Джек Вэнс - Создатели чуда
Гейн Гусс с укором посмотрел на лорда Фэйда.
- Но ведь я так долго подводил вас к мысли, что это невероятно сложно. Причинить вред Первому Народу - задача монументальная! Необходимо отправиться в Чащобу, жить с ними, стать одним из них, как, например, мой ученик пытался стать деревом. Но даже это не гарантирует успеха! Если Первый Народ не обладает внушаемостью - он окажется невосприимчив к сглазу. Я предвижу неудачу. Никто из малефиков не скажет вам этого, никто не поступится своей маной. Я отваживаюсь, потому что я - Гейн Гусс, и жизнь моя уже прожита.
- Тем не менее нельзя упускать ни одной возможности, - сухо возразил лорд Фэйд. - Я не могу рисковать рыцарями, родичами и солдатами, сражаясь с этими бледными бестиями. Сколько можно подставлять благородную плоть и кровь под жала насекомых? Ты должен поехать в Чащобу. Узнай, как можно одолеть Первый Народ.
Гейн Гусс тяжело поднялся. Его широкое круглое лицо окаменело, глаза потускнели, как обточенные водой стеклышки.
- Пускаться в безнадежную авантюру - удел дураков. Я не дурак, и не стану этого делать.
- В таком случае я найду другого. - Лорд Фэйд подошел к двери, позвал слугу. - Сходи за Айзеком Командором.
Гейн Гусс опустился в кресло.
- С вашего позволения, я послушаю, что он ответит.
- Как пожелаешь.
В дверях появился Айзек Командор, высокий, нескладный, с вечно опущенной головой. Он посмотрел исподлобья на лорда Фэйда, на Гейна Гусса и вошел в комнату.
Лорд Фэйд кратко изложил свое решение.
- Гейн Гусс отказался выполнить мою просьбу, поэтому пришлось обратиться к тебе.
По лицу Айзека Командора было видно, о чем он думает: риск невелик, поскольку сам Гейн Гусс не решается взяться за это дело, зато в случае успеха можно изрядно увеличить ману.
Он кивнул.
- Гейн Гусс совершенно прав: только очень умный и удачливый малефик может преуспеть в этом деле. Но я принимаю вызов. Я пойду в Чащобу.
- Вот и хорошо, - сказал Гейн Гусс. - Я тоже пойду, - и добавил, проигнорировав обжигающий взгляд Командора: - Просто хочу понаблюдать. Поскольку на Айзека Командора ложится вся ответственность, ему же будут причитаться и почести в случае успеха.
- Отлично, - сказал Командор. - Я рад, что ты составишь мне компанию. Выезжаем завтра утром. Я велю подготовить мою кибитку.
В тот же вечер Гейна Гусса, в раздумьях сидевшего у себя в покоях, посетил ученик Салазар.
- Что тебе нужно? - прорычал верховный малефик.
- Верховный малефик Гусс, я бы хотел задать вам вопрос.
- Просто - верховный малефик, - проворчал Гейн Гусс. - Моя должность вот-вот достанется Айзеку Командору.
Сэм Салазар заморгал и робко хохотнул.
- Чего тебе? - мрачно повторил Гейн Гусс.
- Я слышал, вы собираетесь в Чащобу - изучать Первый Народ.
- Верно. Ну и что?
- Правда, что они могут напасть на все Башни? Гейн Гусс пожал плечами.
- Они торговали с людьми на Лесной Ярмарке. Торговцы всегда беспрепятственно приходили в лес. Возможно, теперь все изменится. Кто знает.
- Можно мне с вами?
- Тебе там делать нечего.
- Ученик должен использовать любую возможность чему-нибудь научиться, - возразил Сэм Салазар. - Да и вам пригодится помощник - и шатер поставить, и кибитку разгрузить, и по воду сходить.
- Разумный довод, - кивнул Гейн Гусс. - Выезжаем на заре, не проспи.
