Джек Вэнс - Королевская охота. Сборник.
Прозвучали еще два отрывистых сигнала сирены, и, как бы по мановению волшебной палочки, улицы опустели — рабочие опрометью бросились в здания, как тараканы от внезапно включенного света.
Мгновением позже Герсен подошел к раскрашенному бетонному фасаду, на котором большими бронзовыми буквами было выведено: «ФЕРИЦИ», а пониже крючковатым шрифтом: «точные приборы».
Снова возникла необходимость раскрыться перед противником — перспектива не очень приятная. Однако тут он ничего не мог поделать. Герсен прошел через проходную в длинный, тускло освещенный коридор, затем в бетонный туннель, который через полсотни шагов вывел его к конторе предприятия. Здесь к нему подошла немолодая уже женщина приятной наружности, с хорошими манерами, одетая в темно-синий комбинезон (в соответствии с местными правилами женщины на работе носили мужскую одежду) с черным поясом. Узнав в Герсене инопланетянина неизвестной касты, она любезно поклонилась и спросила низким почтительным голосом:
— Чем, сэр, мы можем служить вам?
Герсен протянул ей медную табличку:
— Я утратил ключ от своего монитора, и мне нужен его дубликат.
Женщина заморгала от неожиданности и на мгновение как будто забыла о хороших манерах. Она нерешительно взяла табличку, держа ее между большим и указательным пальцами, как будто она была заразной, и отвела глаза в сторону.
— Так что же? — спросил неожиданно резким голосом Герсен.
— Сейчас новые правила, — пробормотала женщина. — Мне предписано… я должна посоветоваться с Главным контролером Мосенсеном. Простите меня, сэр…
Она почти на цыпочках направилась к боковой двери и скрылась. Герсен ждал, нервничая куда больше, чем следовало. Такое возбуждение затрудняло ясность мышления, искажало точность наблюдения… Женщина медленно возвращалась к барьеру в конторе, все время оглядываясь по сторонам и стараясь не смотреть Герсену в глаза.
— Один момент, сэр. Пожалуйста, подождите… Нужно посмотреть кое-какие записи… Вы сами понимаете, когда спешишь…
— А где табличка с серийным номером, которую я вам только что отдал?
— Главный контролер Мосенсен забрал ее.
— В таком случае я хотел бы сейчас же переговорить с этим Главным контролером Мосенсеном.
— Сейчас спрошу у него.
— Пожалуйста, не беспокойтесь, — сказал Герсен и, не обращая внимания на ее протестующий крик, быстро прошел мимо нее во внутренний кабинет.
За столом сидел тучный мужчина с одутловатым лицом, в причудливом голубовато-сизом одеянии, говоря с кем-то по телефону и разглядывая табличку с серийным номером, которую он держал в руке. Увидев Герсена, он поднял брови, челюсть его отвисла от неожиданности и страха. Он быстро опустил телефонную трубку и, прежде чем закричать, быстро окинул взглядом одежду вошедшего.
— Кто вы, сэр? Почему вы ворвались в мой кабинет без приглашения?
Герсен подскочил к нему и вырвал медную дощечку.
— А с кем это вы говорили по телефону в связи с этим делом?
Мосенсен надменным скрипучим голосом закричал:
— Это не ваше дело, сэр! Нисколько не ваше, сэр! Какая дерзость! Я сейчас же призову сюда опекунов!
Герсен пожал плечами и произнес спокойным голосом:
— Ну что ж, думаю, что опекунов очень заинтересуют ваши противозаконные действия. Я просто не знаю, что и думать, видя, как вы беззастенчиво попираете законы!
Мосенсен откинулся в кресле, нервно отдуваясь. Опекуны принадлежали к столь высокой касте, что для них различия между Мосенсеном и его секретаршей казались практически ничтожными. У опекунов не было ни малейшего почтения к отдельным личностям, они имели склонность верить обвинениям гораздо больше, чем доказательствам невиновности. Они носили мундиры из роскошной толстой шерсти, которая в зависимости от освещения принимала тот или иной оттенок: темно-фиолетовый, сочно-зеленый, золотистый. Будучи не столько высокомерными, сколько сосредоточенно-серьезными, они вели себя в полном соответствии с тем, что налагала на них принадлежность к столь высокой касте. На Оллифейне мучительные наказания Применялись как дешевое средство устрашения, еще более действенное, чем штрафы или тюремное заключение. Угроза обвинения со стороны полиции могла, следовательно, вызвать оцепенение и у невинных.
Главный контролер Мосенсен вскричал:
— Но я же не нарушил законов! Разве я отказал вам? Отнюдь нет!
— Тогда немедленно предоставьте мне ключ, как это требует закон, и забудем о случившемся.
— Тише, тише, — немного успокоившись, сказал Мосенсен. — Мы не сможем сделать это так быстро. Нам необходимо свериться со своими записями. Не забывайте, что у вас есть дела и посерьезнее, чем прыгать на задних лапках перед каждым красавцем-бродягой из разведчиков, который может нахально ворваться к нам в комнату и оскорблять нас.
Герсен внимательно посмотрел на круглое бледное лицо, на котором вновь появилось выражение высокомерия и враждебности.
— Очень хорошо, — сказал Герсен, решая не обращать внимания на колкости. — Мне остается только одно в этом деле — пойти и тут же подать жалобу в Совет опекунов.
— Будьте же благоразумны! — вскричал Главный контролер. — Вы же умный человек, и неужели вы не понимаете, что нельзя все сделать сразу!
— Где мой ключ? Вы продолжаете упорствовать в своем намерении мне в выдаче ключа?
— Разумеется, вы совершенно не правы! Просто необходимо подождать. Садитесь и возьмите себя в руки хотя бы на несколько минут.
— Я не намерен ждать!
— Тогда идите, пожалуйста! — взревел Мосенсен. — Я сделал все, что требуется по закону! — Лицо его стало багровым от ярости, он забарабанил кулаком по столу. Клерк, стоящий у двери, издал вопль ужаса. — Приведите опекунов! — гремел Мосенсен. — Я обвиняю вас в вымогательстве и угрозах! Я хочу увидеть, как вас высекут!
Герсен не решился и дальше откладывать действия. Он опрометью выскочил из кабинета и выбежал из приемной в бетонный туннель На миг он остановился, мельком взглянул на дрожащую от испуга секретаршу, не обратившую на него никакого внимания. Курт быстро направился по коридору в сторону, противоположную выходу, и вскоре очутился в одном из цехов компании.
Прижавшись к стене и используя колонну как прикрытие, он внимательно осмотрел помещение, следя за технологическим процессом сборки. Некоторые этапы выполнялись при помощи биомеханического управления, на других процессах работали должники, морально опустившиеся люди дна, бродяги и пьяницы, которых дюжинами нанимали на временную работу. Они сидели, прикрепленные цепями к своим верстакам, под наблюдением пожилого охранника и работали довольно споро. Надзиратель участка сидел на возвышенной тележке, которая могла проехать в любое место цеха.
