Константин Бояндин - Последний час надежды
— Вам нужно отдохнуть, — возразила Ники. Меня удивило, что она так спокойно к этому относится. — Зачем новые потрясения?
— Нет, — София преобразилась, усталость и беспомощность словно и не появлялись на её лице. — Лучше прямо сейчас.
* * *— Ничего нет, — ошарашенно заметила София. Мы ломали стенку во многих местах — честно возвращаясь к моменту, когда ничего ещё не ломали — но никакого помещения, никакой сигнализации. Просто стены.
— Я начинаю это забывать, — призналась София. — Пока что мелкие детали. Мне это не нравится!
— Что скажешь, Ники?
— Скажу, что мы опоздали, — Ники выглядела спокойной, но я чувствовал — на душе у неё нелегко. — Что бы это ни было, никто из нас такого не умеет.
— Но Анна! Мы ведь видели её! И ещё двух людей!
— Анна совершенно ни при чём, — терпеливо повторила Ники. — Я уже выяснила.
— Но…
— У нас, здесь и сейчас, Анна ни при чём.
— То есть там, где ты спишь, всё может быть по-другому?
Ники кивнула.
— Да. И эта комната в толще камня, и что там ещё было. Мне туда нет хода. И там я уязвимее всего. Да вы же сами видели, как её чуть не убили!
— Как это можно было сделать?
Ники пожала плечами.
— Я могу программировать несчастные случаи, сердечные приступы и всё такое. Это просто. Обычная дрессировка. Объект быстро понимает, что надо слушаться.
— Уж да, — я вспомнил несущийся на меня грузовик и больницу, где в палате у меня стадами ходили зомби.
— Научишь? — поинтересовалась София. — Хотя нет. Я не хочу. Но разве видящего…
— Она ещё не видит. Но уже готова, уже на пороге. Может, именно поэтому её хотят устранить.
— Но кто?
— Я могу сказать, что Инвариант. Например, что здешняя Ники стала препятствием для его планов. Но это нас никуда не приведёт.
— Но можно выяснить, кому это выгодно?
— Я это уже делаю, — пояснила Ники. — «Солдаты хаоса» делают. В рамках борьбы с конкурентами за теневую власть, — добавила она тоном диктора, и мы невольно улыбнулись.
Несколько минут мы молча стояли и вслушивались в неровную капель, скрип камушков под ногами и причитания сквозняка.
— Всё, мне надоело, — поёжилась Ники. — Здесь слишком сыро. Можете, конечно, остаться здесь, но я предпочитаю постель.
Брюс, поместье «Жасмин», 5 августа 2010 года, 4:50
— Скоро рассвет, — заметил я. — А спать не хочется.
— Да, я знаю, — она сидела за моим столом и не отрывала взгляда от экрана. Почему не взяла свой компьютер?
— Потому что не хочу от тебя уходить, — Ники повернула голову. — Потому что даже сейчас ты не со мной.
Я уселся в постели.
— Это как?
И я понял, как. И стал понимать, почему София так ищет Жана. Которого, похоже, не может нигде быть — ведь его вычеркнули из реальности задолго до того, как мы узнали про проходы.
— Брюс, — Ники захлопнула крышку компьютера, уселась на кровать, спиной ко мне. Я прикрыл глаза. Жар накатывал, и разуму было трудно сопротивляться. — Не торопись, — она взяла меня за руку и в голове сразу прояснилось. — Ты помнишь, почему София здесь?
— Я не дал её убить.
Она кивнула.
— Она может больше, чем обычные люди. Ты привёл её в этот мир и дал ей силу. Не спорь. Ты мог и не делать этого. У тебя были такие мысли.
Были, это верно. Была мысль кинуться наутёк, отвернуться, сосчитать до десяти и проснуться у себя дома, где нет стрельбы, трёх теней и прочей мистики.
— Ты теперь связан с ней, хочешь или нет. Я не хочу что-то советовать. Ты не моя собственность. Но я очень прошу, — она повернулась ко мне и я заметил слёзы на её глазах. — Когда ты со мной, будь только со мной. Ты будешь с ней, хочу я этого или нет. Но пока я тут, никого больше не должно быть.
И я снова пообещал, хотя мы оба понимали, что такое обещание невозможно выполнить.
Брюс, поместье «Жасмин», 5 августа 2010 года, 4:50
Я постучал в дверь Софии. Обычно она сразу запирала за собой дверь. Но сейчас дверь оказалась незаперта.
Я притворил её за собой. Тихо, едва слышен звук часов — София предпочитает механические, вон они, мерно отбивают время. Которого у нас нет.
Ноги сами направили меня в сторону спальни. Попробуй я войти без приглашения к ней в комнату там, в общежитии — в голову полетело бы что-нибудь увесистое.
— Входи, — услышал я. Она лежала на боку, не спала — в полумраке это было заметно.
Я подошёл, уселся — прямо на пол. Она вытащила из-под одеяла руку, протянула мне.
— Если это она сказала тебе прийти, то лучше уйди, — она смотрела мне в глаза. — Ничего не изменится, ты же знаешь. Но лучше уйди.
Я не очень помнил, когда и почему я вернулся в тот момент, когда ещё не решил улечься. Ники ещё не было в моей комнате, но разговор с ней, который был и не был, сохранился в памяти. Я до сих пор не могу до конца привыкнуть, что можно помнить то, чего не было.
— Мы поговорили бы с ней, — я взял Софию за руку. — Но я пришёл сам.
Она уселась. Я поспешно отвернулся. Она тихо рассмеялась, положила ладони мне на голову и вынудила лечь на её колени. Жар, тот самый, начал вновь пробивать себе дорогу, бросать вызов разуму.
— Ты был со мной, но всегда думал о ней. Брюс, если ты не можешь хоть минутку не думать о ней, лучше уйди. Я всё пойму, правда. Но я так не могу.
Тут что-то расщепилось во мне. Трудно описать. Может, так ощущает себя Ники, когда уходит в свои сны — оставляет другого человека.
Я повернул голову и посмотрел в её глаза.
Она улыбнулась, склонилась, я прикрыл глаза, когда её губы коснулись моих. Это длилось, и длилось, и длилось…
Я лежал на её коленях и мне было хорошо. Не передать, как хорошо.
— Мне холодно, — шепнула она чуть слышно. — Решай.
И я решил.
Брюс, поместье «Жасмин», 5 августа 2010 года, 14:30
Я спустился в столовую, в голове всё ещё держалось два взаимоисключающих варианта того, что было этой ночью. Расщепление не проходило. Ники и София о чём-то непринуждённо беседовали, ожидая меня. Они посмотрели мне в глаза, я встретил взгляд каждой и не увидел ничего, что вызвало бы тревогу. Но расщепление не проходило.
— Брюс, — Ники подбежала ко мне, взяла за плечи. — Ты забыл? «Это есть».
— Это есть, — механически повторил я, и по голове словно ударило огромной тяжёлой подушкой. И вывихнутые мысли тотчас вправились.
Обе версии слились. Я был с Ники. Я был с Софией. Чёрт побери, версий было больше! Я вообще ни с кем не был. Я сидел за столом всю ночь, я прогуливался по парку, я пил вино с Шарлем…