9
Как только солнце взошло над вереском, малефики покинули Башню Фэйд. Кибитка катилась по мху на север, Гейн Гусс и Айзек Командор сидели на козлах, Сэм Салазар, свесив ноги, примостился сзади. Высокие колеса жалобно скрипели, вихляя на кочках. Вскоре кибитка исчезла за Дозорным холмом.
Она вернулась через пять дней, за час до заката. По-прежнему Айзек командор и Гейн Гусс сидели на облучке, а Сэм Салазар, сгорбившись, позади. Они приблизились к Башне и, ни кивком, ни мановением руки не поприветствовав стражников, проехали через ворота во внутренний двор.
Айзек Командор выпрямил длинные, как у паука, ноги и сошел на мостовую. Гейн Гусс закряхтел, спускаясь с облучка. Они разошлись по своим покоям, а Сэм Салазар откатил кибитку к складу малефиков.
Спустя некоторое время Айзек Командор явился к лорду Фэйду. Тот сидел среди своих трофеев, с трудом удерживая на лице маску равнодушия, которой требовали от него высокое звание, достоинство и этикет. С лисьей ухмылкой Айзек Командор остановился в дверях. Хмуро и неприязненно взирая на него, лорд Фэйд ждал, когда он заговорит. Гейн Гусс мог простоять так целый день, устремив на лорда Фэйда неподвижный взгляд, но Айзеку Командору недоставало сверхъестественного терпения его соперника. Он шагнул вперед.
- Я вернулся из Чащобы.
- Чем порадуешь?
- Уверен, что на Первый Народ можно наслать порчу.
- А я уверен, что эта затея бессмысленна, безответственна и, возможно, опасна. - Гейн Гусс вперевалку обошел вокруг Командора.
В глазах Командора вспыхнуло красно-коричневое пламя. Он повернулся к лорду Фэйду спиной.
- Вы дали мне поручение. Я выполнил его и пришел с докладом.
- Сядь. Я выслушаю тебя.
Айзек Командор, номинальный глава экспедиции, заговорил:
- Проехав вдоль реки до Лесной Ярмарки, мы не обнаружили там никаких признаков беспорядка или враждебности. Сотня дикарей как ни в чем не бывало обменивали бревна и доски, жерди и палки на лезвия для Ножей, стальную проволоку и медные горшки. Когда они возвратились на свою баржу, мы последовали за ними вместе с конями и кибиткой. Они не выразили удивления...
- Удивление, - глухо произнес Гейн Гусс, - одно из чувств, которые им неведомы. Глаза Командора сверкнули.
- Мы объяснили им, что желаем посетить Чащобу. Спросили, не попытается ли Первый Народ убить нас, чтобы не допустить в свои владения. Наши опасения дикари встретили с полным равнодушием - им все равно, умрем мы или останемся живы. Расценив это как гарантию безопасности, мы остались на борту.
Поправляемый время от времени Гейном Гуссом, Командор рассказал о путешествии вверх по реке. Отталкиваясь шестами, дикари вели баржу против слабого течения. Потом они отложили шесты, но баржа двигалась, как прежде. Озадаченные малефики рассуждали о возможностях телепортации, о потусторонних силах и о неведомых людям приемах малефициума - до тех пор, пока Сэм Салазар не заметил четырех огромных, каждый двенадцати футов длиной, водяных жуков с иссиня-черными щитками и сплюснутыми головами, поднявшихся из пучины и толкавших баржу в корму, - причем явно без принуждения. Жуки не обращали внимания на малефиков и Сэма Салазара, будто их и вовсе не существовало.
Гигантские насекомые трудились, не зная усталости, и четыре часа баржа продвигалась вперед со скоростью идущего человека. Иногда на берегу среди деревьев появлялись автохтоны, но никто из них не проявлял заинтересованности или беспокойства при виде необычных пассажиров и груза. К полудню баржа достигла устья, где река делилась на множество рукавов и превращалась в болото; еще через несколько минут судно вошло в озерцо, на берегу которого, за полоской деревьев, виднелось большое селение. Малефиков разобрало любопытство - бытовало мнение, что Первый Народ, вытесненный с низин, где он обитал в норах, теперь бесцельно кочует по лесу.
