликнул профессор, пораженный неожиданной трактовкой его же собственной идеи.
— Вот именно! Главный принцип всякого творчества. Подлинное творчество — процесс с заранее не известным результатом. Художник стремится к смутно осознаваемой им цели сквозь ошибки и неудачи, потери и находки. Этим и отличается он от простого копииста. А человек по природе своей — художник, творец, вот в чем дело!
. ...Да, о многом они поговорили в этот прохладный
после дождя майский ветер, блуждая по улицам никак не утихавшего города. Анатолий Николаевич спорил и соглашался, соглашался и спорил, но ни на минуту его не покидала одна и та же колючая мысль о завтрашнем конгрессе. С каким нетерпением он ждал весь последний месяц этого конгресса, готовился к нему в поте лица, а теперь...
